Первая мировая война
Шрифт:
На хребте Вими сто гектаров перепаханной взрывами земли, переданные народом Франции народу Канады в безвозмездное пользование, засажены канадскими деревьями, среди которых расположен массивный военный мемориал с именами 11 500 канадских солдат, погибших на поле боя, чьи тела не удалось идентифицировать. На всем поле сражения большие и маленькие кладбища могут поведать историю о тяжелых потерях среди наступавших [170] . 67 военных кладбищ отмечают ход одного только этого сражения. Поэт Зигфрид Сассун так выразил свои чувства:
170
Если говорить только о крупных кладбищах, то 521 британец и 155 канадцев похоронено в Лёвене, 129 канадцев и 8 британцев – в Живанши-ан-Гоэль, 531 канадец и 215 британцев в Нёвиль-Сен-Ваасте, 590 канадцев и 90 британцев в Ла-Шодьере, 245 канадцев
16 апреля, когда битва при Аррасе подошла к концу, французы предприняли наступление против немецких войск на реке Эна, сосредоточив 20 дивизий на полосе фронта шириной 40 километров. Спланированное генералом Нивелем и получившее название «наступление Нивеля», оно обернулось катастрофой, несмотря даже на то, что французы впервые использовали танки. Нивель планировал продвинуться на 10 километров. Его войска были остановлены через пятьсот метров. Он ожидал, что потери составят примерно 15 000 человек. Их оказалось почти 100 000. Из 128 танков, принимавших участие в наступлении, 32 были подбиты в первый же день. В операции планировалось задействовать две сотни самолетов, но к началу сражения в строю оказался лишь 131, и они уступали немецким истребителям. В конечном счете все, что было запланировано, обернулось провалом, даже использование подразделений черных африканцев, которых бросили на немецкие окопы. «Потеряв десятую часть под пулеметным огнем, – писал историк, – сенегальские войска рассыпались и обратились в бегство» [171] .
171
Randal Gray. Chronicle of the First World War, volume II, 1917–1921. Oxford, 1991. P. 38. Все изучающие Первую мировую войну в долгу перед Рэнделом Греем и его коллегой Кристофером Арджайлом за описание войны во всех ее аспектах. Авт.
Среди целей наступления Нивеля был форт Ножан-л’Аббес, один из кольца фортов вокруг Реймса, из которого немцы постоянно обстреливали город. Но высоты к востоку от Реймса были чрезвычайно хорошо укреплены, и, несмотря на энтузиазм, вспыхнувший в Париже после известий о первоначальных успехах и захвате нескольких высот, немцы провели успешные контратаки. Две деревни в зоне боевых действий, Норуа и Моронвиллье, были полностью уничтожены.
Наступление Нивеля на Западном фронте потерпело неудачу. В это же время в Палестине британцы предприняли вторую попытку захватить Газу. Турки снова вдвое уступали в численности атакующим. На этот раз для обеспечения победы на Палестинском фронте были задействованы танки и впервые использованы газовые снаряды. Но наступление провалилось. Танки оказались не подходящими для пустынных условий, три из них захватили турки, и Газа осталась полностью в их руках. Требовалось вызвать подкрепление. Для участия в следующем наступлении решено было перебросить из Европы итальянские и французские части.
Глава 17
Война, дезертирство, мятежи
Вдали от полей сражений и в ожидании американского влияния на ход событий двое из трех партнеров Германии – Австрия и Болгария – начали нащупывать пути заключения мира с союзниками. 12 апреля 1917 г. в Швейцарии через дипломатов эти страны предприняли попытку выяснить приемлемые условия перемирия. Но союзники были настроены бескомпромиссно: решение американцев о вступлении в войну, казалось, давало надежду окончательно склонить чашу весов на их сторону. Через пять дней на Эне произошло событие, которое предвещало надвигающуюся бурю: семнадцать французских солдат незадолго до намеченного наступления дезертировали из окопов.
На фланге фронта у Эны генерал Манжен совершил прорыв немецкой обороны на глубину в 6 километров, но 20 апреля, когда боевые действия приостановились, Нивель признал, что решительного прорыва не будет. В небе над Западным фронтом немцы продолжали сохранять превосходство: 21 апреля барон Рихтгофен отпраздновал свою восьмидесятую победу в воздухе. На следующий
23 апреля на Западном фронте, рассчитывая снять нарастающее давление на французов и ослабить потенциально катастрофическое воздействие растущих мятежных настроений во французской армии, британские войска возобновили боевые действия к востоку от Арраса, в Монши-ле-Прё. Хейг сомневался в правильности возобновления наступления, которое он остановил восемью днями ранее по просьбе трех своих генералов, но французы были настойчивы. Среди погибших в первый день наступления был друг Веры Бриттен Джеффри. За две недели до этого другой ее близкий друг Виктор под Аррасом получил ранение в голову и потерял зрение. Как часто происходило на войне, письма от солдата доходили до адресата уже после его смерти. За три дня до гибели Джеффри писал, что надеется не подкачать в критический момент, хотя чувствует себя «ужасным трусом», и что ради своей школы хочет проявить себя лучшим образом. Письмо Джеффри заканчивалось так: «Если судьбе будет угодно, напишу еще».
Вера Бриттен впоследствии прокомментировала: «Видимо, судьбе оказалось неугодно, и я больше не увижу на конверте этот изящный, благородный почерк». Ее Джеффри был убит снайпером, когда пытался установить связь с батальоном на левом фланге за несколько часов до наступления. «Получив пулю в грудь, он умирал молча, пристально глядя на санитара. Место, где он остался лежать, было тщательно помечено, но, когда атака закончилась, оказалось, что тело исчезло, и его так и не нашли». Брат Веры Бриттен Эдвард, выздоравливающий после ранения, полученного на Сомме, написал с Западного фронта: «Дорогая детка, мне нечего больше сказать. Мы потеряли здесь почти все, что могли потерять, а что приобрели? Действительно, как ты говоришь, патриотизм очень и очень выдохся».
Хейг хотел продолжить наступление у Арраса. 1 мая обеспокоенный большими потерями Алленби попросил его остановиться. Несколько подразделений, которым мешала глубокая грязь и плохая видимость, продвинулись вперед без соответствующей поддержки и «оказались изолированы и потеряны вследствие своего геройства». Но Хейг был уверен, что может добиться большего. Через два дня была предпринята ночная атака, которая захлебнулась, потому что наступающие части в темноте потеряли контакт друг с другом. Попытки наступления продолжались еще шесть дней после первого предупреждения Алленби. 7 мая ему пришлось сообщить Хейгу, что резервы, которые ему направляются, представляют собой «полуобученных солдат, не способных правильно обращаться с винтовками».
В возобновленном по требованию Хейга наступлении британцы потеряли вдвое больше солдат, чем немцы. 10 мая в палате общин Черчилль, тогда представлявший оппозицию, указал, что американские войска до 1918 г. не будут готовы вести боевые действия, и задал вопрос: «Разве не очевидно, что мы не должны растрачивать остающиеся британские и французские армии в безрассудных атаках до того, как на полях сражений не почувствуется сила американцев?» Вопрос остался без ответа. До появления американцев будет проведено еще много атак. Протесты Алленби также оказались тщетными. Через несколько недель после предупреждения, сделанного им Хейгу, Алленби отозвали в Лондон, где он узнал, что больше не командует Западным фронтом. Он был уверен, что его уволили.
Пост Алленби передали победителю при Вими, генералу Бингу. Для Алленби нашлась должность в Каире – командующего Египетским экспедиционным корпусом. Части британских и имперских войск уже дважды пытались пробиться по Синайскому полуострову до Палестины, и дважды терпели поражение от турок на подступах к Газе. Впрочем, Алленби направили не просто удерживать линию фронта или провести третье неудачное наступление. Ллойд Джордж, не обескураженный двумя предыдущими неудачами, поставил перед ним задачу: «К Рождеству в Иерусалиме». Овладение Святым городом могло стать неожиданным и экзотическим подарком стране, уставшей от неудач и потерь на Западном фронте.
И в Британии, и на континенте ощущалась необходимость зафиксировать могилы погибших на войне, что привело к созданию 21 мая Имперской комиссии по воинским захоронениям. Королевской грамотой на нее возлагалась обязанность обнаруживать и обеспечивать уход за могилами всех участников боевых действий Британской империи, погибших во время войны, создавать кладбища и мемориалы и вести учетные записи. Вокруг самого Арраса, где в мае бушевали сражения, появилось более сотни кладбищ, отмечающих места потерь в этом конфликте. В двух километрах от станции Аррас возведен мемориал, на котором запечатлены имена 35 928 солдат, погибших в ходе боевых действий в этом регионе в 1917 и 1918 гг., а также всех британских летчиков, погибших на Западном фронте, тела которых не были обнаружены. На кладбище рядом с мемориалом более 2600 именных могил британских, канадских, южноафриканских, новозеландских, индийских, вест-индских и ньюфаундлендских солдат. Там есть и могилы одного француза, одного русского и двадцати восьми немцев.