Первая мировая война

Гилберт Мартин

21 июля немецкий губернатор Варшавы генерал фон Безелер предложил Пилсудскому действовать заодно с Германией. Пилсудский на это ответил: «Ваше превосходительство, можете ли вы хоть на мгновение представить, что способны завоевать доверие нации, нацепив польскую символику на каждый палец руки, которая душит Польшу? Поляки знают, что такое прусская хватка». Отказываясь от предложения стать лидером прогерманской Польши, Пилсудский сказал: «Если бы я пошел с вами, Германия приобрела бы одного человека, а я бы потерял всю нацию». Пилсудский до конца войны просидел в немецкой тюрьме. Его солдаты, до той поры столь храбро сражавшиеся против русских на всех фронтах, были интернированы в немецкие лагеря.

Национальные амбиции представляли серьезные трудности для военных действий Центральных держав. Сложности отношений немцев с поляками стали зеркальным отражением отношений турок с арабами. На самой южной оконечности Османской империи враждебность арабов к своим властителям

проявилась в активных действиях. 6 июля Т. Э. Лоуренс был свидетелем того, как 2500 арабов смели три сотни турецких защитников порта Акаба в северной оконечности Красного моря. Таким образом, арабские войска оказались всего в 200 километрах от британской линии фронта на Синайском полуострове, где генерал Алленби выполнял приказ до конца года захватить Иерусалим, несмотря на неоднократные неудачные попытки своего предшественника взять Газу.

Лоуренс пересек Синайскую пустыню, умело избежав всех турецких патрулей, и 10 июля встретился с Алленби в Каире. Он договорился о ежемесячной субсидии арабам в размере 200 000 фунтов золотом, которая впоследствии должна быть увеличена до 500 000 фунтов. За успешный захват Акабы арабы получили 16 000 фунтов золотом [187] . В конце месяца Алленби пережил личную трагедию. Он получил телеграмму, что его сын Майкл был ранен в голову осколком снаряда на Западном фронте. Он скончался через пять часов, не приходя в сознание. Алленби не сдержал слез. Коллеги нашли его «достойным жалости» в его горе. В письме жене, пытаясь утешить ее, Алленби написал: «Майкл рано достиг того, к чему стремится каждый великий человек в мировой истории, добиваясь своей цели, – умереть с честью, любимым, успешным, в полном расцвете физических и душевных сил». Майкл Алленби провоевал на Западном фронте полтора года. Он был награжден Военным крестом за храбрость. В момент смерти ему не исполнилось и 20 лет.

187

В 1917 г. эти суммы были эквивалентны 5 млн фунтов (8 млн долларов), 13 млн фунтов (20 млн долларов) и 432 000 фунтов (648 000 долларов). Авт.

7 июля британское правительство одобрило создание женских вспомогательных войск. Впервые женщины могли надеть военную форму и отправиться во Францию служить клерками, телефонистками, официантками, поварами и инструкторами по пользованию противогазами. По традиции только мужчины могли получить офицерское звание в армии, так что ни одна из добровольцев не стала офицером. Занимающим руководящие должности присваивали звание «контролера» или «администратора». Смысл формирования таких войск заключался в необходимости высвободить мужчин, занимавшихся неквалифицированным трудом во Франции и Британии, для отправки на фронт.

Женщины уже в огромном количестве трудились на британских оружейных заводах и фабриках. Продолжительный рабочий день, ядовитые газы и низкая заработная плата были неизбежными неприятными составляющими их труда, но призыв к патриотическим чувствам воздействовал на волонтеров не меньше, чем на солдат. «Положение серьезное. Женщины должны прийти на помощь» – таков был один из плакатов на марше за «Право женщин служить», прошедшем в Лондоне летом 1915 г., когда стало известно о нехватке снарядов для армии. В шотландском городе Гретна на государственной пороховой фабрике работало 11 000 женщин. Более трети из них до войны были домашней прислугой. «С целью удержания работников на территории фабрики и во избежание нежелательных искушений за ее пределами, – вспоминал директор фабрики, – между Гретной и Карлайлом были отменены все обычные вечерние поезда, за исключением субботы, и при этом последний поезд из соседнего города уходил в 9:30 вечера».

Женщины сыграли существенную роль в производстве боеприпасов. Их работа всегда была сопряжена с опасностью. Женщин, работавших с тротилом, в шутку называли «канарейками» из-за желтоватого цвета кожи, который появлялся у них вследствие отравления тротилом. 61 женщина из работавших на заводах вооружений скончалась от отравления и 81 – от несчастных случаев на производстве. От непроизвольных взрывов на фабриках за всю войну погибло 70 женщин: одна – на фабрике в Гретне, 69 – в Сильвертауне на востоке Лондона, там же тяжелые травмы получили еще 72 женщины. В Сильвертауне из-за случайного возгорания детонировали 50 тонн тротила, опустошив более половины квадратного километра лондонского Ист-Энда и причинив больше разрушений, чем все воздушные налеты на столицу за время Первой мировой войны. Поскольку фабрика принадлежала Брюннеру, Монду и компании, снова усилилась ксенофобия из-за немецкого происхождения ее владельцев [188] .

188

Сэр Альфред Монд, впоследствии 1-й барон Мелчет, член парламента от Либеральной партии с 1906 по 1928 г. (и министр здравоохранения в 1921–1922 гг.), был вторым сыном Людвига Монда, чей отец, Мейер Монд, родился в Цигенхайне близ Касселя в 1811 г. Людвиг Монд

был женат на кузине Фриде, наследнице еврейского банкира из Кёльна. Авт.

На Восточном фронте в составе русской армии воевал сформированный в мае женский батальон под командованием Марии Бочкаревой. Он насчитывал 300 человек. В России в то время он был широко известен как Женский батальон смерти. Им удалось захватить в плен 2000 австрийских солдат. Однако потом другие подразделения, зараженные большевистскими идеями и опасавшиеся, что успех женщин может вызвать ответный удар со стороны противника, избили Бочкареву и вынудили ее распустить батальон. Флоренс Фармборо, в чей полевой госпиталь в Серете в середине августа было доставлено несколько раненых женщин, записала в дневнике: «К чести этих женщин-добровольцев надо сказать, что они действительно ходили в атаку и действительно «прямо из окопов». Но не все. Некоторые оставались в траншеях, теряя сознание и впадая в истерику. Другие бежали или уползали в тыл. Бочкарева вернулась, потеряв десятую часть своего батальона. Она была зла, чрезвычайно расстроена, но поняла главную истину: женщины не годятся в солдаты» [189] .

189

В апреле 1918 г. во Владивостоке Флоренс Фармборо поднялась на борт парохода «Шеридан», и одной из первых, кого она там встретила, была Мария Бочкарева. «Она ускользнула от шпионской сети красногвардейцев и благополучно отправлялась в Соединенные Штаты» (Nurse at the Russian Front. Р. 408). Авт.

Немецкое Верховное командование все больше надеялось, что неограниченная подводная война все-таки поставит союзников на колени. Статистика ежемесячных потерь кораблей союзников и нейтральных стран создавала ощущение, особенно у Людендорфа, что способность союзников продолжать войну должна иссякнуть по мере того, как поставки вооружения и продовольствия безжалостно прерывались по всем морям и океанам. Но статистика порождала ложные надежды. 10 июля Вальтер Ратенау предупредил Людендорфа, что высокие планируемые оценки потерь союзников на море не более чем иллюзия, поскольку британцы прилагают огромные усилия для замены утраченных судов. Ратенау также обратил внимание Людендорфа на «способность Америки производить больше тоннажа, чем мы топим». Впрочем, цифры и прогнозы не остановили солдата, который сказал промышленнику, что уважает его мнение, но «вы должны признать, что я скорее прислушаюсь к собственным ощущениям».

Ратенау в тот момент даже не подозревал, насколько он был прав. В Британии специалист по судоходству Артур Салтер как раз приступил к организации кампании по замещению потерянных судов, о чем предупреждал Ратенау. В результате к лету 1917 г. почти не требовалось дополнительного времени, чтобы возмещать потери тоннажа. В немецких поисках путей к победе вместо фактов и цифр стали доминировать, как выразился Людендорф, «ощущения».

Немецкое Верховное командование в поисках путей к победе полагалось не только на подводные лодки, но и на контейнеры с газом. 12 июля на Западном фронте впервые был применен горчичный газ. Немцы направили его на позиции британских войск под Ипром. Было выпущено более 5000 снарядов, более 2000 солдат союзников пострадало от воздействия газа, 87 погибло. В последующие три недели немцы выпустили миллион снарядов с газом, отчего погибло еще 500 и было выведено из строя несколько тысяч солдат. Но это не помогло прорвать линию обороны британцев.

17 июля британцы нанесли ответный удар, выпустив 100 000 газовых снарядов с хлорпикрином, от которого погибло 75 немецких солдат. Но прорыва также не произошло. В июле из-за случайного взрыва на линкоре «Вангард» у мыса Скапа-Флоу погибло больше британцев, чем за все время проведения газовых атак с применением горчичного газа и хлорпикрина. От этого единственного случайного взрыва погибло 804 моряка. В живых осталось лишь трое.

На Восточном фронте в центральном секторе немецкие войска заменили австрийцев. «Вчерашние новости принесли сильное облегчение, – записал 17 июля в дневнике генерал Хоффман. – Литцман вернул Калуш, и теперь в этой части немецкие позиции настолько сильны, что можно не волноваться» [190] . Через два дня немцы прорвали линию фронта русских у Золочева шириной 30 километров. «Ситуация развивается по плану, – записал Хоффман 21 июля, но добавил: – Мне бы хотелось больше пленных. Наши приятели удирают с такой скоростью, что мы не в состоянии их догнать. Пока только 6000 и всего 70 пушек».

190

В сентябре 1939 г., когда немцы захватили польский город Лодзь, он был переименован в Литцманштадт в честь генерала Литцмана. Гетто, созданное здесь в 1940 г., стало местом кошмарных мучений и гибели от сознательно организованного голода многих тысяч евреев (5000 с января по июнь 1941 г. и десятков тысяч после). Авт.