Первая могила справа
Шрифт:
Я раздраженно фыркнула и промолчала, стараясь оттянуть время и придумать достойный ответ. Черт возьми, куда запропастились мои адвокаты, когда они мне так нужны? Адвокатов еще никому не удавалось переспорить. Но мне в голову так ничего и не пришло, и я решила рассказать Диби чуть больше. Где наша не пропадала.
— Он не мог этого сделать, — сдавленно прошептала я.
— Тебя там не было. Ты не видела…
— Не мог он этого сделать. — Я придвинулась ближе и пояснила: — Он… не такой, как все.
— Как
Набрав в грудь побольше воздуху, я призналась:
— Это сделал он. Сегодня. Перерубил позвоночник. Это он.
— Что?
Дядя Боб ничего слышать не хотел и не собирался ко мне прислушиваться, но не устоял. Любопытство, как обычно, взяло верх. И я знала верный способ целиком и полностью завладеть его вниманием.
Вцепившись в его куртку, я взмолилась:
— Только пообещай, что ничего не скажешь папе.
Диби тут же возжелал подробностей. Я по возможности кратко объяснила, что Рейес — больше, чем человек. Как он двигался и выглядел. Как встретил меня, когда я родилась. Дядя был так ошарашен услышанным, что на этом месте, похоже, впал в транс.
Я умолчала о двух других случаях с перерубленным позвоночником (ну и, разумеется, о своих эротических снах). Диби незачем знать, насколько на самом деле глубоки мои чувства к Рейесу.
— Кто же он? — наконец спросил дядя Боб.
Покачав головой, я ответила:
— Если бы я знала. Но он умрет через два дня, если этому не помешать. И единственный способ это сделать — найти его сестру.
— Но… если он наделен такой силой…
— Это при жизни, — напомнила я. — Не знаю, что случится, если его тело умрет.
Зато я понимала, что случится со мной. Я не хотела жить без него. И едва ли смогла бы. После всего, что было.
Спустя пятнадцать минут мы получили распечатки с расписанием уроков Рейеса и список учеников всех параллельных классов.
— Вы его помните? — поинтересовалась я у мисс Тарпли.
Она оторвала взгляд от дяди Боба и уставилась на меня:
— Я здесь всего десять лет.
— А других Фэрроу у вас не училось?
— Нет. Извините. Быть может, его сестра тогда еще не перешла в старшие классы.
— Возможно. А он учился здесь всего три месяца. — Я заглянула в досье Рейеса. — Но в документах сказано, что он окончил вашу школу.
— Едва ли, — усомнилась мисс Тарпли. — Впрочем, постойте. — Ее пальцы забегали по клавиатуре компьютера. — Есть запись, что ему выдали аттестат, но это невозможно.
Я наклонилась к дяде Бобу:
— Только не для опытного хакера.
Я начинала понимать, как Рейес использовал свой интеллект и компьютерные навыки.
— Огромное вам спасибо, мисс Тарпли, — проговорил дядя Боб, сжав ее ладонь.
Она состроила ему глазки. Он в ответ тоже. Все это выглядело
— Ну что, пошли?
Он что-то проворчал себе под нос, снова повернулся к завучу и попрощался. Мы направились было к двери, но я остановилась на полдороге.
— Ой, смотрите-ка, что я нашла в углу. — Я протянула мисс Тарпли записку. — Кажется, это что-то… важное.
— Спасибо, — поблагодарила она.
Проходя мимо школы, я заглянула в ее окно. Мисс Тарпли прижимала записку к груди и плакала. Должно быть, из-за кувшинки.
Мы помчались ко мне в офис, чтобы отдать распечатки Куки. Она опросит одноклассников Рейеса, постарается связаться с ними и выудить сведения о его таинственной сестре. Очутившись у себя в кабинете, я достала из сейфа свой глок, засунула в кобуру под мышкой и защелкнула замок. Под кожаным пиджаком пистолет почти незаметен. Вообще-то мне никогда еще не приходилось им кому-то угрожать. Просто хотелось чувствовать его под рукой, знать, что он тут, пусть и ненадолго.
На обратном пути в участок в джип дяди Боба сели двое из моих адвокатов. До этого я вела машину но после одного незначительного происшествия дядя Боб настоял, чтобы я пустила его за руль.
Светловолосая, с ярко-красными губами, Элизабет Эллери устроилась позади него.
— Привет, Шарлотта.
— Привет. — Я повернулась к ним. — Как у вас дела?
Джейсон Барбер пожал плечами:
— Мама переживает.
— Вас это удивляет? — спросила я, заметив, что дядя Боб неловко поерзал на сиденье. Он так и не привык, что рядом призраки. Эту ситуацию он контролировать не мог. А дядя не любит, когда что-то решают за него. Он даже газировку без калорий терпеть не может.
— Вообще-то да.
— Что с вашим дядей? — В голубых глазах Элизабет читалась тревога.
— Он злится на меня, — неуверенно усмехнувшись, ответила я.
Дядя Боб расправил плечи:
— Вы говорите обо мне?
— С нами Элизабет и Барбер. Она спросила, что с тобой.
Дядя сжал руль чуть сильнее, чем нужно, и у него побелели костяшки пальцев.
— Ты никогда больше не сядешь за руль моей машины.
Я привычно закатила глаза:
— Да ладно тебе. Там вообще не должно было быть знака. Ну подумай сам, сколько можно напоминать про ограничение скорости? Никому до этого дела нет.
Дядя Боб глубоко вздохнул:
— Старею.
— Ах да, конечно. Импотенция, старческая немощь. В конце концов, шоколадные ириски никуда от тебя не денутся. — В мгновение ока бледность на лице дяди Боба, вызванная небольшой аварией, сменилась густым румянцем. Я не удержалась и прыснула со смеху. Про себя, разумеется: он действительно на меня разозлился.