Первая Одиссея
Шрифт:
– Ты видела мой поединок с Диомедом? – поинтересовался сын Лаэрта.
– Его б мне лучше не смотреть.
– Но почему?
– Ты проиграл.
– А разве незаметно было, что я боролся понарошку?
– Заслуженна
– Никто не спорит! – воскликнул Одиссей. – Я рад за друга, но если бы на месте Елены была бы Пенелопа, то и исход борьбы мог быть совсем иным.
– Не верю я тебе, – с улыбкой отвечала Пенелопа.
– Тогда пусть твой отец Икарий устроит за тебя любые состязания, и буду я, как лев, сражаться.
– Я не прекрасна, как Елена, – разумно отвечала Пенелопа, – за мною толпами не ходят женихи и вряд ли станут состязаться.
– Вот и прекрасно! Тогда я точно стану первым.
Ну что ж, дерзай, – лукаво улыбнулась дочь Икария и вышла, не прощаясь.
А сын Лаэрта поспешил на пир. Там после жертв и возлияний Патрокл спросил у Тиндарея:
– Зачем собрал ты женихов со всей Эллады? Достанется Елене лишь один, и знает она кто. Пусть имя назовёт, чтобы не сеять смуту между нами.
Покрытый сединою встал с ложа Тиндарей. Простёр он руки к женихам:
– Собрал
– Твой замысел хорош, – сказал Большой Аякс, – но пока выходят только распри.
– Так что же делать нам?
– Пусть победитель Елене будет мужем, – царь Саламина предложил.
– Мы не хотим заложники быть капризов женских, прихотей Елены, – сказал Патрокл, и зашумели женихи кто одобрительно, а кто сердито.
Тут понял Одиссей: настало его время – и быстро с ложа поднялся:
– Могучие герои, Елены все достойны, но много нас – она одна. Поэтому и вертит нами, как захочет. И всё же выход знаю я.
– Какой? – напряглись женихи.
– Вначале должен я Икария спросить.
Все взоры устремились на царя Амикл. Давно не вмешивался он в борьбу за власть и мирно возлежал на ложе. А было время, когда и против брата выступал, но Тиндареем был смирен, потом прощён и тихо доживал свой век, заботой Пенелопы окружённый. Не ожидал Икарий, что о нём тут вспомнят, но бодро встал и так ответил Одиссею:
Конец ознакомительного фрагмента.