Первое предательство

Брей Патриция

Волосы отросли настолько, что закрывали глаза и спадали на плечи. Странные ощущения для человека, который сбривал растительность на черепе с самого мальчишества. Теперь он сам себе казался незнакомцем. Когда цирюльник поднес отполированное оловянное зеркало, чтобы клиент мог восхититься результатом работы, Джосан едва себя узнал. Волосы все равно были короче, чем у большинства мужчин, но больше всего его удивило лицо, которое заострилось сильнее, чем помнится, с жесткими линиями у рта. Даже глаза изменились. Взгляд чужака, человека, который убил наемника и укротил

лошадь одним прикосновением руки.

— Я всего лишь сделал, как вы просили, — пробормотал цирюльник, явно заволновавшись из-за долгого молчания клиента, вне всяких сомнений ожидая жалоб.

— Вы прекрасно справились, — заверил его монах и поспешно всучил монетку.

Джосан поежился, но не от холода. «Ничего страшного», — пробормотал он, стараясь переубедить себя. Прошли годы с тех пор, как он видел свое отражение в чем-то большем, чем лохань с водой или искаженных зеркалах маяка. Неудивительно, что он с трудом себя узнал, особенно после последних изнурительных месяцев.

Глава 10

Императрица Нерисса, Милосердная Властительница, Преемница мудрости Аитора Великого, Защитница Икарии и Благословенная покровительница своего народа с трудом подавила зевок. На сцене появился актер и стал восхвалять храбрость и мужество Аитора цветистыми куплетами. Остальные участники труппы подняли бутафорское оружие, от которого пытались избавиться буквально несколько минут назад, и собрались вокруг главного героя, вытянувшись по струнке, ожидая, когда предводитель всех сплотит и призовет исполнить священный долг.

Правительница смотрела пьесу критически. Неужели так трудно найти мужчину повыше, чтобы тот больше соответствовал роли прадедушки? К тому же из-за сапог на высоких каблуках актер, передвигаясь по сцене, вихлял и покачивался, что явно не вязалось с достойной выправкой величавого предка.

А еще Аитор не выносил поэзию, вообще ненавидел произносить речи. Сюжет давно отклонился от реальных событий, хотя в пьесе с трудом можно отыскать что-то близко напоминающее вразумительную фабулу. Драматург слишком фривольно интерпретировал исторические события. В сцене демонстрировалась последняя ночь перед битвой у реки Денавия, когда дед встретился лицом к лицу со своими сомневающимися военачальниками и сказал им: «Идите и сражайтесь. Иначе мне придется пустить себе кровь, я убедился, вы — трусы».

Тогда не было никаких стишков, куплетиков и страстных речей с призывами. И в итоге они победили, с большими потерями и огромными усилиями. Ладно хоть в этой никудышной пьесе битву оставили без изменений.

Антор, сын Нериссы, поклялся, что представление сносное. Придется придумать какой-нибудь изощренный способ отомстить родной кровинушке, чтобы наказать за неуважение и дерзость.

Нерисса знаком подозвала служителя и приказала задернуть шторы. Вид на сцену оставался свободным, но зрители видеть ее не могли. Если бы пьеса оказалась на какую-нибудь другую тему, правительница просто встала бы и ушла, послав директору записку, чтобы тот поскорее прикрыл представление, однако в данном случае следовало проявить уважение к памяти предка, и ради потомков придется терпеть до конца.

— И сколько будет длиться все это безобразие?

— Мы приближаемся к окончанию первого акта, — сказал брат Никос, мельком взглянув на сцену. — Потом небольшой перерыв, чтобы перекусить. Ну а рабам нужно время, чтобы поменять декорации битвы на императорский дворец. Думаю, еще час.

Никос уже видел пьесу по крайней мере единожды, однако императрица даже не потрудилась спросить его мнения. А теперь жалела о таком упущении, хотя по лицу монаха трудно было угадать, нравится тому пьеса или нет.

Настоятель пришел сюда отнюдь не ради представления. Перспектива провести два часа наедине с правительницей очень заманчива, поскольку никто не отвлекает, ни вездесущие слуги, ни личные телохранители. Он — советник, а его голос — один из многих, поэтому присутствие здесь — редкий знак расположения и благосклонности.

Вряд ли Нерисса пригласила Никоса только потому, что он умелый и искусный собеседник. И не из-за того, что доверяла его беспристрастным советам. Наверняка императрица просто хотела получить какую-то информацию, но поднимать вопрос при посторонних не желала.

Правительница взяла ломтик оранжевого фрукта с подноса, стоявшего у кушетки, и принялась тщательно пережевывать, наслаждаясь сладким вкусом с легким оттенком горечи. Потом потянулась за следующим, наблюдая за реакцией брата Никоса.

— До меня дошли странные слухи. Что-то о безумном монахе с севера.

Настоятелю пришлось собрать все силы, чтобы притвориться беспечным.

— Надеюсь, вы не расстроились из-за этой новости.

— Я расстроилась, что услышала ее из других уст, а не ваших.

Ученый в раскаянии развел руками.

— Хотел перепроверить все факты сам, не желал передавать вам молву.

— Расскажите все, что знаете.

— Вы в курсе, что мы патронируем маяк на острове Тксомина и посылаем одного из братьев за ним присматривать?

Нерисса кивнула, она об этом прекрасно знала.

— Пять лет назад, когда умер последний смотритель, мы послали молодого монаха на замену. Его мозг сильно повредился в результате лихорадки денге, но желание служить ордену осталось, он хотел помогать, а такое простое задание было как раз ему по силам. По крайней мере так мы считали.

— И что сейчас?

— Он исчез. Один свидетель утверждает, что смотрителя убили воры, ворвавшиеся на маяк, чтобы украсть серебряные зеркала. По другой версии, брат сошел с ума от уединения и тоски и убил одного из работников, принесших ему провизию, а потом сбежал, когда о преступлении стало известно в деревне.

Значит, в обеих историях упоминается убийство. Шпионы же донесли, что тот человек был самозванцем, занявшим место настоящего монаха, который после разоблачения избавился от угрожавшего ему деревенского жителя. Поэтому снова возникал вопрос, что произошло с молодым братом, которого Никос отправил на отдаленный аванпост. И почему преступник предпочел спрятаться именно в этом месте.