Первое приключение

Макинтайр Вонда Н.

Он выстрелил.

Фотонный луч метнулся к цели, обратил часть льда в большое облако пара, которое мгновенно застыло, закристаллизовавшись, засверкало и рассеялось. Протокомета закувыркалась сильнее, из выбитого кратера устремились обломки, крутясь по своим причудливым траекториям.

Облако мелких каменных обломков постепенно расширялось.

Линди радостно вскрикнула, бросилась между Сулу и Чеунг и расцеловала их одного за другим.

– Хикару, Мариетта, спасибо! – Она обняла Джима. – Джим, Афина будет

так рада! – Она взлетела по ступенькам, схватила за руку Ухуру, а другой рукой – Дженис. – Дженис, это была замечательная идея! Ты должна прийти посмотреть на нее, когда она будет бегать по палубе – вы все должны! Она такая красавица! – Она остановилась подле Спока. – Мистер Спок, спасибо.

– Благодарить меня не обязательно, – сказал Спок. – Вы поставили проблему, я помог решить ее.

– Вам бы лучше завести Афину в ремонтный бокс, – сказал Джим. – Мы

должны очистить док прежде, чем мы сможем забрать грунт внутрь, а это будет шумно. По палубе пройдет вибрация… может, ей дать какой-нибудь транквилизатор, чтобы она не запаниковала?

– Нет, – сказала Линди, – Но я буду с ней все время, пока работа не будет

закончена. – Она раскинула руки, обращаясь ко всем на мостике. – Спасибо всем вам!

И она исчезла в лифте. Стивен, заметил Джим, ушел вместе с ней.

Джиму казалось, словно побывал внутри небольшого, но мощного

водоворота. Мостик, несмотря на обычную звуковую гамму, казался ужасно тихим.

– Давайте транспортный луч, мистер Сулу, – сказал Джим. – Хорошая работа.

– Спасибо, капитан.

Джим почувствовал себя странно, благодаря одного из своих офицеров за

выполнение задачи, которой Джим предпочел бы не заниматься вовсе. Учась в Академии, он и Гари, бывало, задумывались, а что они будут делать через десять лет, на каких кораблях они будут летать, на какие задания поведут людей. Худшее, что они могли себе представить, самое скучное задание было командование транспортником, перевозящим породу с шахты на завод по обогащению руды.

А то, что я сейчас тащу к себе на борт, это даже и не руда, – подумал

Джим. Надеюсь, когда-нибудь мне это все покажется забавным, потому что сейчас пока что не кажется.

Он машинально потер свою руку, которую припекало от царапин, оставленных когтями Ильи.

– А что это с тобой приключилось? – спросил Маккой.

– Что?

Маккой указал на царапины на руке Джима. Тут Джим осознал, что Илья

совершенно разодрал рукав форменной рубашки, а Фифи выдрал клок из правой брючины и оставил на его одежде порядочно розоватой шерсти.

– Это долгая история.

– Расскажешь мне ее здесь? Или в лазарете, пока я буду заниматься твоими порезами?…

После того, что только что приключилось с его коленом, Джим и думать не

хотел о том, чтобы позволить Маккою затащить его в лазарет.

– Боунз, по правде говоря, я вообще не хочу тебе ее рассказывать.

И он вышел с мостика.

Джим шел по кораблю без всякой цели, чувствуя раздражение.

Когда же это я потерял контроль над собой? – думал он. Когда Стивен

ступил на борт? Когда вокруг меня скакали «щеночки» Ньюланда Рифта? Или в первый раз, когда эта летучая нелетающая лошадь шарахнулась и завизжала, а Амелинда Лукариэн промчалась мимо меня с развевающимися за спиной волосами? А, может, это случилось даже прежде, чем я ступил на борт, – когда адмирал Ногучи решил почтить меня своей щенячьей миссией?…

К своему удивлению, он обнаружил, что направляется в сторону палубы

для шаттлов. Достаточно простая операция втягивания обломков кометы на борт корабля оказалась даже более шумной, чем он ожидал. Транспортный луч производил почти что ультразвуковой шум, вентиляция с дополнительными фильтрами стонала, раздробленная порода обрушивалась на палубу, и грохот разносился далеко по кораблю.

К тому времени, как Джим достиг наблюдательного порта, луч втянул на палубу слой грязи толщиной в полметра. Конечно, это не была прямо-таки «грязь». Она не содержала перегноя, никакой органики, за исключением, быть может, нескольких микрограмм случайных аминокислот. Она была стерильной и мертвой. Джим задумался, сколько времени нужно, чтобы превратить простерилизованные вакуумом и фотонными лучами обломки в живой поверхностный слой почвы.

И поймал себя на мысли, – а сколько нужно времени биолаборатории «Энтерпрайза», чтобы заиметь дождевых червей.

Стряхнув набежавшие фантазии, он спустился по трапу, который вел в ремонтный блок.

– Линди?

– Мы тут, внизу – номер шесть. – Звук гулко раздался в помещении, отражаясь от стен и плит палубы.

Линди потрепала Афину по холке и пошептала ей в ухо, чтобы успокоить ее. Плечи и бока Афины покрывал пот; она нервно переступала на месте.

Джим перегнулся через поручень, который отгораживал шестой ремонтный бокс от туннеля. А куда подевался Стивен? – подумал он, но решил не спрашивать.

– Все в порядке?

– Проблема в том, – сказала Линди, – что, когда лошадь испугана, ей надо бежать. А здесь она не может бежать. Так что она пугается еще больше.

– Палуба уже засыпана, – сказал Джим. – Шум скоро прекратится.

И, словно повинуясь его приказу, словно бы он взмахнул волшебной

палочкой, зудение транспортного луча ослабло и затихло. Афина фыркнула и встряхнула крыльями, но затем сразу успокоилась.

– Спасибо, – сказала Линди Джиму.

– Ничего особенного, – сказал он и улыбнулся.

– Скажи, Джим… – сказала Линди неуверенно. – Насчет этого… Стивен – он… хм, немного театрален. Многие артисты такие. Мы любим эффектные вещи. Мне жаль, что он испугал тебя…

– Дело не в том, что кто-то испугался! – сказал Джим, уязвленный. – Но это… – Он сделал широкий жест рукой, имея в виду корабль. – Это большая ответственность.

Ему казалось, будто ее пристальный взгляд видит его насквозь, все – вплоть до его воспоминаний и его страхов.

– Да, – сказал она. – Я знаю. – Афина ткнулась ей носом в бок. Она протянула экираптору протеиновую галету.