Первопричина 2: Возмездие Красного Медведя
Шрифт:
Стараясь хоть как-то сэкономить силы, сажусь на пол, отрешаюсь от всего и сосредотачиваюсь на нашем самолёте. Погружаюсь в нечто похожее на медитацию. Понимаю что легче, самолёт не кажется таким тяжёлым. Правда вижу я только его и то что внутри. Ну и бомбы в которых даже через оболочку светится арданиум. Светится тёплым фиолетовым, даже убаюкивающим светом. Таким приятным что…
Грохочут очереди пулемётов и близкие взрывы.
— Да очнись ты! — кричит мне в ухо Белка. — Бой!
— Дима, — напрямую связываюсь с пилотом. — Что у нас?
— Корабли, из зениток стреляют. Истребители подняли. Прорываемся, на помощь не помешает.
— Сколько до места?
— Двадцать минут и начнём скидывать. Я сообщу.
— Катя, вперёд.
Телепортирую Белку наружу, расширяю обзор и понимаю что дело плохо. Белка, тут же вспыхивает и перемещаясь в пространстве сбивает преследующие нас истребители.
Тянусь к пилотам, свожу их с ума и заставляю атаковать корабли.
— Десять минут, — слышу голос Димы Макарова.
— Держи курс.
В небе стараниями Белки случается вакханалия. Истребители на такой высоте чувствуют себя неважно, зато Белка более чем хорошо. Попасть в неё они не могут, но и защититься им нечем. Поэтому, один за другим, они взрываются от попаданий молний и падают. Тех же что свела с ума и они атаковали корабли, сбивают свои зенитки.
— Мы на месте, — сообщает пилот. — Под нами Япония. Первая пошла.
Громко щёлкают замки, бомба отцепляется от самолёта и падает. Срабатывает парашют, тормозит её. Пилот выжидает и меняет курс. Летит так десять минут и снова поворачивает. Выжимает из самолёта всё что можно и с интервалом в двадцать минут сбрасывает бомбы. Как только сходит последняя, с таким же интервалом телепортирую наружу три оставшихся. Облегчённо выдыхаю, ложусь и вытирая идущую из носа кровь вытягиваю ноги. Из последних сил успокаиваю Белку и перемещаю её к себе.
— Ты как? — садится рядом Катя.
— Хочу сдохнуть. Добей меня, а… Голова трещит, кровь не останавливается. Болит всё даже волосы. Но мы это сделали.
— Пока не знаю, — пожимает плечами Белка. — Хотя… Думаю да.
— К Владу хочу, — поймав сестру за руку улыбаюсь.
Целую её пальцы и пытаюсь отрешиться от боли. Заодно представляю как плохо сейчас Владу.
****
Через час, когда бомбардировщик удаляется на приличное расстояние, начинает твориться нечто. Сброшенная на один из крупнейших городов, казалось бы не сработавшая спустившаяся на парашюте и упавшая посредине улицы бомба, вдруг щёлкает. Распугивая собравшихся вокруг неё с целью изучить специалистов выпуская клубы фиолетового дыма шипит… Испепеляя город вспыхивает огромный фиолетовый шар. Уплотняется, темнеет и вращаясь втягивает в себя всё в радиусе двадцати километров. Втягивает, увеличивается и взрывается. Световое излучение и ударная волна, сдирая почву и превращая в пыль всё что попадётся куполом расходятся во все стороны. Сверхгорячая плазма, плавя и тут же испаряя землю и камень стерилизует всё в радиусе тридцати километров. Всё что дальше или сгорает в пепел, или плавится. Ещё дальше чудовищные пожары уничтожают близлежащие поселения и города в которых от ударной волны не осталось никого живого.
Над местом взрыва, быстро поднимается светящееся фиолетовым грибовидное облако. Состоящее из пепла, дыма и кристаллизующихся паров арданиума.
Облако вспыхивает, во все стороны расходится волна энергии. От страшного взрыва, земля начинает дрожать, расходится глубокими трещинами, но вдруг успокаивается. Однако с высоты можно увидеть что это затишье перед бурей. В нескольких десятков километрах от берега, в воде, одна за другой вспыхивают фиолетовые звёзды. Втягивая в себя воду создают огромные воронки, одновременно светятся ярче и почему-то все вместе взрываются. Ударная волна разносит прибрежные города. Расширяющиеся купола плазмы испепеляющие всю материю, накрывают огромную площадь, до дна испаряют воду, плавят дно и задевают сушу сжигая побережье и превращая его в стекло. И тут же всё накрывает огромное цунами буквально смывая с большей части островов всё до скального основания. Чудовищное по силе землетрясение разрушает всё что осталось. Суша трескается, на поверхность вытекают реки лавы. Оживают вулканы многие из которых взрываются. Часть самого большого острова и множество маленьких уходят под воду.
Так, прекращает своё существование государство всецело поддерживающее фашистскую Германию. А вместе с ним, прекращает своё существование мощная группировка вражеских войск. Конечно, цунами дойдут и до союза, но в этом случае они помогут и уничтожат захваченные города…
Глава 15
Сутки спустя. Западный фронт. Маршал Быстрицкий.
Ситуация на фронте, снова скатилась в уныние. Виной тому, что неудивительно стал Владислав. Ни с того ни с сего он начал нервничать, прислушиваться. После взял контейнер, позвал с собой Лазарева, ушёл подальше от позиций и сев на холмик начал есть уран и кристаллы. Повешал на шею странные ожерелья и каждые полчаса просил принести ему еду, металлы и спирт. При этом начал меняться, как будто высыхал. Несмотря на то что ел как не в себя, с каждым часом становился всё тоньше и тоньше.
Глаза погасли и ввалились. Волосы выпали, руки ещё сильнее удлинились, спина сгорбилась. Закончилось всё сутки назад глубокой комой.
Как помочь, даже Лазарев с Ломакиным и Маришка не понимали. Уран хоть и оставался, Влад не мог съесть ни кусочка. Фиолетовые кристаллы, которыми Лазарев и Лариска обкладывали Влада, быстро прекращали светиться, теряли цвет и рассыпались.
Начмед разводил руками, бойцы лезли узнать что с их командиром и хотели хоть как-нибудь помочь. И наконец, когда профессор Ломакин собрался поставить укол, Влад взял и оброс металлической оболочкой. Чем-то вроде кокона, который Ломакин и Маришка запретили вскрывать.
Теперь вот сидим, ждём новостей. Ломакин и Лазарев дежурят у кокона и допрашивают заплаканных Спичкиных. Солдаты мрачно бродят по позициям и достают меня вопросами.
Я же, сижу в блиндаже, смотрю на мрачного Горчакова и понимаю что если Влад не оправится, никакого наступления может не быть. Без Константинова, ничего не выйдет. Спичкины как они сами говорят потеряли семьдесят процентов сил. Осип/Ломакин жалуется на плохое самочувствие. Маришка с постоянством растекается лужей. Бодрячком держатся только Лазарев, который сей процесс изучает и Лариска, которая ему в этом активно помогает.
— Ну и что, Максим Иваныч, — закуривая уже седьмую по счёту сигарету начинает Горчаков. — Что делать будем?
— Влад выживет.
— Я не об этом, — морщится Горчаков. — Что начальству докладывать будем? Вернее как будем оправдываться? В ставку уже доложили. Пока Влад болеет, приедут люди с большими как у тебя звёздами на погонах и десять шкур с нас спустят.
— Не спустят. А пока едут Константинов в себя придёт и…
— Товарищ маршал! — залетает в блиндаж Савин. — Товарищ маршал, включайте радио. Обещают хорошие новости!