Перворожденный
Шрифт:
Павильон вокруг Деннисона взорвался движением. Флекс-бластеры и кинетики покинули кобуры, люди кинулись в укрытие — как солдаты, так и офицеры. Лишь Деннисон остался неподвижным среди криков и выстрелов; он осознал, что не удивляется.
"Величайший Высший адмирал во Флоте… вероятно, величайший полководец в истории человечества. Конечно, он не остановится на Рубежах. Зачем ему?"
Отец Деннисона выстрелил снова; оружие было в нескольких дюймах от лица Вариона. Выстрел снова рассеялся, столкнувшись с неким незримым щитом.
"Это не имперская технология, — отрешенно подумал Деннисон, шагнув вперед, когда другие открыли огонь. Разряды энергии и пули равно разбивались о странную защиту Вариона. — Двадцать лет сам по себе, в автономном рейде и без контроля Империи… Конечно же! Первыми он захватил самые технологически развитые миры. Вот почему иногда выбор стратегии казался бессмысленным. Он все спланировал еще тогда".
Кто-то вопил, требуя от герцога уйти с дороги. Кто-то стрелял по офицерам Вариона, но их защищали те же странные личные щиты, и они спокойно стояли на месте, даже не удостаивая имперцев огнем. Деннисон по-прежнему шел вперед, не сводя взгляда с брата. На его глазах Варион опустил руку, расстегнул кобуру и поднял пистолет, целясь отцу в лицо.
— Ты мне не сын, — произнес Сеннион, гордо глядя на Вариона. — Я отрекаюсь от тебя. Я должен был поступить так двадцать лет назад.
Деннисон замер — Варион нажал на спуск. Тело герцога рухнуло на землю; от его головы поднялось несколько струек дыма.
Позади Деннисона загрохотали выстрелы — все безуспешно палили по Вариону. Трава и земля перед адмиралом взорвались от снарядов и выплесков энергии; кто-то звал врача.
Варион повернулся к атакующим, жестом отправив своих людей к кораблю. Затем заметил Деннисона.
Среброгривый шагнул вперед, осторожно ступая по искореженной земле. Деннисону захотелось броситься назад, к спидеру, но бегство было лишено смысла. Перед ним был Варион Среброгривый — он не проигрывал, от него не убегали. И его глаза…
Глядя в эти глаза, Деннисон знал — этот человек может его уничтожить.
Варион остановился прямо перед Деннисоном; во взгляде Высшего адмирала читалась задумчивость.
— Итак, — наконец сказал он; слова прозвучали ясно и чисто даже на фоне криков и выстрелов. — Они меня все-таки клонировали. Что ж, Высший император скоро убедится, что я смогу победить даже себя самого.
Он развернулся и ушел.
Кто-то наконец привел в готовность огромное автоматическое орудие "Кальцер", и оно испустило ослепляющий ливень синих вспышек. Щиты Вариона отбили их; он должен был хотя бы ощутить удар, но не показал этого. Варион поднялся по трапу в свой корабль так же спокойно, как и сошел с него.
"Кальцер" вскоре истощил батареи павильона, и погодная сфера рухнула, впуская внутрь всю ярость ветров. Деннисон шагнул вперед, сквозь уничтожаемый ветром дым, не обращая внимания на злые, недоумевающие и испуганные голоса позади.
Десантный корабль Вариона взмыл вверх, и волна швырнула Деннисона на землю. К тому времени, как у него прояснилось в глазах, корабль уже стал темной искрой в небе.
— Мы знали, что у него что-то есть, — сказал Керн, уже в десятый раз проглядывая голозапись. — Но эти щиты… Где он их разработал? Мы же отправили шпионов на каждую планету…
— Он возил их с собой, — тихо сказал Деннисон, стоя у перил рядом с иллюминатором.
— Что?
— Ученых, — пояснил Деннисон от стены комнаты с голограммой. — Варион не доверяет ничему, за чем не может наблюдать напрямую. Он возил ученых с Гемвотера с собой, вероятно — на флагмане. Так он мог наблюдать за их работой.
— Гемвотер… — выдохнул Керн. — Но он завоевал эту планету пятнадцать лет назад! Ты думаешь, твой брат хранил тайну так долго?
Деннисон отстраненно кивнул.
— Он знал это с первой битвы при Сипрессе. Он понимал, что по мере успокоения Рубежей Высшая Империя будет укрепляться, и ее будет сложнее победить, когда придет время. Вот почему он так рано захватил Гемвотер — чтобы у ученых были десятилетия на создание тайных технологий.
Керн снова запустил голозапись.
Вселенная казалась Деннисону… неправильной. Его отец был мертв.
Сеннион Крестмар никогда не был любящим родителем, но он привил Деннисону могучую волю к успеху. Он был требовательным, жестким и неумолимым. И все же Деннисон надеялся, что, возможно, когда-нибудь он заставит отца гордиться собой.
И теперь он никогда не сможет этого сделать. Варион отнял у Деннисона этот шанс.
"Какая разница? — подумал Деннисон. На голограмме внизу вспышки выстрелов разрывали дым и цветущую траву. — Сеннион даже не был мне отцом. У меня вообще нет отца. Если только Варион не ошибся".
Нет. Варион никогда не ошибался.
Только два человека могли подтвердить сказанное. Первый погиб, получив разряд в голову. Вторым был Высший Император, который должен был одобрять все запросы на клонирование, и еще не ответил на просьбу об аудиенции.
Но Деннисон и так знал ответ.
Самым скверным было не то, что Деннисон оказался сотворенным инструментом — а что оказался инструментом с дефектом. Генетически они с Варионом были одинаковы. Он даже пригляделся к себе в зеркале и нашел несколько седых волосков; Варион начал седеть в двадцать три — и именно столько сейчас было Деннисону.
Столь многое внезапно обрело устрашающий смысл.
"Ты не можешь быть таким, как иные офицеры, — сказал отец. — Высшая Империя ожидает большего".
Неудивительно, что они так давили на Деннисона; неудивительно, что они отказывались позволить ему покинуть военную службу. Он был Варионом.
И все же — не был. Что бы ни таилось в Варионе, Деннисону оно не передалось. Такая уверенность не исходит от случайного набора хромосом. Нельзя скопировать победы, силу, саму мощь личности.