Первые дерзания
Шрифт:
Именно таким страстно влюбленным в технику юношей и был Семен Бурыкин.
Скорчившись на четвереньках и затаив дыхание, он теперь сидел под машиной, щупая ярким лучом своего электрического прожектора сложные механизмы ходовой части.
Брюхо машины находилось довольно высоко над землей, и передвигаться под ним было сравнительно легко. Обнаружить место поломки Семену удалось сразу. Еще бы! Ведь ходовая часть этой необыкновенной машины совершенно ничем не отличается от ходовой части обычного трактора! Это даже удивило Семена! Он ожидал увидеть нечто новое, необычное, присущее только этой машине, творящей такие чудеса!
Другой на месте Семена, может быть, успокоился бы и подумал о том, как поскорее попасть в теплое общежитие. Но не таков могучий дух истинно страстного изобретателя и рационализатора. Внимание Семена целиком направилось на решение интересной задачи, только что возникшей в его голове. "
А нельзя ли быстро исправить ходовой механизм, если, предположим, попробовать следующее..." Он стал припоминать нечто подобное из опыта своей работы в стенах ремесленного училища.
Перед умственным взором Семена уже проплывали разные технические комбинации в виде сочетания труб, фланцев, муфт и болтов. Детали соединялись, свинчивались, принимали разнообразные формы, то удлиняясь, то укорачиваясь. Это был творческий процесс изобретателя, напряженный и прекрасный, приносящий безграничную радость, как всякое творчество. "
Тут уже лежит новая соединительная муфта, которую, по-видимому, вчера привез Вася...
– соображал Семен.
– Установить ее без замены подшипника, испорченного во время аварии, конечно, нельзя... Но что... если поставить железную подпорку... Изогнуть ее вот так... Конечно, это решение будет временным. Долго механизм сцепления в таком виде не проработает, но... для того, чтобы машина проходила несколько дней, вполне достаточно. Александр Андреевич сможет показывать машину представителю даже рано утром, если сейчас не откладывать дела ни на минуту".
– Задохся ты там, что ли? Почему не отвечаешь?
– донесся до него голос вахтера.
– Дедушка! А инструменты при машине имеются?
– ответил Семен вопросом.
– Конечно имеются! Принести тебе чего или ты сам пойдешь посмотришь?
– Сам, дедушка!
– радостно ответил Семен, выкарабкиваясь из-под кузова.
Через минуту они поднялись по металлической лестнице, укрепленной на стальной броне черепахи, и открыли массивную дверь.
Семен оглядел кабину. Она была не такой просторной, как это казалось при взгляде снаружи. Удивили Семена и круглые окошечки: проникающий через них лунный свет хорошо вырисовывал двойные стекла значительной толщины. Именно по устройству окошек-иллюминаторов Семен догадался, что стенки кабины двойные, а промежуток между стенками очень широкий: этим и объясняется, что снаружи кабина кажется большой, а изнутри - маленькой.
– Как броня...
– протянул Семен, прикасаясь пальцами к стеклу.
– Броня не броня, а толстое для того, чтобы сюда рев не доносился, объяснил вахтер.
Далее внимание Семена сосредоточилось на электроизмерительных приборах, вмонтированных в стенку как раз над знакомыми ему в тракторе рычагами и педалями.
– Вот где лежат инструменты, - продолжал сторож, дергая задумавшегося Семена за рукав.
Семен осветил лучом своего фонаря инструментальный ящик и облегченно вздохнул. В нем были не только все нужные инструменты, но даже на самом видном месте рядом с мотками проволоки, болтами, гайками и обрезками труб лежала железная планка толщиной около восьми миллиметров и разрезной бронзовый вкладыш как раз подходящего диаметра, славно нарочно его кто-то положил в угол.
Семен неторопливо принялся вынимать из ящика все необходимое для осуществления задуманного им плана. Соображая, как лучше использовать инструменты и подручные материалы, он продолжал в то же время внимательно осматривать кабину. Прав ли он? Действительно ли он догадался, каким образом работает машина?
Было удивительно уютно в этом маленьком помещении. Пятна лунного света вырывали из полумрака часть неизвестных Семену приборов, и они таинственно искрились своими никелированными частями. Сизый дым вился из трубки деда и лениво полз сначала вверх, а затем в открытую дверь. Где-то отчетливо тикали часы.
– Главный инженер, Александр Андреевич, очень хороший человек. Это верно, - тем временем говорил сторож, стараясь перебороть зевоту.
– Забот у него много... Всюду надо поспеть. А вот не доглядел - извольте. Да помощник у Сергея Петровича, с моей точки зрения, не совсем подходящий! Наверно он и виноват... Вообще парень как будто работящий, ничего не скажешь, да только воображает много, и это его губит... Может быть, теперь ты вместо него будешь работать? Как, не говорил тебе насчет этого ничего Сергей Петрович?
– Может быть и буду, дедушка, если справлюсь сейчас с работой, - ответил Семен, соображая, что действительно было бы неплохо научиться управлять этой замечательной машиной.
Захватив с собой все необходимое, Семен снова полез под брюхо стальной черепахи. Работать под кузовом оказалось нелегким делом: от неудобного положения руки быстро уставали. При ударе молотка сверху сыпались крошки земли и попадали в глаза.
– Вылез бы да отдохнул! Чего это ты там завозился!
– время от времени увещевал его старик. И тут же добавлял нелестные замечания по поводу механика, пославшего мальчика в такую рань на работу.
– Ничего, дедушка! Я сейчас...
– отвечал Семен.
– Вот только еще одну дырку просверлю.
Вдруг Семеном овладело малодушие. Ему показалось, что он не сможет осуществить задуманного дела. Улегшись спиной на брезентовую подстилку, чтобы немного передохнуть, он вспомнил о своих товарищах: "Если бы они были здесь! Все можно было бы сделать мигом! А одному тяжело". Наконец-то сказалась усталость сегодняшнего дня. Заныла больная нога.
Что же делать? Отступить? Оставить разобранные детали тут на земле и пойти спать? Семен вспомнил при этом, что в кабине есть широкое кожаное сиденье и на нем можно очень удобно устроиться, свернувшись калачиком.
Мальчик плотно закрыл глаза. Теперь он уже сознательно хотел вызвать образ героя-летчика, воспоминание о подвигах которого помогло ему освободиться из капкана. Но вспомнить лица летчика почему-то не мог.
Встрепенувшись, Семен снова принялся за работу. Быстро заходил в его руках напильник, поднимая тонкую металлическую пыль, похожую на искры при свете электрического фонаря. Пронзительно завизжало сверло ручной дрели.
Но нового прилива энергии хватило ненадолго. Семену внезапно стало нечем дышать, и он прилег на брезент. "