Первый дневник сновидений
Шрифт:
Мама, конечно, не упустила возможности сделать нам пару замечаний. Она предусмотрительно решила подождать с ними до обеда, чтобы уж точно все слышали.
— Как мило, что ты решил сегодня вечером взять Лив с собой на вечеринку, — мама одарила Грейсона сияющей улыбкой. Для полноты эффекта ей стоило бы потрепать его по щеке. — Я не устаю повторять, что в вашем возрасте сидеть дома в субботу вечером можно, только если у тебя температура под сорок… Как же я рада, что Лив наконец перестанет вести затворнический образ жизни.
— Э-э-э, —
— Мам, кажется, ты что-то пропустила. Не смущай Грейсона. Ему бы больше хотелось, чтобы меня на этой вечеринке не было.
Эрнест перестал хлебать суп и отложил ложку в сторону.
— Что-что?
Грейсон поспешно откусил кусок хлеба и пробормотал что-то невразумительное. Мне было его немного жаль, но ведь он сам так хотел.
— Чепуха, мышонок, — сказала мама. — Именно благодаря Грейсону тебя вообще туда пригласили. Не правда ли, Грейсон?
Он кашлянул.
— Ну да, вроде того, но… я… э-э-э….
Парень бросил на меня ещё один короткий взгляд, собрался с духом и, не переводя дыхание, продолжил:
— Эти вечеринки довольно брутальные, алкоголь на них течёт рекой. А ведь Лив всего пятнадцать. Вот я и подумал, не лучше ли ей остаться дома…
Ну да, конечно.
— Через три недели мне уже шестнадцать, — возмутилась я.
— Что, правда? По тебе не скажешь.
— Грейсон! — Эрнест кинул на сына укоризненный взгляд. Я тоже. Что значит — по мне не скажешь?
— Я прекрасно понимаю, в чём тут дело, — сказала мама. — Он такой ответственный мальчик и хочет защитить Лив, — она повернулась к своему будущему пасынку. — Но это лишнее, правда. Просто развлекайся, а Лив вполне может сама за себя постоять.
Потом мама наклонилась к Эрнесту и зашептала так громко, что все за столом прекрасно слышали каждое её слово.
— Иногда я думаю, что Лив слишком правильная. Я была совсем другой, поэтому уже начинаю волноваться, что она пойдёт по стопам своего отца. Он за всю жизнь не совершил ни одного легкомысленного поступка. Хотя, нет, один всё-таки совершил — женился на мне.
Эрнест в ответ улыбнулся, но вид у него при этом был немного смущённый. Так же, как и у Чарльза, который, казалось, радовался, что на сей раз обсуждают не его.
— Вот видишь, — сказала я Грейсону, — моей маме твои друзья не покажутся опасными, даже если по ночам они тайком вызывают духов на кладбище.
Кажется, Грейсон немного побледнел. Он сжал губы, отодвинул стул и встал.
— Я пойду, продолжу перестановку мебели.
— Если Грейсон не хочет следить за Лив, то я могу взять это на себя, — предложила Флоранс после того как Грейсон, бросив на меня хмурый взгляд, покинул столовую. — Я тоже иду на вечеринку, которую устраивает Артур, сразу же после заседания нашего комитета по Осеннему балу.
Я даже не успела как следует удивиться, потому что при слове «бал» моя мама снова встрепенулась. Флоранс, обрадованная её интересом, принялась расписывать Осенний бал со всеми его праздничными одёжками и кричащими цветами как самый романтичный день в году. Самый важный день в жизни старшеклассника, но — в этом месте на лице Флоранс мелькнула злорадная улыбка — к сожалению, это мероприятие предназначено лишь для учеников старшей школы.
У мамы был такой вид, будто она вот-вот расплачется от разочарования.
— Младшие школьники могут присутствовать на балу только при наличии более старшего партнёра, — голос Флоранс выражал вежливое сожаление. — Но Грейсон уже пригласил Эмили.
Мама вздохнула.
— Но, если повезёт, я смогу найти Лив кавалера для этого бала… — добавила Флоранс.
Да, Персефона меня предупреждала. И мама, конечно же, тут же попалась на эту удочку.
— Правда? — восхитилась она, и я поняла, что мысленно мама уже выбирает для меня бальное платье. — Лив, мышонок мой, правда же это превосходно?
— Так, посмотрим, сложно, очень сложно… Брат Эмили, Сэм, ещё свободен… — Флоранс нахмурила лоб, как будто напряжённо размышляла. — Может, мне удастся уговорить его, и он возьмёт с собой Лив.
Точно, Сэм, или, как выразилась Персефона, Прыщавый Сэм.
— Но я, конечно же, ничего не могу обещать.
О да, чем дальше, тем интереснее. Теперь мне, наверное, надо ещё на коленях попросить этого Сэма, чтобы он согласился пойти со мной на бал, или даже дать ему взятку.
— Звучит кошмарно, — твёрдо сказала я. — Чтобы все понимали, скажу сразу, что я лучше дам вырвать себе зуб без наркоза, чем пойду на этот бал.
— Лив! — воскликнула мама, а Флоранс резко подняла брови и пробормотала что-то о лисице и зелёном винограде.
— Мне однажды рвали зуб без наркоза, — вмешалась Лотти. — И, поверь мне, тебе это совсем не понравится.
— Вырывали зуб без наркоза? — недоверчиво переспросил Чарльз, а Лотти кивнула.
— Мой дядюшка Курт — стоматолог. Плохой стоматолог, профан и садист, — бросив взгляд на Флоранс, она поспешно добавила: — Но он, тем не менее, не нацист.
— Тогда вы, наверное, совсем не любите стоматологов? — голос Чарльза звучал расстроенно. — То есть если у вас был неудачный опыт.
Лотти немного покраснела. Она едва успела начать новую сложнейшую конструкцию, в которой буквы цеплялись одна за другую и встречались слова «диконтер» и «мастотолог», как Кнопка уткнулась носом ей в подол и предотвратила худшее. Всё время, пока гости ели, наша собака просидела под столом, боязливо поглядывая на спящего кота, но тут, вспомнив о сегодняшней не совсем удачной утренней встрече, поняла, что Лотти надо спасать. Наша няня воспользовалась случаем, закрыла рот и схватила поводок. Кажется, ей давно пора выйти на свежий воздух. Или умыться холодной водой.