Первый дон
Шрифт:
И действительно, от одного только взгляда на наездника и коня у многих душа уходила в пятки. Броню никто не надел, но каждый вооружился мечом и кинжалом. Их сопровождали тридцать вооруженных людей, нанятых Чезаре Борджа и носивших его цвета, красный и желтый.
Перуджа находилась на пути из Пизы в Рим. Семья Бальони и Перуджа всегда яростно отстаивали свою независимость, хотя Папы считали город частью Папской области.
Несмотря на мастерское владение оружием и недюжинную физическую силу, Чезаре Борджа, если б не находился под защитой Тилы, никогда не решился бы посетить город. А теперь предвкушал возможность хорошенько повеселиться, поскольку
Перуджа произвела на него неизгладимое впечатление.
Особенно крепость, практически неприступная, построенная на огромном холме.
Въехав в город, трое молодых людей увидели, что все церкви и дворцы празднично украшены, статуи святых наряжены в золотые одежды. Чезаре весело болтал с друзьями, много шутил, но при этом его взгляд цепко выхватывал укрепления, и он забавлял себя, строя планы штурма города.
Правила Перуджей вдова, герцогиня Аталанта Бальони. Все еще красивая женщина, она славилась жестокостью и держала город в крепкой узде. Армией Перуджи командовал ее сын Нетто. Она очень хотела, чтобы ее любимый племянник Торино женился на Лавине, одной из ее фавориток, потому что чувствовала, что со временем Торино сможет помочь укреплению позиций семьи Бальони.
В замке собрались все ветви многочисленного клана Бальони. Играли музыканты, пары танцевали, столы ломились от всякой снеди. Тут же шли состязания в борьбе.
Чезаре, гордящийся своей силой, выиграл все схватки, в которых участвовал.
С наступлением ночи Бальони поднялись в крепость, а Джованни, Чезаре и Тила отправились в покои последнего, чтобы продолжить пирушку.
Около полуночи, когда они осоловели от выпитого вина, замок огласили крики. Тила немедленно схватил меч и попытался выбежать из покоев, но Чезаре остановил его.
— Позволь мне посмотреть, что происходит. Возможно, тебе грозит опасность. Я скоро вернусь.
Едва услышав крики, Чезаре интуитивно понял, что причина им — заговор. Так что покои Тилы он покинул с мечом в руке. И хотя за Бальони закрепилась репутация убийц, он знал, что они не решатся напасть на сына Папы. Коридорами замка он неспешно шел на крики. Наконец оказался около спальни новобрачных.
Увидел, что все там залито кровью. Статуя Девы Марии, портрет младенца Иисуса, белые простыни и наволочки, даже полог. На полу лежали тела новобрачных, Лавины и Торино, со смертельными ранами, нанесенными ударами мечей в сердца и по голове.
Над ними стояли Нетто и четверо его офицеров, с обагренными кровью мечами. Мать Нетто, герцогиня Аталанта, рыдала и проклинала своего любимого сына. Нетто попытался успокоить ее. Чезаре ловил каждое слово.
— Мама, — говорил Нетто, — Торино приобрел слишком большое влияние. Его семья готовилась отнять у тебя трон. Я убил всех членов его клана, — а потом добавил, что, хотя он и становится правителем города, она получит почетный пост в руководимом им государстве.
Аталанта отвесила ему пощечину.
— Меня предал сын! — заголосила она.
— Раскрой глаза, мама. Не только Торино, но и кузен Тила тоже участвовал в заговоре против тебя, — настаивал Нетто.
Чезаре услышал больше чем достаточно. Быстро вернулся в покои Тилы.
Узнав, что произошло, Тила пришел в ярость.
— Сплетни, все сплетни! Этот мерзавец Нетто пытается украсть корону у собственной матери. Хочет убить и меня.
Чезаре, Тила и Джо забаррикадировали дверь и через окно выбрались на крышу. Потом Чезаре и Тила спрыгнули в темноту заднего двора, помогли спуститься Джо, не такому сильному, как они. На земле Чезаре пришлось сдерживать Тилу, который порывался вернуться в замок, чтобы сразиться с Нетто. Но в конце концов ему удалось увести их в поля, к расположившемуся там лагерем отряду сопровождения. Там он почувствовал себя в полной безопасности, потому что теперь его окружали тридцать верных ему хорошо вооруженных солдат. Оставался один вопрос: как действовать дальше? Оставаться с Тилой, чтобы спасти своего друга, или увезти его в Рим? Чезаре предложил Тиле на выбор оба варианта, но тот их отверг. Только попросил Чезаре помочь добраться до Общественного дворца в центре Перуджи, где он мог собрать своих сторонников, чтобы потом защитить собственную честь и восстановить на престоле тетушку.
Чезаре согласился, но сначала выделил Джо Медичи десять солдат, чтобы те сопровождали его до Флоренции.
Как только они ускакали, вместе с остальными и Тилой двинулся к Общественному дворцу.
Там они нашли четырех вооруженных людей, верных сторонников Тилы. Он послал их за подмогой, и к утру Тила уже командовал сотней солдат.
Как только встало солнце, на городской площади появился отряд всадников, возглавляемый Нетто. Чезаре приказал своим солдатам не принимать участия в происходящем. Они лишь наблюдали, как Тила окружил площадь своими людьми, а потом один выехал навстречу Нетто.
Все закончилось, едва начавшись. Тила вплотную приблизился к Нетто, перехватил его правую руку, кинжалом ударил в бедро. Нетто свалился с лошади. Тила спешился и, прежде чем Нетто успел подняться, насадил его на свой меч. Солдаты Нетто попытались сбежать, но их взяли в плен. Тила тем временем вновь уселся на боевого коня с обрезанными ушами и приказал выстроить пленников перед ним.
В живых осталось только пятнадцать. Многие, раненые, едва держались на ногах.
Чезаре наблюдал, как Тила приказывает обезглавить солдат Нетто, как их головы поднимают на пиках на валу вокруг кафедрального собора. Его удивило, с какой легкостью, в мгновение ока, Тила, драчливый студент, превратился в безжалостного палача. Вот так семнадцатилетний Тила Бальони стал тираном Перуджи.
Вернувшись в Рим, Чезаре встретился с отцом, рассказал ему эту историю и спросил: «Если самая почитаемая святая в Перуджи — Дева Мария, почему они так жестоки?»
Папа Александр улыбнулся. История эта скорее позабавила его, нежели ужаснула.
— Бальони — истинно верующие, — ответил он. — Они верят в рай. Это великий дар. Как иначе человек может выдержать такую ужасную жизнь? К сожалению, вера эта придает смелости людям, служащим злу, и они совершают чудовищные преступления во имя добра и Господа.
Папа Александр не любил роскошь как таковую, но резонно полагал, что она способствует достижению поставленных им целей. Вот и его дворец в Ватикане пробуждал мысли о том, какая благодать ждет истинно верующего на небесах. Он понимал, что на людей производят впечатление земные богатства Бога, представляемые святой католической церковью. Обычные люди видели в Папе человека-бога, непогрешимого и почитаемого, но вот у королей и принцев в этом возникали сомнения. Для убеждения тех, у кого в венах текла благородная кровь, и служили золото и драгоценные камни, шелка и парча, огромная митра, которую Папа носил на голове, и расшитые золотом и серебром одежды, старинные, тщательно сохраняемые, бесценные.