Первый Феникс

Гращенко Анна

Спустя какое-то время на больницу вновь опустилась привычная тишина. Ее нарушал лишь редкий храп и негромко включенный крошечный телевизор у дежурной медсестры. Девушка зевала, вникая в события, которые разворачивались в простом, но не лишенном очарования детективном сериале о доблестных милиционерах, снятом как раз для таких ночей.

– Не положено, – отрезал один из прапорщиков, когда Юра подошел к нужной ему двери.

– Как это не положено? – удивился тот.

– Приказ.

Юра закатил глаза и потянулся к двери, чтобы хотя бы постучать, но второй прапорщик схватил его за руку и оттолкнул.

– Вы ошалели совсем?!

– Нам приказано никого не впускать, – снова протараторил первый, проглатывая окончания слов.

– Меня ждут, – Юра посмотрел на них исподлобья с кислой миной на лице.

Хуже глупых людей – только глупые люди, получившие приказ.

– Не положено.

– Позовите Глеба!

– Не положено.

– Майор Майоров не вносил изменений в приказ, – добавил второй.

– Погодите, что? – Юра хохотнул. – Майоров? Майор Майоров? Ха! Вот уж точно поэт-хреноплет.

Прапорщики непонимающе покосились на него и никак не среагировали.

– Кхм, а врачей вы тоже не пускаете?

– Пускаем, – ответили они в один голос, переглянувшись.

– Я врач.

– Нет, – улыбнулись.

– Откуда вам знать?

– Ты без халата, – сказал первый тем тоном, которым дуракам объясняют прописные истины.

– И без этого, как его… – второй начал щелкать пальцами, силясь вспомнить слово.

– Стетоскопа? – подсказал Юра.

– Да, точно! – радостно согласился второй.

– Я в форме медицинской. – Краев подергал себя за край больничной рубашки.

Прапорщики задумались на четверть минуты, но потом, не сговариваясь, отрицательно помотали головами.

– Не положено, – сказал первый.

– Не было приказа, – сказал второй.

Юра в изумлении провел рукой по голове, загребая спутанные пряди. Хмыкнув, он выудил из кармана детали рации и, быстро собрав ее воедино, нажал на кнопку вызова. Та пощелкала, пошипела и разразилась голосом Глеба:

– Ты по стене лезешь?! Почему так долго?!

– Меня не пускают товарищи, – он взглянул на их погоны, – прапорщики. Прием.

Ответа не было. На несколько секунд куполом опустилась тишина, но вскоре разбилась от топота, раздавшегося изнутри палаты. Глеб резко распахнул дверь, повиснув на косяке.

– Как это понимать?! – Он гневно переводил взгляд с первого прапорщика на второго, в то время как оба от неожиданности отшатнулись.

– Глеб Вячеславович, – ответил первый, – вы сами приказали никого не пускать.

– Никого?!

– Ну да, никого, – подтвердил второй.

– Ну, – майор пару мгновений думал, наморщив лоб, – да, так я и сказал. Хорошо работаете, ребята. – Он ободряюще им улыбнулся. – Ты, – посмотрел на Юру, – внутрь!

– Как скажете, гражданин Майоров. – Юра, смеясь в прижатый к губам кулак, наконец переступил порог палаты.

– Хрена ли ты ржешь?

– Слушай, как тебе повышение давать теперь? Вся симметрия порушится!

Майор молча упер руки в бока и кисло глядел на рядового, ясно давая понять, что ничего из сказанного тем не отличалось свежестью.

– А малыш-то наш юморист, – раздался слабый голос.

Марина лежала на нескольких подушках, уложенных под спину, и улыбалась, глядя на Юру. Она была мертвенно-бледна, но уже сняла кислородную маску и дышала самостоятельно – ровно и тихо.

– Продадим в цирк, – ворчал Глеб.

– Придется циркачам доплачивать, – усмехнулась девушка. – Мы с тобой не настолько богаты.

– Новенький, а как у тебя с почками? Не жалуешься?

– Я не дам продать нашего малыша на органы, – возмутилась Марина.

– Вы меня усыновить решили? – Юра выжидающе уставился на охотников.

Глеб с кислой миной бросил:

– Чур меня, а тебя нафиг.

– Как ты себя чувствуешь? – Юра подошел к кровати Марины.

– Как по утрам, только вечером. То есть паршиво. – Она улыбнулась.

– Ты скоро поправишься.

– Да, спасибо. – Девушка чуть поерзала на подушках. – Глеб мне все рассказал.

– Вы слушаете радиостанцию «Майоров-эф-эм», – сказал парень гнусавым голосом, глядя на майора, севшего на стоящий рядом стул.

– Не дразнись, – с улыбкой возмутилась Марина.

– Ладно, не буду, мамуля, – ответил он тем же тоном. – Она всегда такая сахарная? – спросил он полушепотом, наклонившись к Глебу.

– Мне кажется, это все лекарства, – ответил тот, состроив шокированную гримасу.

– Как же это здорово, – вздохнула девушка. – Мы столько жизней теперь спасем.

– А? – протянули оба охотника в один голос.

– Ты же спас ту девушку. – Марина удивленно подняла брови и посмотрела на охотников, как на сглупивших детей. – Мы теперь всех сможем избавить от фениксов, понимаете?

– Кажется, да, – кивнул Юра через несколько секунд раздумий.

Выходит, он действительно должен будет так же убить всех фениксов. В голове мелькнуло слово «бойня», но он тут же отсек эту мысль. Все прекрасно знали, что произошло бы без него. Глеб расстрелял бы ту девушку в упор, не усомнившись в своем решении ни на секунду и не испытав даже крохотной частички жалости, потому что к тому времени Марина уже была бы мертва. Юра спас две жизни, убив феникса. Во всяком случае, он надеялся, что истолковал все правильно.