Первый год войны
Шрифт:
Командующий фронтом посмотрел на меня с некоторым сомнением. Задумался. Затем склонился над картой и, что-то прикинув, спросил:
– А как командиры дивизий смотрят на это, каково их мнение?
– Все командиры соединений согласны со мной. Они также считают, что атаку лучше начать без артиллерийской подготовки, но вот начальник артиллерии армии генерал-майор Маляров возражает.
– А это интересно, - поднял свои густые брови командующий фронтом, его надо послушать!
Я пригласил генерал-майора артиллерии Ф. Г. Малярова, он представился Родиону Яковлевичу.
– Изложите ваши соображения, товарищ генерал, - обратился к нему командующий фронтом.
– Со всеми доводами командующего армией генерал-лейтенанта Рябышева я согласен, они убедительны, -
Внимательно выслушав начальника артиллерии армии, Родион Яковлевич улыбнулся и заметил:
– Конечно, доводы генерал-лейтенанта Рябышева заманчивы, сильны, но рискованны. История войн дает нам много образцов сражений и операций, когда полководцы старались меньше рисковать. К примеру, Наполеон почти перед каждым сражением две трети подготовительных мероприятий отводил материальному обеспечению и одну треть оставлял на долю риска. Так что без риска на войне не обойдешься. Доводы товарища Малярова убедительны, ибо основываются на уставе. Это правильно. Но еще Петр Первый, написавший "Устав воинский", сказал "Не держися Устава, аки слепой стены" и требовал применять его сообразно складывающейся обстановке.
Помолчав, Малиновский подвел итог.
– Да, риск большой. Но и соблазн захватить противника врасплох тоже велик... Хорошо! Утверждаю ваше решение. Начинайте операцию без артподготовки. Но это не значит, что артиллерия будет бездействовать. В любую минуту она должна открыть огонь по тем участкам, где враг обнаружит наше наступление. А там, где внезапность позволит нам занять первую линию обороны противника, артиллерия по требованию командиров стрелковых полков и дивизий должна немедленно ударить по второй линии обороны и опорным пунктам, лежащим в глубине боевого порядка немцев. За своевременность открытия артиллерийского огня ответственность несете в первую очередь вы, генерал Маляров.
– Ясно, - ответил я. - Мы с генералом Маляровым так и разработали момент открытия огня артиллерией. Все как будто предусмотрели.
Докладывая командующему свои соображения, я очень волновался, хотя внешне ничем не выдавал своего волнения. Боялся, что Родион Яковлевич не согласится пойти на риск и заставит проводить артиллерийскую подготовку, но когда он сказал, что согласен, я с трудом сдержал радость. Однако по второму вопросу меня ожидало разочарование. Малиновский отменил мое решение о создании подвижной танковой группы, которую мы хотели использовать для удара с тыла по славянско-краматорской группировке гитлеровцев с целью прорвать их оборону. Внезапный удар такой группы в первые два-три дня нашего наступления, пока противник еще не подтянул к Славянску свои резервы, позволял овладеть Славянском и помочь левому соседу - 37-й армии овладеть Краматорском. Так мне представлялась обстановка в период разработки плана операции. К сожалению, по указанию командующего фронтом танковые бригады были подчинены стрелковым дивизиям, действовавшим на главном направлении.
...К двум часам ночи мы разошлись на отдых. Не раздеваясь, я прилег на топчан. Напрасно питался заставить себя уснуть. Предстоящая операция волновала, беспокоил вопрос: окажется лги внезапной атака при начале прорыва оборонительной полосы противника? А если нет? Сумеет ли тогда наша артиллерия подавить огонь врага? Ведь артиллерийская плотность на километр фронта очень мала. Поддержат ли своевременно пехоту танки? Успеют ли саперы вовремя навести для них переправу через Северский Донец?
Приближалось утро 18 января 1942 года. Все командиры заняли свои места. Выйдя на свежий воздух, я попытался представить себе, как пойдут в атаку наши бойцы, как понесутся, поднимая за собой снежную пыль, танки. Наконец сигнал атаки. Войска двинулись. Немного спустя стали поступать первые донесения. Они были радостные. Атака оказалась внезапной! Врага застали врасплох!
Наши правофланговые 341-я и 851-я стрелковые дивизии решительно атаковали противника и, не встретив с его стороны особого сопротивления, быстро овладели первой и второй линиями обороны, продолжали продвигаться. 341-я дивизия к десяти часам передовыми частями вышла к хуторам Донецкий и Топольской, но с ходу овладеть этими населенными пунктами не смогла. 351-я дивизия к этому времени передовыми частями вела бой за селения Перекоп и Сухая Каменка, 255-я дивизия - за село Красный Яр. 335-я и 333-я дивизии тоже прорвали вражескую оборону и дрались за населенные пункты Богородичное, Сидорово, Маяки.
Во второй половине дня противник усилил сопротивление во всей полосе армии. Однако, несмотря на предпринятые контратаки, он был выбит из селений Донецкий, Топольской, Перекоп, Сухая Каменка. К исходу дня войска блокировали вражеские гарнизоны в населенных пунктах Бурханово, Каменка и дрались кроме названных ранее за села Сисинки и Викнино.
Село Красный Яр, за которое шел особенно упорный, ожесточенный бой с многократными вражескими контратаками, небольшое. И внешне ничем не отличалось от других сел, но с военной точки зрения оно занимало очень выгодное положение. Удерживая его, враг имел возможность на значительном расстоянии контролировать окружающую местность, препятствовать нашим войскам форсировать Северский Донец и вести наступление в широких масштабах. Поэтому он превратил Красный Яр в довольно мощный узел сопротивления. В лесу, который окружал это село с трех сторон, были созданы минированные завалы, между деревьями натянута колючая проволока, все открытые подступы к этому населенному пункту густо заминированы. Таким образом, противник создал эффективную круговую оборону, насыщенную большим количеством огневых средств. В селе располагалось до батальона пехоты.
К 18 часам неприятель, оборонявшийся в Тихоцком и Сисинках, был разгромлен, населенные пункты заняли части 255-й стрелковой дивизии. Ее 980-й полк продолжал драться за село Красный Яр.
В 18 часов 30 минут я вызвал к телефону назначенного перед боями командира 335-й стрелковой дивизии подполковника П. М. Волосатых, который доложил обстановку в полосе наступления дивизии. Она была очень сложной. Глубокий снежный покров, отсутствие дорог и сильный мороз создали большие трудности для войск, особенно для артиллерии и обозов. Но люди преодолевают все. Утопая в снегу, выбиваясь из сия, стрелки и автоматчики помогают артиллеристам вытаскивать из занесенных сугробами оврагов застрявшие в них пушки и передки. Не оставляют без помощи и обозников.
– Сейчас, - докладывал подполковник, - 1123-й полк ведет бой за населенный пункт Голая Долина, 1121-й полк блокировал село Богородичное. 1125-й полк одним батальоном окружил вражеский гарнизон в селении Сидорове, а двумя другими занимает высоту 225,4, что в одном километре северо-восточнее Хрестищево. Все эти населенные пункты противником превращены в мощные узлы сопротивления, обнесены колючей проволокой в несколько рядов, подходы к ним заминированы. Все наши попытки овладеть ими успеха не принесли. Люди выбиваются из сил, на исходе боеприпасы, обозы и кухни отстали. К ночи мороз крепчает, усиливается холодный ветер, валит снег. В полосе же наступления нет ни одного населенного пункта, где можно было бы обогревать личный состав, - закончил свой доклад командир дивизии.
Что я мог сказать подполковнику Волосатых? Только потребовал как можно скорее овладеть узлами сопротивления врага, закрепиться в них и там обогреть и накормить воинов, чередуя отделения во взводах.
333-я стрелковая дивизия полковника Ф. Н. Воронина уже в густых вечерних сумерках одним батальоном 1118-го полка вышла на подступы к селу Карповка, другим батальоном этого же полка - к северо-западной окраине села Райгородок. Все три танковые бригады в первый день участия в боевых действиях не принимали. В ночь на 19 января они только начали переправляться через Северский Донец, после чего поступили в оперативное подчинение стрелковым дивизиям. 349-я дивизия полковника Ф. В. Брайляна составляла армейский резерв.