Первый практикум. Напиток бессмертия.
Шрифт:
– Серьёзно? Кто в наше время не знает о России? – удивился Виктор.
– Расскажи нам о своей стране, уважаемый! – попросил ещё один юноша.
– Ну… Она большая…
– Она тянется от восхода и до заката, – внезапно вполголоса заговорил Вельский. – Это самая огромная страна мира. Она так велика, что одним своим боком вступает в вечер, когда на другом краю ещё только утро. На севере зимой днём не садится солнце, а летом по ночам оно не заходит. И там почти над головой висит полярная звезда. А на юге там растут пальмы, абрикосы и инжир, и зимой иногда даже не выпадает снег. Это страна медведей.
Товарищи вытаращились на однокашника, словно увидев впервые. Хозяин дома слушал, мечтательно прикрыв глаза.
– Твоя страна прекрасна, – сказал Аджаташатру. – И ты говоришь о своём севере то, что говорили наши предки о нашей родине. Это должно быть, очень красивая страна. А расскажи мне, уважаемый Виктор, был ли ты женат.
В этот момент Виктор сунул в рот лепёшку, которую он по примеру других едоков обмакнул в какое-то жёлтое и очень вкусно пахнущее блюдо. В следующую секунду он понял, что ответить уже не в силах. Сейчас бы очень не помешал огнетушитель. Эту кухню называли острой? Да это оружие массового поражения! Во рту Виктора полыхал пожар. По вкусу блюдо напоминало раскалённый прут, приправленный распадающимся ураном, политый лавой и запечённый в нижних слоях солнечной короносферы. Богданов явственно почувствовал, как из его ушей пошёл дым. Он мгновенно взмок, кровь бросилась ему в лицо, из глаз брызнули слёзы. Виктор сдавленно выплюнул звук, похожий на крик зебры. Аджаташатру понял его состояние на свой манер.
– Ты плачешь по жене? Скажи мне, уважаемый Виктор, как вышло, что ты отправился странствовать и учительствовать, не отринув земные привязанности? Я ещё ни разу не видел гуру, что рыдал бы по покинутой жене, – удивился хозяин дома.
Виктор, дико вращая глазами, сражался с пылающими внутренностями, поэтому в разговор вступил Берг.
– Да мы и сами не поняли, почтенный. Два часа назад мы были в своём городе, в России, где полярная звезда и медведи. А потом вдруг оказались здесь.
– Боги внезапно перенесли вас сюда? – удивился самый молодой сын хозяина.
– Да! – воскликнул Слава Снегов. – Мы просто оказались здесь. И нам бы понять, как вернуться.
– Возможно, боги измыслили наилучшее место для вашего духовного пути, и не стоит сопротивляться их решению, – проговорил Аджаташатру.
– После такого я точно готов встать на очень правильный духовный путь, но мои родители не привыкли, чтобы я без спроса исчезал с уроков в Индию, – забеспокоился Ян.
– Куда? – спросили хором хозяева.
– В Индию… – настороженно проговорил Кривов. – Мы же в Индии? Стране, где верят в Шиву и Кришну, где раскрашивают слонов и танцуют по любому поводу?
– Да, мы чтим Шиву, Кришну и многих других богов, но, чужеземец, наша страна называется Куру. Я не знаю, что такое Индия, – ответил один из сыновей плотника.
– Сын, возможно, они говорят о Синдху. Так наших западных соседей называют чужеземцы, – поглаживая бороду произнес Аджаташатру.
– Какие чужеземцы? – наконец прохрипел Виктор.
– Вавилоняне. Кардуниаш, – сказал Аджаташатру.
Повисла пауза. Ребята переглядывались в абсолютном шоке.
–
– Минуточку! – вклинился Эрик и полез в рюкзак. – Вот, мы же здесь?
Берг выудил из рюкзака свои контурные карты, пошуршал листочками и открыл их на раскрашенном полуострове Индостан, куда и ткнул пальцем. Аджаташатру с сыновьями с интересом перегнулись к альбому. Они удивлённо начали ощупывать учебное пособие, обмениваясь мнениями о странных кипенно-белых листах и дивном тончайшем орнаменте, что был на них нанесён. К ужасу ребят, очертаний страны в «орнаменте» не узнал ни один.
– У меня не ощущение, а полная уверенность, что мы в глубокой… проблеме, – прошелестел Берг.
– В чём дело? – пробасил Кривов.
– В том, что они не поняли, что держат в руках карту.
– И Вавилон. Вавилон – тот самый, который перестал существовать, как независимое государство около пятисотого года до нашей эры? – вклинился Ян.
На секунду повисла тишина. Ян состроил просящие глаза голодного котёнка и обратился к плотнику:
– Простите, почтенный Аджаташатру, не были бы Вы столь любезны рассказать нам о стране Синдху, которая знается с Вавилоном?
– Это Сапта-Синдхава, чужеземец. Семиречье. Тысячи лет назад там был процветающий край, но на этих землях случилась страшная война, которая описана в Великом сказании о потомках Бхараты, – проговорил хозяин дома. – Сапта Синдхава не пережила эту войну.
– А можно почитать? – спросил Вельский.
– Почитать? Что это значит? – удивился один из сыновей хозяина.
– Взять книгу, где записаны эти тексты и прочитать отрывок, посвящённый этой стране, – елейным голосом, как для дураков, пропел Вельский.
– Мы не пишем, чужеземец. У каждого нашего человека достаточно памяти, чтобы запомнить эти тексты наизусть!
Аджаташатру оскорблённо надулся.
– Это у наших соседей не достаёт памяти, чтобы знать их собственный канон, и они тычут палками в сырую глину, чтобы записать текст! Но почтенный Виктор, разве ты не знаешь священных текстов? Чему же ты учишь этих прекрасных юношей?
– Я учитель физики. Это наука, которая объясняет природу.
Плотник переглянулся с сыновьями и непонимающе уставился на Виктора.
– Например, при входе в твой дом твоя супруга подала нам холодной воды. Холодной – в столь жаркий день. Если я правильно понимаю, вы охлаждаете её, налив в широкий глиняный сосуд и положив сверху сено или солому? Это я видел? – спросил Виктор.
– Совершенно верно, чужеземец, – кивнул Аджаташатру.
– А почему вы это делаете именно так, а не иначе?
– Потому, что так делали предки, и мы не видим причин отказываться от этого способа, – просто ответил хозяин.
– А знаешь ли ты, почтенный Аджаташатру, почему вода остывает, если так сделать?
– Нет, почтенный, – задумчиво проговорил хозяин дома после недолгой паузы. – Я просто знаю, что это происходит.
Виктор обратил внимание, что Аджаташатру сопровождает свою речь покачиванием головы, этим «ай-ай-ай», как мы сопровождаем кивками. И это покачивание означает что угодно: «да», «нет», «хорошо», «плохо», «продолжай», «постой», «проходи», «здравствуй»… Запутаться можно.