Первый узбек: Героям быть!
Шрифт:
Ульмас от нетерпения заёрзал, но Али остановил его, положив руку на плечо:
– Чего тебе, брат? Или ты сейчас пойдёшь раствор месить – мастер Санджар тебя с нетерпением ждёт. Он новую палку приготовил, увесистую! – Ульмас угнездился поудобнее на курпаче и сосредоточенно спросил:
– Али, ты помнишь, как мы у матушки утащили кувшин с молоком и на нём замесили раствор, из которого сделали кирпичи? А если в новом доме так сделать?– Али укоризненно скривился, отрицательно качая головой:
– Да, бола, сильно тебя устод по башке треснул! Это сколько же молока понадобиться, чтобы такую прорву кирпичей сделать? Это хорошо, что мы матушке сказали тогда, что всё молоко с лепёшкой съели, а то
– Не с лепёшкой, а с пшеном. – Задумчиво шевеля пальцами, ответил Ульмас.
– Точно, с пшеном!
Халил не понимал, что происходит. Это что же такое – его дети не просто помнят всё, что нужно, они помнят и все мелочи, которые с ними случались в жизни! Но почему они решили, что нужно строить дом из пяти комнат, да ещё балахона, и к чему-то зимняя кухня и всё остальное? Нет, сначала надо попить чай, оповестить семью о своём решении отправить мальчиков в Бухару к Закиру, а потом подумать, как всё это аккуратнее сделать. Он встал на ноги, потянулся, ещё раз потрепал Ульмаса по плечу и вышел за порог.
Чайник уже был готов, и Лола терпеливо ждала, когда отец с дедушкой сядут за дастархан, чтобы налить им свежего чая. Заодно послушать, что отец будет говорить о суде. С утра на женской половине разговоры были лишь об этом. Любопытно было, наказали того злого человека, который побил её брата, или на него нет никакой управы? Лола знала, что Ульмас весь в синяках, мальчики от малышей, особенно от девочек ничего не скрывали. Знали, что те и без предупреждения будут молчать.
В десять лет Лола была худая, как хворостина, которой погоняют уток к закрытой заводи на речке. Со временем обещала стать красавицей. Продолговатое лицо с выразительными карими глазами и сросшимися бровями вразлёт привлекали внимание свах уже сейчас. А если говорить о том, что умела делать Лола по хозяйству, то тут она переняла от матери все ухватки по уходу за коровами. Уже сейчас она могла не только почистить корову, но и подоить её, а из молока сделать катык и сузьму*. Нафиса, её тётя по матери, с семи лет учила племянницу всему тому, что должна уметь делать девочка.
Но вот к вышиванию у Лолы не было никаких способностей. Сколько Нафиса не билась, племянница так и не научилась вышивать. Простые стежки сделать могла, но сшить платье, в котором можно выйти на улицу или пойти на свадьбу не сумела бы никогда. Нафиса понимала, что не все одинаково могут доить коров и управляться с иголкой. Сама она теперь в этой работе заменяла Зумрад, большую часть дня сидящую на чарпае*, и не занимавшую свои руки работой. Старшая матушка сильно исхудала, и глаза её стали не такими зоркими, как когда-то.
От Умиды Лола научилась читать и писать, даже сочиняла простенькие стишки. Куда определять девчушку дальше никто не думал. Придёт время, оно покажет, кем та станет – отин-ойи или послушной женой ремесленника? Но если бы отец приказал или мать велела заняться учением, то спорить не стала, да и какая девочка в семье спорит со старшими? Младших братишек и сестрёнок у неё не было, и возилась она только с двоюродными. Поэтому она исподтишка посматривала на мать с недоумением. Почему у родителей, таких молодых и красивых нет больше детишек? Ей бы хотелось понянчиться с маленькими, хоть с братиком, хоть с сестричкой.
От подружек, да и из подслушанных разговоров старших она знала, откуда дети берутся. Это взрослые думают, что дети ничего не понимают и не знают о жизни ничего, а сами языком себе такое позволяют! Умному ребёнку достаточно внимательно присмотреться ко всему, и никаких тайн не останется. Взрослые смешно делают разные намёки, по их разумению понятные только им, перемигиваются, поджимают губы. На самом деле всё ясно и понятно даже совсем глупому человеку. Глупой Лола никогда не была…
Для девочки непонятным было то, что в десять – двенадцать лет девушке ничего не говорят, а в четырнадцать выдают замуж и хотят, чтобы она всё умела делать, в том числе и мужу удовольствие доставлять. Смешные взрослые, очень смешные. Но может быть, они специально притворяются, чтобы дети сами всему научились? Лола давно догадалась, почему тётя Нафиса не выходит замуж и рыдает горючими слезами, когда свахи приходят по её душу. Но почему взрослые делают вид, что не понимают отказов тётушки от замужества, для Лолы было тайной. Если она, совсем маленькая девочка, у которой и месячных очищений ещё нет, догадалась, то куда все остальные смотрят? Наверное, не любят Нафису. Она, Лола, свою тётушку любит. Хотя приходится притворяться, что вышивать не умеет. Да просто не любит сидеть без движений, а вышивать может получше самой Нафисы. Жаль, что в последнее время в сторону тётушки ни одна сваха не смотрит старая она для невесты.
Лола давно догадалась, что Нафиса хочет выйти замуж за Закира. Он живёт в Бухаре. Легко было заметить, как внимательно её тётя слушает обо всех известиях из Бухары. Как-то хола проговорилась, что хочет поехать в столицу посмотреть на тамошнюю жизнь, на новые вышивки. Как же, на Закира она хочет посмотреть, а скорее всего остаться с ним. Но тётушка уже такая старая, почти как матушка. Поэтому Закир женится на молодой, например такой, как Умида. Но кто знает, на ком женятся те, кто учатся в медресе? Они такие умные. Целыми днями сидят на ковриках, слушают своих учителей, а потом заучивают всё наизусть. Но зачем Закиру учить наизусть Коран, он его знал ещё дома. Сама Лола была совсем маленькой, когда старший брат отправился в Бухару. Об этом так часто говорили за дастарханом, что Лола могла сама рассказывать гостям, какую молитву Закир выучил первой…
Наливая чай, и с поклоном передавая пиалы сначала отцу, а потом дедушке Одылу, потом всем строгим дядям, пришедшим с отцом, затем своим старшим братьям, она внимательно прислушивалась к тому, что говорят взрослые. Она первая из обитательниц женской половины узнала, что отец хочет отправить обоих старших братьев в Бухару. Лола быстро поняла, что надо сообщить Нафисе эту новость. Вдруг та придумает какую-нибудь причину, чтобы отправиться вместе с племянниками в далёкое путешествие? Она подозвала близнецов и передала чайник им. Саида и Салима загордились честью наливать полуденный чай старшим в семье.
Лола уже крутилась возле комнаты Нафисы, выполняющей сложный и дорогой заказ, полученный луну тому назад от хакима* Афарикента. Даже не от хакима, потому что заказ был передан из дворца, но через хакима. Лола, всё время следившая за тем, что происходит на мужской и женской половинах дома, хорошо знала, что у султана Искандера появилась новая наложница. Её правитель любит и осыпает подарками. Ханзедар* решила предугадать желание султана и заказать кольца, серьги, перстни, вышитые платки, сюзане, скатерти, куски шёлковой материи разного цвета. Если великий султан выскажет пожелание, он тут же всё получит.
Жене Халила Зумрад, почитаемой за самую искусную вышивальщицу, привезли несколько кусков плотной белой и цветной шёлковой материи, мотки ниток разной толщины и расцветки. Всё это надо было превратить в красивые платки. Заказчик требовал, чтобы узор на платках был особенный, нигде раньше не исполняемый. Нафиса изощрялась, чтобы ни один платок не был похож на другой. Они были не очень большие, всего одно кари по краю. Но Нафиса работала одна и поэтому на домашние заботы – приготовление еды, стирку белья и остальные хлопоты её не отвлекали. Все знали, если работа не будет сделана вовремя, то накажут не Нафису, а Халила, а выгодный заказ уйдёт на сторону.