Первый
Шрифт:
– Хватит!
– кричу, бросаясь вперед. Меня кто-то перехватывает, а следом на ухо слышу шепот Мартына:
– Довольна, идиотка?
Бессонов тормозит, поворачивает в мою сторону голову, и я буквально леденею. Такая тьма в его взгляде сейчас. Кажется, там нет ничего человеческого.
– Вон, - весомо роняет он. Однако я не шевелюсь, хотя руки Мартына тут же пропадают. Но я так и стою словно вкопанная. Мне дико страшно от того, как выглядит сейчас Марат, но в то же время никакая сила не может меня сдвинуть сейчас.
–
– рявкает хозяин дома. Слышу за спиной перешептывания. Кто-то дергает меня за плечо, но я лишь мотаю головой.
Бессонов переводит бешеный взгляд на охранника, который перед ним стоит.
– Отдельное приглашение надо?
Парень подрывается буквально сразу. Несмотря на то, что ему сильно досталось, топает он довольно бодро.
Слышу, как позади щелкает замок на двери, и остро ощущаю, что теперь мы остались вдвоем.
Точнее я в клетке с диким разъяренным зверем.
Марат не торопится, рассматривает меня. Сам при этом тяжело дышит, словно пробежал целый марафон.
Его взгляд клеймит меня, поджигает, не позволяет отвернуться.
Мне кажется, я даже дышу сейчас с его разрешения.
Жду что Бессонов сам нарушит тишину, но нет. Молчит. Смотрит. Ждет.
Делаю один осторожный шаг к нему.
Несмотря на то, что он меня пугает сейчас до трясущихся поджилок, я заворожена. Его дикостью, его мужественностью, тем, какой он сейчас. Мужчина, который готов разорвать врагов своими руками.
Совсем как мой отец…
Такой же крепкий, жилистый и опасный.
Я напитываюсь его энергетикой, хватаю ртом воздух, чтобы стать еще ближе, понять его. Прочитать, о чем он думает.
Медленно приближаюсь к нему, понимая, что рискую. Но адреналин, гуляющий в моей крови, так будоражит, так кружит голову, что я едва стою на ногах.
Меня сносит от глубокого темного взгляда, бьет наотмашь теми эмоциями, что я вижу в глазах Марата.
Сейчас нет маски, нет той стены, что была в последний наш разговор. В этот момент он живой, настоящий.
Едва я оказываюсь на расстоянии руки, как Бессонов резко подается вперед, и его широкая ладонь обхватывает мою шею сзади. Марат привлекает к себе и едва не рычит:
– Понравилось?
– Ты, - отвечаю не совсем на этот вопрос.
Он нападает на мой рот. Иначе не скажешь - вгрызается так, словно готов съесть. Словно я добыча, которую он уже не выпустит.
Цепляюсь за плечи, чувствую влагу по пальцами. От Марата пышет жаром. Он такой горячий, что я вот-вот просто сгорю в этом омуте страсти.
Наверное, это ненормально - кайфовать от подобного. Но я не думаю о том, что хорошо, а что плохо, что правильно, а что нет.
Я просто чувствую, что соскучилась. Что мне, оказывается, не хватало его губ и его рук, которые уже вовсю хозяйничают у меня на теле - рвут рубашку так, что пуговицы разлетаются в разные стороны.
Бессонов отстраняется и осоловевшим взглядом проиходит по моей груди. Резко срывает
Грудь покалывает от его жадного взгляда, от того, как он собственнически он сжимает ее в ладонях.
– Мало одного члена?
– хрипит он.
– Захотелось еще?
– Захотелось тебя, - честно признаюсь.
Марат скалится, словно зверь - его верхняя губа дергается вверх, а я понимаю - пощады не будет. Сегодня мы словно дикие звери на случке. Пока еще такая вот странная прелюдия, но дальше будет больше.
Он довольно ощутимо сжимает мои соски, чуть покручивает.
– Если так хотелось, чтобы тебя выебали, нечего было делать мне мозг.
– Я просто… - замолкаю, прикрыв глаза.
– Чего ты хочешь, Марат? Я ведь и так здесь, сижу целыми днями, ничего не зная! Я всего лишь попросила ответов!
Он оставляет мою грудь в покое, но лишь для того, чтобы расстегнуть мои шорты.
– И поэтому царевна обидалесь и пошла крутить задинцей перед другими мужиками?!
Его злость можно потрогать руками. Кажется, от нее все вокруг вибрирует. Но и я зла на него.
– Ну, тебе же можно трахать других баб!
В этот момент я уже остаюсь в одних трусиках. Бессонов замирает, поднимает на меня темный взгляд.
– Каких баб, Вика? Я же сказал, пока хочу тебя, других не будет!
– Вот именно, что пока!
– огрызаюсь, не сумев сдержать обидные слезы. Не знаю, когда я успела придумать себе, что у нас отношения. Ну, глупо же, честное слово. Я никогда не была романтичной девочкой. Выросла среди тех, кто держит криминальные нити города в руках. Да у меня же на совершеннолетие появился собственный пистолет, а не дорогая тачка!
– Ну, что застыл? Давай тархай! Тебе же свежее тело подавай! Вот она я! Давай, накажи, вытрахай, поимей. Что ты там еще умеешь делать? Пользуй!
– Душу, - вдруг неожиданно тихо заявляет Марат. Кладет ладонь на мою шею, но не сжимает, наоборот - мягко поглаживает большим пальцем, вызывая россыпь приятных мурашек.
– Я хочу твою, сука, душу, Вика. Сейчас. Завтра, Навсегда. Слышишь? Я сожрать тебя всю хочу, понимаешь?
Его грубые, резкие слова так сильно контрастируют с тем, как нежно он гладит мою шею, как осторожно прикасается ко мне между ног через насквозь промокшую ткань белья.
– Так бери, - шепчу едва слышно.
– Я вся твоя…
Когда бежала сюда со всех ног, у меня не было плана. Не было мыслей о том, как и что говорить. Нет его и сейчас. Я просто поддаюсь моменту, плыву по течению той магии, что связывает нас с Маратом.
Его слова что-то сделали со мной. Я не могу больше держать оборону. Мне хочется стать полностью его. Хочется быть рядом и пройти все то, что он может мне дать.
Мне хочется отдавать в ответ. Хочется делиться теми эмоциями, что не просто захлестывают с головой, а топят сознание в волне гормонов.