Пес и волчица
Шрифт:
– - Мне кажется, вы все очень упрощаете, Игрок. Месть за женщину, как начало Игры...
Игрок хмыкнул:
– - Переверните страницы к началу, и вы увидите, что практически все, что побуждало человека взять дубину и вдарить по черепу ближнего своего, имело причиной женщину. Что есть война там, в самом начале? Похищение скота и женщин. Нет, я не вижу здесь ничего иррационального. Вы полагаете, Историк, такое начало недостаточно эпичным?
– - Ну почему же? Пирру, к примеру, было просто скучно, а в вашем случае...
Игрок улыбнулся.
– - Про пиррову скуку все сочинил Плутарх. Сколько столетий меж ними? Вы так любите повторять всевозможные выдумки
– - Вам виднее, -- спокойно заметил Историк.
– - Ах да, я забыл. Обгадишься сам, поспеши назвать засранцем другого. Прямое следствие всей вашей идеологии.
Историк поморщился.
– - Сдается мне, что ваша нарочитая грубость -- своеобразная защитная реакция. Никак не можете принять свое поражение.
– - Я потерпел поражение? Ничего подобного. Вы сами в глубине души сознаете это, иначе не наведывались бы раз за разом в мою скромную обитель для проведения душеспасительных бесед. Вроде бы все идет по плану, ничего не мешает, ан нет, чего-то не хватает. Противник не желает признавать поражение. Да как же так? Ведь мы его практически растоптали, а он как будто даже не заметил! Обидно до слез, ничто не радует.
Историк не ответил. Повисла пауза. Ни единого звука, тишина, пронзительная, как звон натянутой струны.
– - Сейчас вам было бы разумнее уйти. Не думаю, что я расположен к воспитательной беседе, -- нарушил молчание Игрок.
– - Оставить вас наедине с этой аферой? Ну уж нет, -- Историк с мягким шелестом перевернул несколько страниц, -- что вы задумали, Игрок?
Теперь молчал Игрок. Историк смотрел на него, тоже не говоря ни слова. Довольно долго. Потом сказал:
– - Вы, как маленький ребенок. У вас разбили игрушку и вы, в отместку, сломаете песочный дворец, который построил ваш обидчик-одногодок. Даже в такой ситуации вами движет лишь месть. В ваших действиях никогда не было рационального зерна, лишь разрушение...
– - Да, да, я воплощенное Зло...
– - Не ерничайте.
– - Тогда снимите эту лицемерную маску. Там я для вас -- Разрушитель. А здесь зачем-то придумали политкорректное именование. Какое замечательное изобретение -- политкорректность. Я бы даже сказал, эпическое, прорывное. А еще язык, вернее, "новояз". Вы, как никто другой сильны в терминологии. Все вещи нужно правильно назвать.
– - В вас говорит банальная ревность. Ревность к успеху. Вас превзошли изящно, без грубых методов. Учитесь.
– - Без грубых методов? Надо полагать, это я травил ядами неугодных?
– - О чем вы? Все мусолите легенду? Вот здесь написано, -- Историк постучал длинными тонкими пальцами по раскрытой книге, -- что яд был привезен в лошадином копыте, что "сила яда, добываемого в Македонии, такова, что он разрывает даже подковы, но копыто животного его выдерживает"[2]
. И добывают этот яд в источнике, который называют Стиксом. Воистину, серьезный исторический труд. И Арриан[3]
твердит о яде. Все, как заведенные, повторяют одну и ту же байку. Вот слова и материализуются.
– - Да уж, отличный прием. Если не ошибаюсь, именно тогда внедренный. Не раньше? Кто там был первый, Аристобул или Онесикрит, с его басней об амазонках? Напомнить? Сей муж сочинил книгу о подвигах Александра Великого и, спустя десятилетия после смерти царя, читал ее сподвижнику покойного, Лисимаху. Когда дошло до описания встречи Александра с амазонками, Лисимах удивленно воскликнул: "А где же я был в это время?"
– - Александр стал богом и автоматически получил подходящее богу прошлое. Так,
. Идея замечательная. Но как своротить такую гору за одну человеческую жизнь? Нужен завоеватель, безумный, который будет вести своих воинов на край света за несбыточной мечтой. Его нужно готовить с рождения, внушить ему эту мечту. И ревность к успехам других. Нужно подготовить почву -- обученную армию, товарищей детских игр, которые станут опорой в зрелом возрасте. Он не сможет создать все это сам. Создаст другой, которого потом надо убрать, он не подходит для сумасшедшего рывка. А потом, когда все сделано, все подготовлено, все препятствия устранены, начать гнать свою марионетку по трупам во имя светлой цели. Вы хоть раз задумались, кого взрастили? Тиран, безумец, убийца! И это ваш строитель нового мира? Великий полководец? А какая у него была выдающаяся военная мысль!
Историк театрально выпрямился и процитировал:
– - "...опасно приступать к этому делу: нельзя ведь вести войско через реку вытянутым строем: видно, как тут много глубоких мест, а сами берега, -- ты видишь, как они высоки и обрывисты..."[5]
Он выдержал паузу и продолжил:
– - "...я переправлюсь: этого требует и слава македонцев, и мое пренебрежение к опасности..."
– - Мы обсуждаем тактику? Он не был побежден, -- спокойно ответил Игрок.
– - Да уж, был везуч неимоверно.
– - По-вашему, он смог дойти до Индии лишь на одном везении?
– - Конечно, нет. Такое везение просто невозможно.
– - Вы обвиняете меня в Нисхождении[6]
?
Историк не ответил, лишь пристально смотрел в глаза собеседнику. Игрок подождал немного, потом сказал:
– - Идея правильная, не правильный способ воплощения? Вы так решили, ведь вы -- сама Истина. Вы никогда не заблуждаетесь. Вам никогда не хочется проверить варианты.
– - Терпение, Игрок, терпение! Ваша проверка одного из вариантов унесла множество жизней впустую. Ну, прожил бы Александр лет до семидесяти. В чем я лично сомневаюсь. Потом бы помер, и все ваше Единое царство сразу затрещало бы по швам. Как оно и случилось, только раньше. Ваша попытка вернуть все, как было, вылилась в сорокалетнюю грызню наследников, которые не смогли создать даже тени утраченного величия. И ведь вы еще несколько раз наступили на те же грабли. Например, на Востоке, с этим вашим рыжим дикарем, доителем кобыл, которому, кстати, сочинили не менее величественную биографию.