Пес и волчица
Шрифт:
Марий вернулся и устроил в Риме резню, какой свет не видывал. Старик совершенно обезумел. В домах сулланцев убивали их хозяев, насиловали их жен и детей. Ежедневно на Форуме выставлялись десятки отрезанных голов.
Сулла никак не реагировал на происходящее, полностью посвятив себя войне с Митридатом.
И тут, внезапно, Марий умер.
Цинна и Марий-младший, ставшие лидерами партии, стали готовить новую армию, перед которой были поставлены две задачи: сместить и арестовать Суллу и разбить Митридата. Командующим был назначен консул Валерий Флакк, однако он не имел военного опыта и в помощь ему направили легата Гая Флавия Фимбрию, отличившегося при взятии марианцами Рима. Армия состояла
Отплытие в Грецию состоялось вопреки советам опытных моряков, предрекавших непогоду. Начавшийся вскоре жестокий шторм погубил много кораблей, уцелевшие разделились на две неравные группы, меньшая из которых по окончании непогоды была атакована понтийской эскадрой, таившейся в иллирийских заливах, и уничтожена.
Оставшиеся войска высадились на берег и неторопливо двинулись в Центральную Македонию. Флакк колебался, не зная, какого противника выбрать первым. Митридат был для него совершенно неизвестной величиной, а Суллы консул откровенно боялся, поскольку дела у того в Греции шли великолепно: Луций Корнелий бил понтийские армии одну за другой. Тогда Флакк, наконец, решился сразится с Митридатом, для чего отправился к Боспору Фракийскому[22]
, собираясь переправится в Малую Азию. Отношения его с энергичным Фимбрией портились день ото дня, что закончилось большой ссорой и кровопролитием, прямо во время переправы легионов через пролив.
Севера медлительность покойного консула раздражала не меньше, чем Фимбрию, однако нынешнее положение казалось ему совершенно непредсказуемым и он лихорадочно просчитывал варианты развития событий. Серторий отличал в нем способности анализировать ситуацию и принимать взвешенные решения. Подобные качества характерны, скорее, для зрелых людей, тем ценней был молодой Север в глазах Сертория. Мелькнувшую мысль, отстранить Фимбрию от командования, фактически -- арестовать, он сразу же отмел. Что это даст, в случае успеха? Если он останется жив, его не будут судить. Может быть. Но его и так судить не за что, он в смерти консула невиновен. Да и не реально сместить Фимбрию. Кто он такой, вообще, Квинт Север? Военный трибун. В давней римской традиции шестеро трибунов командовали легионом парами, по очереди, что часто приводило римлян к чудовищным поражениям. Поэтому, при наличии опытного, любимого солдатами лидера, традиция не соблюдалась. Трибуны в глазах всего легиона были штабными крысами, им не доверяли. Квинт был единственным из шестерки, кого Фимбрия выделял. Север был рекомендован Серторием, он побывал на двух войнах и часто командовал отрядом легионной конницы, действуя автономно и весьма успешно. Но в легионах собранных для Флакка Севера почти никто не знал, а без поддержки пехоты, нечего и пытаться взять власть. Перейти, нет, перебежать к Сулле? Почему нет? Да, он всегда стоял за марианцев, но вовсе не по убеждениям. Провинциалу было куда проще начать карьеру в легионах Мария. Нет, не приемлемо, не нравится само слово "перебежать", а уговорить себя воспользоваться словом "перейти" не получается. Значит, остаемся при своих, как он сам и сказал: "Командуй, Гай Флавий". До первого боя, а там посмотрим. Входя в свою палатку, он процедил, ни к кому не обращаясь:
– - Как я не люблю это -- "а там посмотрим"...
Возле палатки, вход в которую охраняла пара легионеров, ждал разведчик, фракиец из племени одрисов по имени Бурос. Одрисы были давними союзниками римлян, единственными из многочисленных фракийских племен. Их много служило во вспомогательных частях, и в армии Фимбрии, и у Суллы. Бурос часто бывал по обе стороны пролива, говорил на латыни, по-гречески, на
– - Какие новости?
– - без предисловий бросил трибун, пригласив разведчика, пройти за ним в палатку.
– - Войско Митридата стоит лагерем у Кизика.
– - Что? Сам царь в войске?
– - Нет. Войско возглавляет его средний сын, тоже Митридат.
– - Сколько с ним воинов?
– - Не мог сосчитать точно, но не меньше тридцати тысяч.
– - Тридцать тысяч? Уверен?
– - Точно знаю, что неделю назад к Митридату подошел из Синопы стратег Диофант с подкреплениями. Один болтун рассказал мне, что их пятнадцать тысяч. Лагерь увеличился примерно вдвое. На глаз.
– - Что еще скажешь?
– - Сам царевич очень молод, но с ним Диофант и Таксил. Эти -- опытные волки. Половина войска -- коренные понтийцы, отборные. Остальные -- всякий сброд, много фригийцев и пафлагонцев.
– - Сколько у них конницы?
– - Немного. Сотни четыре. Но на соединение с царевичем идут каппадокийцы. Тысяч пять, все конные. Я видел их лагерь у горы Мизийский Олимп.
– - То есть будет тридцать пять тысяч.
– - Скорее всего, даже сорок.
– - Еще что-нибудь?
– - Все.
Север провел рукой по лицу.
"Сорок тысяч. Против шестнадцати. А может быть, так даже лучше".
– - А ну-ка пошли со мной.
Через пару минут они были в палатке командующего. Фимбрия достал из кожаного футляра карту, искусно изображенную на папирусе, развернул на походном столике.
– - Здесь не показана гора Мизийский Олимп. Где она?
Фракиец нахмурил брови. Ощущалось, что при всех его талантах, чтение карт не было сильной стороной лазутчика.
– - Вот Халкедон, -- ткнул пальцем Фимбрия, -- мы здесь. Вот Никомедия, это берег Пропонтиды[23]
, это дорога на Илион. Вот Кизик, где ты говоришь основной лагерь.
– - Гора здесь, -- показал лазутчик, -- возле города Прус.
Фимбрия хмыкнул:
– - Недалеко от Кизика. Пожалуй, они уже соединились. Стоят почти на полпути между Илионом и Никомедией, -- повернулся к Северу, -- о чем это говорит?
– - Они караулят оба пролива.
– - Да, а зачем?
– - ощущалось, что легат ответ знает и экзаменует трибуна.
– - Они ждут, что римляне будут переправляться, но не знают где.
– - Это понятно, а еще что скажешь?
– - Они знают о существовании наших легионов, иначе они не торчали бы между проливами, а стояли бы у Геллеспонта[24]
, караулили Суллу. Но они также знают, что мы где-то по ту сторону Боспора Фракийского, где-то в Македонии. И скорее, дальше, чем ближе. Не знают, что мы уже переправились.
– - Именно! Скорее всего, они не знают даже сколько нас. А мы про них теперь знаем многое. Наша разведка сработала лучше.
Фимбрия снял с пояса небольшой звенящий мешочек и протянул фракийцу:
– - Свободен.
Фракиец поклонился и вышел.
– - Гай Флавий, меня смущает тот факт, что они стягивают силы к Кизику столь спешно, -- сказал Север.
– - Почти одновременный подход двух крупных соединений именно сейчас, во время нашей переправы. Мне кажется, ты не прав, они знают о нас.
– - Нет, -- возразил Фимбрия, -- иначе бы все они уже топали на Никомедию, а не к Кизику. К тому же подкрепления выступили, когда мы еще даже к проливу не подошли. Путь неблизкий, тем более для войска с обозами. Консул, своей нерешительностью все же сослужил нам неплохую службу. Они в меньшей степени ждали переправы римлян через Боспор. Я уверен, что Митридат скорее ставил на Суллу. Но они скоро узнают. Хотя здесь, в Вифинии много наших сторонников, но и людей Митридата пруд пруди. Нам нужно действовать быстрее.