Пёс империи
Шрифт:
– Так что, значит, мне готовить обед на двоих постояльцев? – принеся последний баул спросил кочевник.
– Не переводи продукты, я еще не знаю, как сложится мой день, а лучше вот что… – Кинт задумался ненадолго, затем достал из саквояжа кошель с золотыми кестами, – надо купить пару хороших лошадей, привыкших к долгим переходам и одну вьючную…
– Зачем покупать? – удивился Чирш, – я скажу для кого, наш конюший подберет тебе лучших степных лошадей!
– Чирш, – Кинт снисходительно посмотрел на кочевника и вздохнул, – этого как раз не надо.
– Вождю не понравится, что ты покупал у нас лошадей…
– А
Чирш расхохотался, обнажив белые зубы…
– Постояльцы, да? Дали денег, кочевнику? Лошадей купить?
– Да уж… Ладно, делай как знаешь, только вот еще что, нужен фураж на полторы недели пути и съестные припасы, – Кинт снова протянул Чиршу кошель.
– Для этого твои кесты тоже не нужны.
– Мне начинает нравиться быть Карху! Еще скажи, что за пару хороших походных ранцев и бивачное снаряжение тоже не придется платить.
– Не придется, – Чирш помотал головой, а потом спросил, – собрался на север, через горы?
– Это тебе тоже предки подсказали?
Чирш ничего не ответил на этот вопрос, а спросил сам:
– Когда тебе все это нужно?
– Еще сам не знаю, но лошади нужны уже сегодня, остальное потерпит до завтра.
– Вечером лошади будут в сарае гостиницы на заднем дворе, все остальное принесу сюда, – Чирш вышел в коридор и остановился, повернулся и добавил, – у нас сейчас здесь, в Джевашиме, есть хороший проводник на север, за горы.
– Хм… – Кинт задумался, отказываться от проводника из кочевников попросту глупо, нет им равных ни среди лучших дорожных жандармов, ни среди контрабандистов, – это было бы замечательно! Это мне сильно поможет.
Конечно, Кинт мог бы справиться и без посторонней помощи, он знал много горных троп, на которых когда-то сам устраивал засады, но эти тропы знают и другие. Также Кинт понимал, что проводник-кочевник, это еще один ствол, который может помочь в опасной дороге.
Погода радовала, к обеду солнце стало ощутимо припекать и над степью повисло дрожащее марево. Отправившись на телеграф, Кинт немного изменил маршрут в поисках лавки, где можно купить соответствующую погоде неброскую одежду, а самое главное, подходящую для длительного переезда верхом. Длинный плащ из плотной парусины и широкополая шляпа выручали, но шерстяные штаны от дорогого костюма Кинт уже начинал тихо ненавидеть…
После часа скитаний по центру Джевашима, выяснилось, что как таковой лавки здесь нет, есть ателье, где костюм, штаны или жилет могут пошить, а также, на небольшом рынке на границе района проживания кочевников и переселенцев из терратоса, есть торговый ряд, где можно купить все что необходимо. Правда, у торговцев-кочевников товар весьма специфический – на жилете, пиджаке или рубахе, можно было обнаружить заштопанные небольшие дыры, а на штанах бурые пятна. Но, надо отдать должное, вся одежда была чистая отглаженная. Чтобы не создать внезапное проявление уважения к своей персоне со стороны кочевников, Кинт развернул перстень камнем внутрь ладони, и так и ходил по рядам. Спустя час Кинт уже направлялся к телеграфу с перетянутым шнуром, большим бумажным свертком в руке. Телеграмма на имя Поль Таг была короткой – «Приехал в Джевашим. К.А.». Другая телеграмма была в Конинг, на имя Маара Рокэ, – «Что
Ждать ответ пришлось более часа, но от него сразу поднялось настроение – «Твой друг помог, Григо дома, все ждут, когда ты вернешься».
– Я тоже жду… – тихо сказал вслух Кинт.
– Вы что-то сказали? – старик-телеграфный служащий в форменном кепи и с глубокими морщинами на лице наклонился к окошку.
– Благодарю, – Кинт коснулся полей шляпы, и в этот момент на улице раздались выстрелы.
Один из пистолетов мгновенно оказался в его руке, он на инстинктах пригнулся и спросил:
– Это что?
Старик лишь высунулся в свое окошко, не без удивления посмотрел на Кинта и, вздохнув, сказал:
– А что вы хотели, уважаемый? В городе кроме этого дикого степного народца, собралось порядком всякого отребья! Городовые все больше держатся рудника и охраняют его хозяев, а люди здесь сами, как могут, присматривают за порядком, или сами его нарушают… вы бы, уважаемый, прикрыли пока дверь изнутри, мало ли…
Кинт последовал совету, и как раз в момент, когда закрылась задвижка тяжелой деревянной двери окованной железными пластинами, снова стали стрелять.
– Пара револьверов и карабин – прокомментировал Кинт.
– Похвально! Но я все же считаю, что стреляют только из револьверов! – похоже, старик был весьма азартен и не без военного, в крайнем случае, ополченческого прошлого.
– Нет, звук хлесткий, калибр скорее армейский, а револьверы так, хлопки, их не спутаешь… Впрочем, если только не стреляют из старого пехотного револьвера.
– Именно! – старик даже воскликнул и грохнул о столешницу перед окошком своим оружием, – из такого! Но откуда вам знать, молодой человек, звук выстрела этого старья?
– Там где я вырос, этого старья хватало…
На улице выстрелили еще несколько раз, но уже чуть дальше, а следом раздались свистки городовых.
– Думаю, можно открывать, но не ходите пешком, поймайте экипаж, – посоветовал старик.
– Так и сделаю, спасибо, – Кинт убрал пистолет на место, открыл дверь и вышел на улицу, где все вели себя так, будто ничего и не случилось, разве что двое извозчиков, поставив свои повозки параллельно, что-то эмоционально обсуждали. Кинт присвистнул в их сторону и поднял вверх трость.
Глава двадцать седьмая
Конинг.
Слухи, о том, что «семья Кинта Акана имеет покровительство чуть ли не императора», поползли по Конингу практически на следующий день после того, как судья, будто в глаза самой смерти заглянул, за сто золотых кестов нанял моторный экипаж и укатил куда-то на юг, а капитану Токэ пытались собрать лицо в гарнизонном лазарете. К слову, телеграмма-ходатайство о понижении капитана Токэ в звании и переводе его в пограничный Северный форт, уже была рассмотрена в канцелярии комиссии парламента по обороне и получила одобрение. Григо тоже оказался изрядно помят и после осмотра врачом был отправлен домой на постельный режим…