Пес. Книга историй
Шрифт:
Вроде только забылись на полчаса – страшной силы звонок в дверь.
– Что это? – из-под одеяла.
– Господи! Не дают в выходной поспать! – жена поворачивается с досады. – Что это? Твои это! Тебя! Опять на службу небось вызывают!
Но за дверью не «твои», за дверью соседка:
– Вставайте! Ваську во дворе завалило!
– Кто такой Васька?
Васька – шестилетний сын соседки двумя этажами выше. Он вышел во двор поиграть, сугроб над детской площадкой метелью нанесло. Солнце встало – он и обрушился, поглотив всю площадку.
Андрей Антоныч мгновенно одевается:
– Сколько времени?
– Двенадцать часов!
– Это мы столько спали?
– Метель…
– Метель давно кончилась – солнце вовсю!
– Кто видел, что его завалило?
– Я видела!
Все соседки уже на ногах, толпятся в двери.
– Андрей! – жена Андрей Антоныча уже одета и командует. – Ты чего там возишься?
– Иду, Глафира!
– Какая я тебе Глафира?
– Ну Марфа! Какая разница! Вы ж халат надели – и уже на работе. Где его завалило? Так, бабоньки, всех собак сюда.
– Каких собак?
– Домашних! Каких! Зеленых! И вещи этого Васьки несите. Собаки найдут. Хоть одна должна взять след! Кто тут видел, как его завалило?
– Я!
– Показывать будешь. Лопату. Мне. Одна бегом в госпиталь за врачами. Чтоб тут же были здесь. А одна за моим Саней побежала! Стаю матросов ко мне сюда. С лопатами! Ну, чего стоите? Я во двор – откапывать пацана. Время на минуты!
Из собак след взял один только Граф. Он тут же начал рыть лапами снег и повизгивать.
– Молодец, пес!
Андрей Антоныч копал сначала лопатой, потом голыми руками. Пока прибежал Саня с матросами и медики с машиной «скорой помощи», он уже отрыл Ваську – парень без сознания.
Вокруг него сгрудились медики, Андрей Антоныч тяжело дышит – рыл минут двадцать голыми руками снег, боялся лопатой задеть.
– Ну, чего там?
– Сейчас!
– Дышит?
– Нет пока!
– Давай, медицина, должен задышать!
– Сейчас!
Наконец парень вздохнул.
– Дышит?
– Ну!!!
– Я же говорил! Васька, а Васька!
Васька медленно открыл глаза.
– Как ты, Васька?
– Маме только не говорите, – первое, что сказал Васька.
Городок
Как папа
Обычно в городке женщины просыпаются к одиннадцати часам утра, потому что мужья проснулись в шесть и ушли на службу, после чего так сладко вздремнуть. Поэтому на улицах никого. Только девушка с коляской, где у нее лежит грудной ребенок, а рядом с ней важно вышагивает четырехлетний карапуз. И еще в поселке патруль – офицер и два матроса. Они тут для порядка. В середине поселка озеро, вот на его берегу девушка и остановилась. Требовалось что-то поправить внутри коляски, девушка отвернулась туда, а ребенок ее пошел в озеро. Медленно, но решительно. Уже по грудь зашел, когда его патрульные – патруль все это видит («Ну-ка, народ, спасай мужика!») – выловили.
– Ты чего туда пошел?
Карапуз ревет от обиды:
– Я как папа
– Что ты хотел как папа?
– Под водой ходить.
– Так папа же на лодке ходит, а ты – пешком! Соображать надо! Вот чучело!
– Не ругайте парня, он настоящий подводник. Сперва делает, а потом соображает.
Девушка Люба
Была у нас девушка Люба. Работала она в военторге. Люба была прирожденная актриса. Как только она видела незнакомого лейтенанта, входящего в абсолютно пустой магазин сувениров (какие на Севере могут быть сувениры? – олени какие-то из дерева, рогатые), она сейчас же напускала на себя томный вид и говорила с придыханием:
– Ах, молодой человек я вас столько ждала! Наконец-то мы совершенно одни! – Не успевал лейтенант прийти в себя, как она уже продолжала: – Любовь – это такая мука. Мы поженимся, и у нас будет много детей. Любите ли вы делать детей?
После того как лейтенант, краснея, вылетал из магазина, Любка поворачивалась к своим товаркам, задыхающимся от хохота, и говорила, капризно картавя:
– Не надо огарчиваться, не надо отчаливаться, у нас все спереди!
Потом Любка вышла замуж за моего друга – страшного ловеласа. Разговор с женщиной он всегда начинал фразой: «На сегодня не замужем?».
Кобели
В обед все бегали к женам в городок. Во-первых, там кормили лучше, во-вторых – и так жену не видишь, так хоть чуточку.
Прилетаешь весь окрыленный, а она тебе дает ведро:
– Чернику набери!
Чернику можно было набирать прямо за домом – отошел в сопку на сто метров – ковер из черники. Десять минут – полведра, да еще грибов на сковородку тут же набрал – за полчаса управился.
Однажды я вышел так набрать чернику в обеденный перерыв. И за мной Тишка увязался – соседский пушистый песик. Пока жена разогревает обед, как раз успеем набрать и чернику и грибы. Я собираю, Тишка где-то носится.
И вдруг я поднимаю голову и вижу: ко мне со всех лап несется Тишка, а за ним… стая бродячих собак. Кобели.
На Севере бездомные кобели – это огромные лайки с мощной грудью, стоячими ушами и закрученными хвостами. Недавно такая стая налетела на одного моего знакомого – он с ньюфаундлендом гулял – так досталось и хозяину и собаке. Я даже не успел подумать о том, что сейчас нас разорвут. Тишка ко мне и с разбегу прыгает на руки – псы меня окружают. Не знаю, что на меня нашло. Я как гаркну изо всех сил этим псам:
– КТО СТАРШИЙ?!!
Псы оторопели, переглядываются. По их взглядам я вычисляю старшего и обращаюсь исключительно к нему:
– Вы что, опупели! Вас что, в меридиан привести некому? Хотите, чтоб я этим занялся? А ну марш все отсюда! ВОН!!!
Псы повернулись и убежали, а мы с Тишкой на подгибающихся ногах пошли домой. По дороге собрали чернику и грибы.
– Пришли? – сказала жена. – Вот и молодцы! А Тишка чего такой грустный? А? Тишка!
– Не трогай мужика! – говорю я ей. – Он переживает!