Песчаная война
Шрифт:
Кто-то из пассажиров едва не последовал примеру морпеха-самоубийцы, однако последним усилием «Сикорски» выпрямился, даже попытался пойти вверх, но высота уже была слишком мала, и машина со всего маху врезалась в землю.
Крики ужаса сменились резким общим вскриком боли…
Глава седьмая
Автобус раздобыть не удалось.
– Облом, пацаны. – Слава устало плюхнулся рядом с приятелями и вытянул ноги. – Уперлись черные – ни за какие деньги не дают. Бормочут что-то, жмутся…
– Джипы тоже, – упредил
Все промолчали: конкретные цифры никого не интересовали: деньги – устоявшееся мерило всего на свете – внезапно потеряли свою цену.
– Что делать будем?
Вопрос повис в воздухе – если бы кто-нибудь знал ответ, то тут же поделился бы с приятелями. Но ответ никак не приходил – это тебе не институтский экзамен, когда можно списать со шпаргалки, и даже не офисный отчет начальству, девяносто девять процентов которого, как известно, вытягивается из Интернета. Тут надо было думать самим, а этому-то как раз продвинутую молодежь, с презрением взирающую на «работяг», «старичье» и прочее «быдло», истинных детей двадцать первого стремительного столетия, никто не научил. Ни в семье, ни в школе, ни в институте… Привыкшие брать готовые ответы из всевозможных, преимущественно открытых источников, они не готовы были этот ответ рожать в муках…
Кому-нибудь это может показаться диким, но постепенно почти у всех в руках появились мобильники. Неспособные выполнить основную свою функцию – связь, навороченные приборчики тем не менее исправно исполняли остальные. Кто-то слушал музыку через наушники, покачиваясь в такт, кто-то гонял «шарики», «червей» и прочие флеш-игры, Юра погрузился в чтение скачанного из Сети (разумеется, на халяву) очередного шедевра модного автора…
– Что, так и будем сидеть? – не выдержала первой Женя. – Сидеть и ждать, когда нас тут всех убьют?
– Ну, может, и не убьют… – Эдик под бравурное пиликанье перешел на следующий уровень игры.
– Прекрати! – сорвалась в истерику девушка и попыталась выкрутить из рук парня телефон. – Прекратите все! Давайте думать, как отсюда убраться!
– Чего думать-то? – Слава вынул из уха наушник, и тонкая, словно комариный писк, мелодия стала общим достоянием. – Автобуса нет, машин нет. Пешком потопаем?
– А хоть бы и так! Это в любом случае лучше, чем сиднем тут сидеть!
– Не-а. – Славик снова заткнул ухо и закрыл глаза. – Пешком не катит. Вокруг пустыня и горы… Эд! – оживился он. – Помнишь, как мы к бедуинам ездили?
– Угу, – промычал Эдик, лихорадочно загоняя упрямый шарик на место: его сейчас интересовала только игра и ничего больше – он даже рот приоткрыл от усердия.
– Когда это вы ездили? – нахмурив лоб, спросил Дэн. – А я почему не ездил?
– Пивасик глушить меньше нужно, – заржал Вячеслав, окончательно забыв про музыку. – Под вискарик – тем более. Ты тогда целый день в номере провалялся, как репа, а мы тебя добудиться не могли. Зато знаешь какой кайф – на квадроциклах,
– Ё!.. – Эдуард, видимо, допустил ошибку в игре, если не смог удержаться от весьма неприличного восклицания. – Тоже мне – с ветерком! Пыль глотали всю дорогу.
– Зато скорость и вообще…
Юра медленно поднял взгляд от своего мобильника и уставился на приятеля, взахлеб живописующего подробности недавней экскурсии.
– Квадроциклы… – выдохнул он…
– Нельзя. – Прокопченный солнцем до черноты усатый египтянин, охранявший загон с вожделенными четырехколесными мотоциклами, отрицательно помотал головой. – Мне запрещено.
Никакие меры убеждения не помогали: ни уговоры, ни томные взгляды, что бросала на неуступчивого стража пышнотелая красавица Карина – при одном ее виде горячие аборигены давились слюнями, ни даже внушительный веер черно-зеленых бумажек, которыми потрясали у него перед носом – безотказное доселе средство. Такого верного своему долгу араба еще не встречалось на пути столичных мажоров, все проблемы – что на далекой родине, что за ее пределами – привыкших решать шорохом купюр.
Квадроциклы стояли на небольшой площадке под пальмами, окруженной чисто символическим заборчиком из кое-как натянутой проволоки. Даже не колючей. Ворота были под стать ограде – шлагбаум из двухдюймовой водопроводной трубы, раскрашенной в веселенькие красно-желтые цвета. Чувствовалось, что злодейских угонов тут не было с момента основания отеля.
– Что будем делать? – озабоченно спросил Юра, когда, устав слушать отрицательные ответы сторожа, приятели сгрудились в тенечке: припекало, и стоять на солнышке было трудно. – Он ведь не уступит.
– Да, упертый дядя попался, – вытер пот со лба Славик. – И перед кем выслуживается черно…ый? Хозяева давно уже свалили отсюда. А если бы бомба в этот загон угодила?
– И вообще: какое кому сейчас дело до этих игрушек? – поддержала его Карина, несколько обиженная оскорбительным невниманием «джигита» к ее прелестям.
– Сжечь эту хрень четырехколесную, – оскалился Дэн, чиркнув своей золотой «Зиппо». – То-то влетит этому козлу!
– Сжечь, говоришь? – Слава нехорошо улыбнулся. – Дай-ка сюда, – отобрал он у приятеля тяжелую вещицу. – Нет, сжечь – это непродуктивно. Нам-то с этого какой толк? Но направление мыслей правильное…
Он подошел к египтянину, снова занявшему свое место на расшатанном стульчике в тени.
– Закурить дай, брателло! – для верности он показал пальцами, как прикуривает. – Зажигалку забыл в номере.
Сторож с готовностью зашарил по карманам: дать туристу закурить на халяву это вам не доверить дорогую технику, отвел глаза… И без звука свалился со своего насеста от сокрушительного удара в висок: тяжелая зажигалка сработала не хуже свинчатки.
– Ты с ума сошел! – взвизгнули в один голос Женя и Карина.
– Ну, ты даешь… – только покрутил головой Эдик, опустился на колено рядом с лежащим на песке бедолагой и, будто коп в голливудском фильме, прикоснулся пальцами к его шее. – Хватит верещать, – успокоил он девиц. – Дышит.