Песчаные небеса
Шрифт:
Мирдани не издала ни звука, а только еще крепче обняла мощную шею киммерийца, а тот, несколько опешив, произнес:
– Кажется, мы не туда попали…
На них уставилось около дюжины пар изумленных глаз, принадлежавших стражникам, мирно игравшим в своей караулке в кости в ожидании смены.
– Слушайте, ребята, а где конюшня?
Он вовремя вспомнил, что все еще одет в изъятую у толстяка форму, однако, не учел, сколь необычно он смотрится с обнаженным, попятнанным кровью мечом в одной руке, и с вцепившейся в него мертвой
– Вон там, – машинально ответил один из стражников, вытянув руку.
– Спасибо, – вежливо ответил Конан, поудобнее перехватил Мирдани, и круто развернувшись на каблуках, хотел было скрыться в указанном направлении, но был остановлен резко прозвучавшем в царившей изумленной тишине вопросом:
– Э, а ты кто, и зачем тащишь женщину на конюшню?
– Ну как зачем… – замялся Конан, и неожиданно Мирдани поддержала его, прохрипев:
– А ты что, сам не можешь догадаться, красавчик?!
– А-а! – судя по всему, стражник удовлетворился ответом Мирдани, и, поглядев на своих, добавил: – Новенький, что ли? Что-то я его раньше не видал… Ты где…
Договорить он не успел, потому что Конан ускользнул в темноту, а спустя несколько мгновений в караулку ворвались несколько раскрасневшихся, запыхавшихся и донельзя злых телохранителей Турлей-Хана, один из которых прорычал:
– Где они?!
– Кто “они”? – последовал резонный вопрос.
– Двое!
– Какие двое?! К нам тут заходил новенький с бабой под мышкой, спрашивал, где конюшня. Он что, украл ее из гарема?
– Да!!! – заревел спрашивавший, подобно раненному льву. – Все за мной, болваны!!!
Безропотно повинуясь приказу, все, кто был в караулке, похватав оружие, высыпали наружу и всей толпой ринулись к конюшне.
Конан бежал вдоль стены к длинному зданию, откуда слышалось ржание и похрапывание лошадей. Однако ему пришлось резко остановиться и прижаться к стене, потому что один из отрядов стражи уже появился возле ворот конюшни и, развернувшись в цепь, преградил дорогу. Позади уже топали телохранители Турлей-Хана, стражники, сидевшие в караулке, и присоединившаяся к ним охрана эмира.
– Мне это совершенно не нравится, – пробормотал Конан и поставил Мирдани на землю, сказав ей: – Постарайся держаться у меня за спиной и не делай глупостей.
Оглядев приближающихся туранцев, Конан задумчиво почесал подбородок. Ему не раз приходилось сражаться одновременно с большим числом противников, и, как правило, выходить победителем – много нападающих сразу людей мешают друг другу, создают толчею и человек, который хорошо владеет мечом, без труда может справиться с ними, выводя из строя по одному. Сейчас же ситуация была иной, так как его окружали отлично обученные и знающие свое дело воины, которые не станут гибнуть почем зря, а предпочтут взять противника измором. Кроме того, Конан знал, что туранцы ничуть не уступают гирканийцам в ловкости владения арканом.
– Вот они! Окружай! – раздался крик.
Конан видел, как со всех сторон к месту у внутренней дворцовой стены, где он стоял заслонив собой Мирдани, сбегались десятки стражников и разворачивая строй полукольцом, выставляли перед собой пики. Шагах в пяти они остановились, не предпринимая больше никаких действий.
– Ну, что встали? Боитесь? Кто первый, налетай! – подзадоривал Конан.
Никто из туранцев не шевельнулся. Мирдани, не выдержав напряжения, уткнулась лицом в спину киммерийцу и тихо заплакала.
Конан, не понимая, почему стражники не нападают, покачал мечом и издевательски проговорил, надеясь, что эти слова их расшевелят:
– Вонючие ублюдки! Отродья Сета! Плевки Нергала! Сколько же вас должно собраться, чтобы напасть на одного?!
– Дорогу! – раздался громкий крик позади кольца стражников. – Дорогу, кому говорю!
Стражники расступились, образовав живой коридор, по которому стремительной походкой шел мокрый с головы до ног и злой, как раненный шакал, Радбуш.
“О, выплыл! – подумал Конан. – А сюда-то этот ублюдок чего приперся? Уж не его ли все ждут?”
– Где этот мерзавец? – воззвал Радбуш, выскакивая на свободное пространство перед Конаном.
– Это я, что ли? – не потеряв и капли самоуверенности, отозвался Конан. – Да вот он я! Не переживай, ты скоро высохнешь!
– Я-то высохну, – срывающимся от гнева голосом сказал Радбуш. – А вот ты, пожалуй, сейчас обуглишься!
– Не понял… – удивился Конан.
– А я? – перестав плакать, поинтересовалась Мирдани.
– И ты тоже! – теперь зверское выражение на лице Радбуша уже не было шутливым. Запрокинув голову, он вскинул руки, и между его ладонями зазмеились синеватые нити молний.
“Великий Кром! Да это же маг! А я-то думал, почему Радбуш такой нахальный!”
Посреди переплетения тонких, искрящихся струек огня возник и начал быстро увеличиваться в размерах комок голубовато-белесого пламени. Цвет его, постепенно меняясь, достиг густого фиолетового оттенка, и тогда Радбуш, глухо хакнув, движением пальцев направил его на Конана и Мирдани, невольно прижавшихся к стене от изумления и страха. Шар сорвался с рук мага, с легким свистом распарывая воздух, прочертил сияющую дугу к Конану. Мирдани издала отчаянный визг.
“Конец!” – только и успел подумать киммериец, и тут произошло нечто необыкновенное.
За мгновение до того, как созданный чародеем шар должен был ударить в северянина, вокруг Конана вспыхнул мерцающий, белый с золотым отблеском ореол. Огненный комок натолкнулся на него, будто на некую мягкую преграду, и, бесшумно скользнув немного вбок, устремился к стене.
Что случилось потом – не понял никто, включая и самого мага. Ослепительная вспышка озарила ночное небо над Султанапуром, взметнулся столб пыли и каменного крошева, а затем раздался оглушительный грохот падающих обломков стены.