Песчаный блюз

Левицкий Андрей Юрьевич

Эдмунт щелкнул тумблером на панели, установленной на решетке сбоку. Я разглядел, что из стенок емкости торчат оголенные концы четырех проводов, идущих внутри штанг. А вещество… ну да, оно очень напоминало то, что наполняло впадину на дне сферической рубки, где сидел доминант.

— Это и есть аэрол? — спросил Разин. — Но как он может удерживать дисколет в воздухе?

Еще несколько хлопьев приросли к плывущему в емкости комку. Достигнув дна, тот полетел обратно, и все новые серебристые снежинки

липли к нему.

Емкость, а потом и штанги, к которым она крепилась, задрожали. Качнулся пол, когда летающая крепость начала опускаться.

— Так, руки уберите! — скомандовал Эдмунт. — Он токопроводящий.

Мы с Разиным отпрянули. Машинист нажал на красную кнопку в центре панели, и трескучий разряд прошил наполняющий емкость аэрол.

Хлопья распались на мелкое серебристое крошево, которое заклубилось внутри странной субстанции. Ноги подогнулись, когда дисколет перестал опускаться, и я схватился за штангу.

— Что происходит? — требовательно спросил Разин.

Эдмунт потирал ладони, возбужденно заглядывая в емкость, и чуть не облизывался от удовольствия.

— От движения аэрол густеет, — стал пояснять он. — Сами видите. И тогда теряет свои свойства. Если позволить ему затвердеть, дисколет упадет. Потому я постоянно бегаю сюда. Приходится давать разряды, они стабилизируют структуру.

— Но как он удерживает машину в воздухе? — повторил Разин.

Машинист, отступив от емкости, сделал широкий жест.

— Эти балки — несущие, на них держится вся конструкция. — Он вновь запустил пальцы в свою шевелюру, дернул и потряс головой. — Аэрол создает небольшое поле антигравитации вокруг себя, в которое попадает емкость и крепления балок. А балки намертво утоплены в корпус.

— Но… — начал Разин.

— Если б я знал, как оно действует! — вскричал Эдмунт тоскливо. — Это фантастическое вещество! Оно… Это… Самая большая тайна на свете!

— Улей тоже висит благодаря ему? — уточнил Разин.

— Ну конечно! Только там аэрола гораздо больше, почти целая бочка.

— Но как образовалась эта гора?

— Когда экспедиция только доставила аэрол, мы начали исследовать его, и… Совет Гильдии решил, что в нашем городе опыты проводить нельзя, опасно. Неподалеку нашелся старый военный бункер, глубоко под землей. Мы организовали там лабораторию. Ну и… — Он вздохнул. — Была авария. Такой… такой бесшумный взрыв. Вспышка антигравитации. Меня обвинили… Ха! Кто мог знать, что аэрол вступает в реакцию с чистым кислородом? Во время взрыва каменный конус вырвало из толщи. И он повис. Да вы сами видели! Повис — и все тут! Позже все шурфы и ходы в комплекс мы замуровали бетоном, чтобы не было утечки. Цистерна с аэролом до сих пор там.

Понять взволнованную, сбивчивую речь машиниста было не так уж легко, и я на всякий случай переспросил:

— То

есть основная масса аэрола находится где-то в центре Улья?

— Ну да, да! И она не распадается, как этот! — Эдмунт ткнул пальцем в емкость.

— А откуда этот взялся? — спросил Разин.

— Перед началом эксперимента мы откачали часть аэрола, используя вакуумную камеру.

Мы с главой Меха-Корпа переглянулись. Вакуум… Я смутно понимал значение этого слова. Судя по всему, глава Меха-Корп тоже слышал его.

— Аэрол создает поле антигравитации, — продолжал машинист. — Но если при этом начать его перемещать, в нем происходит какая-то реакция, появляются эти хлопья… Через некоторое время он сгущается в комковатую массу и тогда теряет свои свойства. Чем выше скорость — тем быстрее это происходит.

Мы взглянули на емкость. Серебристые крошки внутри вещества снова срастались в комья.

— Значит, если мы сейчас остановимся, это прекратится? — спросил Разин.

— О чем я и говорю! А если полетим быстрее — реакция ускорится, тогда разряды надо будет давать почти постоянно.

Покачав головой, Разин отступил от емкости. А я, увидев решетку в полу неподалеку, подошел к ней, присел и заглянул в нижний отсек. Прикрученные к массивным стойкам, там по кругу стояли четыре двигателя, два тряслись и рычали, провода от них тянулись к потолку, а к овальным бакам под стеной отходили трубки топливной системы.

— Что вы успели еще узнать про это вещество? — спросил Разин, и я вернулся к ним.

Глаза Эдмунта за стеклами очков больше не казались испуганными и растерянными, наоборот, сверкали неподдельным энтузиазмом.

— Почти ничего — у нас все еще впереди! Вернее, мы и сейчас знаем, конечно, кое-что… Оно растворяет пластик. Не вступает в реакцию с металлами. Ядовито для органики…

— Это изобретение доминантов? — перебил глава Меха-Корпа, в упор глядя на машиниста.

— Изобретение, — кивнул тот. — Или, может, это просто вещество из того места, откуда они прилетели?

Разин подался к нему, и я решил, что он сейчас схватит Эдмунта за шиворот, но здоровяк сдержался.

— И откуда они прилетели? — раздельно спросил он.

— Понятия не имею. Есть несколько предположений…

В люк над нами просунулась голова Эвитты Галекс.

— Эй, вы! — позвала цыганка. — Хватит тут топтаться! Рассвело, мы возле Арзамаса. И омеговцы уже начали атаку!

Глава 6

ЗАШИТА И НАПАДЕНИЕ

Эдмунт наверх так и не вылез — его больше интересовали машины, чем люди с их делами, спорами, драками и войнами.

Когда мы поднялись в рубку, Карабан Чиора зафиксировал рукояти управления и сказал: