Шрифт:
Сэр Эдуард Палиссер, адвокат, жил на Клоуз Куин Анн. То был тупик в самом центре Вестминстера, сохранивший в бурном XX веке атмосферу покоя давно минувших времен, что сэру Эдуарду Палиссеру было весьма по душе.
Сэр Эдуард прославился как адвокат при суде присяжных. Но он давно уже не выступал на судебных процессах и посвящал свое время пополнению прекрасной домашней библиотеки по криминалистике. Он написал также книгу о знаменитых уголовных делах.
В тот вечер сэр Эдуард сидел перед горящим камином, пил кофе и, покачивая
Дверь почти бесшумно отворилась, и вошел камердинер.
— Вас желает видеть молодая леди, сэр, — сказал он тихо.
— Молодая леди?
Удивительно. Может, пришла его племянница Этель? Но нет: Армор сказал бы тогда.
— Она не назвала себя? — спросил адвокат.
— Нет, сэр. Но уверяет, что вы ее непременно примете.
— Пусть войдет.
Высокая брюнетка лет тридцати подошла к сэру Эдуарду и протянула ему руку. Она была в черном, хорошо сшитом костюме и в маленькой, тоже черной шляпе. Армор вышел, закрыв за собою дверь.
— Сэр Эдуард! Вы меня не узнаете? Я — Магдален Вохан.
— Еще бы!
Он схватил протянутую руку и с жаром пожал ее.
Теперь сэр Эдуард вспомнил девушку. Он познакомился с Магдален на пароходе «Силурик», возвращаясь из Америки! Тогда это была очаровательная девушка, и он сдержанно ухаживал за ней. Она пленяла своей юностью и живостью. Магдален явно восхищалась адвокатом, что могло лишь окончательно покорить сердце человека, которому вот-вот стукнет шестьдесят. При воспоминании об этом, он с еще большим жаром стиснул пальцы своей гостьи.
— Как хорошо, что вы пришли! Садитесь!
Он пододвинул к ней кресло и заговорил непринужденно, непрестанно думая о том, какова же цель ее визита. Наконец он замолчал, и в комнате воцарилась тишина.
Молодая женщина судорожно сжимала пальцами подлокотники кресла. Кончиком языка она облизала пересохшие от волнения губы, прежде чем решилась заговорить.
— Сэр Эдуард… Мне нужна ваша помощь! — молвила она.
— Да? — произнес он машинально.
— Вы мне когда-то сказали, что… сделаете для меня все, что угодно, — продолжала она дрожащим голосом.
Действительно, он это говорил. При расставании делают именно, такие заявления… Он вспоминал свой собственный голос… Вспоминал о том, как поднес тогда руку девушки к своим губам.
«Если я когда-нибудь смогу что-то сделать для вас, я сделаю, непременно… Не забудьте об этом…»
Да, такое говорят… Но держать слово случается очень редко. И особенно, когда прошло, столько лет! Сколько же именно? Девять или десять?
Он бросил на Магдален беглый взгляд. Она по-прежнему была очень красивая, но утратила свое главное очарование, но крайней мере, в его глазах — ту недолговечную девичью чистоту. Человек моложе сэра Эдуарда, вероятно, нашел бы ее теперь более интересной. Но адвокат уже не ощущал того горячего прилива чувств, который он испытывал в конце их путешествия через Атлантику.
Он тотчас же приготовился к защите.
— Ну, разумеется, — произнес он суховато. — С большой радостью оказал бы вам услугу… Но сомневаюсь, что смогу теперь в чем-либо серьезно помочь вам.
Магдален словно не замечала, что он не проявляет энтузиазма. Она принадлежала к той категории людей, которые всякий раз одержимы какой-то идеей. Вот сейчас она нуждается в помощи сэра Эдуарда, и он не откажется ей помочь.
— У нас очень серьезные неприятности.
— У нас? Вы замужем?
— Нет… Под «нами» я подразумеваю своего брата, и себя, а еще, разумеется, Уильяма и Эмили. Но я должна рассказать вам все. У меня есть… У меня была тетка… мисс Крэбтри. Может, вы читали в газетах?.. Это было ужасно. Ее убили…
— Ах, вот оно что? — В глазах адвоката промелькнуло что-то похожее на интерес. — Месяц тому назад, не правда ли?
— Немного меньше. Три недели тому назад.
— Да, припоминаю. Ее убили в ее собственном доме. Преступника не нашли?
— Нет… И я думаю, не найдут. Некого находить.
— Что?
— Да, это ужасно. В газетах об этом не писали… но полиция знает, что в тот вечер в дом никто не входил.
— Вы хотите сказать, что…
— Что это кто-то из нас. Но кто? Полиция не знает… мы тоже. Мы не знаем. Мы следим, шпионим друг за другом, стараемся определить, кто же из нас преступник. О, если б им мог быть посторонний, пробравшийся в дом… Но я не вижу, как…
Теперь, уже адвокат слушал ее со всем вниманием.
— Значит, в убийстве подозреваются члены семьи?
— Да. Формального заявления на сей счет полиция, правда, не делала. К тому же полицейские были очень вежливы. Но они перерыли весь дом, допросили всех, даже нашу старую служанку Марту. Они что-то предпримут. И я боюсь…
— Успокойтесь, милое дитя. Я уверен, что вы преувеличиваете.
— Нет. Это, наверное, кто-то из нас…
— Кого же вы имеете в виду?
Магдален выпрямилась.
— Прежде всего себя и своего брата Мэтью, — произнесла она спокойно. Тетя Лили была сестрой моего дедушки. Мы живем у нее с четырнадцати лет. Мы близнецы. Там, где обитает и Уильям Крэбтри… сын тетиного брата, наш кузен. Он живет в доме со своей женой, Эмили.
— Она их материально поддерживала?
— Более или менее. Вильям имеет небольшие личные средства, но у него слабое здоровье, и поэтому ему удобнее было жить у тети. Он человек спокойный, немного мечтатель. Уверена, он неспособен убить… О, стоит только об этом подумать!..
— Однако же я, как и раньше, не все понимаю. Может, лучше вы просто изложите мне все факты, если это для вас не слишком тяжело.
— Вы правы. Постараюсь рассказать обо всем подробнее. Но это так ужасно!
…Мы попили чаю и разошлись по своим комнатам. Я принялась за шитье. Мэтью печатал на машинке какую-то статью (он занимается журналистикой). Уильям принялся разбирать свою коллекцию марок. Эмили же вообще не спускалась к чаю. Она приняла таблетки от мигрени и легла в кровать… А когда настало время ужина, в половине восьмого, Марта нашла тетю Лили мертвой. Ее голова… О, это было так ужасно. Ее голова напоминала кровавое месиво.