Пески Виды. Летопись тринадцати зеркал. Книга 2

Пушкина Александра

Она пробежалась вниз по склону. Потом собралась уже подняться обратно, когда услышала слабый стон. Будто приглушённый толстым слоем ваты, он шёл откуда-то из земли. Глянув на ребристую песчаную поверхность, девочка чуть не вскрикнула. Из-под песка торчала человеческая ладонь. Тёмная, как у Леты кожа, узловатые тонкие пальцы.

Девочка замерла. Внутри застыл каменеющий холодный ком. Неужели то, что рассказывала Лета, и впрямь возможно?! Там, под слоем песка… человек? Появившееся было желание позвать на помощь свою спутницу, пропало после краткого взгляда на то, как та в одиночку сражается с навесом. Ещё человека ей

откапывать не хватало. Аня вздохнула и шагнула к торчащей руке:

– Подождите! Я сейчас…

Договорить она не успела. Её цепко схватили за голень и с силой дёрнули вниз. Над барханами взметнулся короткий крик. Паника ударила в голову бурлящей волной. Руки заскребли по бесполезному песку, который, к тому же, сразу набился в рот, нос и даже уши. Аня с ужасом поняла, что её что-то тянет под землю, будто слои песка под ней оказались зыбучими, и там, внутри, кто-то голодный и жуткий тащит к себе глупую жертву. Сопротивляться никак не получалось – ноги уже практически полностью скрылись в толще песка. Руки вязли и не находили опоры. Можно было попробовать заморозить, но… что?

– Ле!.. – задыхаясь, вытолкнула из лёгких, Аня.

И поняла, что бесполезно. Если уж юная дочь вождя не пришла на первый крик, то полузадушенные хрипы не услышит и подавно. За песчаными фонтанами, которые поднимались из-за попыток бороться, стоянку было не разглядеть. В панике девочка таки ухватилась за ледяную ниточку внутри. С лёгким потрескиванием песок вокруг покрылся белесым инеем. Земля стала как будто плотнее. Аня попыталась подтянуть себя руками наверх, но снизу дёрнули с такой силой, что это отозвалось острой болью в пояснице.

Из глаз брызнули слёзы. Девочка почувствовала, как погружается в смертоносную ловушку по грудь.

И тут песок закрутился в воздухе настоящим вихрем.

– Беей маги!… – донёсся до Ани крик Леты.

Огромный полый столб из песчаной пыли крутился вокруг, затмевая дневной свет и обнажая воронкой дно ловушки. Там, бледное и мерзкое, одновременно похожее на огромного червя и белесый мягкий огурец, копошилось то, что затягивало Аню в песок. Длинный гибкий отросток над круглой клыкастой пастью заканчивался той самой «рукой», которую девочка видела на поверхности, и которая теперь тянула её за ногу на дно.

Содрогнувшись от ужаса и омерзения, Аня вновь потянулась к своей холодной магии. От души обрушила на тварь потоки ледяной, смешанной с песком крошки. Подземный хищник несколько раз дернулся, издал какие-то малоприятные звуки и затих. Девочка почувствовала, что её нога вновь свободна и, торопясь, принялась забираться по сыпучему склону воронки. Когда смерч из песка опал сухим дождём на прежнее место, Аня добралась до поверхности. Это, похоже, спасло её от участи быть погребённой рядом с тварью.

Сердце колотилось в груди, во рту и носу всё ещё было полно песка, от которого лёгкие раздирал сухой кашель. В двух шагах, рядом с какой-то большой перламутровой чешуйкой, лежала на боку Лета. Земля под её головой окрасилась бурым.

– Ле… тьфу! Кха! Лета! – Аня, спотыкаясь, добралась до юной те-ранги. Кровь, похоже, шла у спутницы из ушей и носа, но сейчас уже остановилась. Лета была без сознания.

Аня смутно помнила, что привести в сознание может либо резкий запах нашатыря, либо если в лицо плеснуть холодной водой. Но первого у неё не было, а второе осталось в «палатке». Девочка

осторожно попыталась растолкать спутницу. Тёплая кофейного цвета рука никак не отозвалась на прикосновение. Глаза Леты всё так же были закрыты. В груди заворочался липкий комок страха – что если те-ранги так и не очнётся?

С лёгким шелестом по склону заструилась вниз её змееходка. Золотистые глаза Моату смотрели на юную хозяйку будто с сожалением.

– Ну, что делать будем? – риторически спросила у неё Аня, с трудом шевеля пересохшим языком. Змееходка повернула к ней узкую морду. Мотнула «гривой» и плавно повела хвостом, остановив перед девочками свою осёдланную часть.

– Ты хочешь опять в путь? – Аня всё ещё сомневалась, что Моату её понимает, но удивление было сильнее.

Змееходка коротко шипнула и вновь замотала головой. Пару раз ткнула узкой мордой в сторону навесов, сооружённых Летой. Один конец ткани уже болтался, откреплённый от опор, и теперь безжизненно висел на палке, воткнутой в песок.

– Ты хочешь отвезти нас к палатке?

Моату наклонила голову, вытянув её вперёд на длинной шее.

– Нну, ладно… будем считать, что это «да», – Аня взяла свою проводницу под мышки. Худенькое тельце оказалось на удивление тяжёлым, поэтому пришлось поднапрячься, чтобы перевалить его через седло. Потом понадобилось решить, как зафиксировать Лету, чтобы она не свалилась и не наглоталась песка, пока её везут в нужном направлении. Помогли лёгкие кожаные вожжи.

Наконец, все приготовления были окончены, и, терпеливо дожидавшаяся змееходка, бережно двинулась к палатке. Аня садиться в седло не стала, чтобы не мешать животному. Девочка почти бегом поднялась по осыпному бархану, пытаясь придерживать голову Леты. Моату остановилась прямиком у навеса так, чтобы Лета оказалась у самого входа в неё.

Аня отвязала всё ещё бесчувственную те-ранги и втащила под навес. Положив под голову спутницы один из тюков, девочка кое-как закрепила болтавшийся край ткани. Моату вновь сунула морду в «палатку».

Лета не спешила приходить в себя, но, нагнувшись к её лицу, Аня почувствовала лёгкое ровное дыхание. Значит, всё наверняка будет хорошо, просто Лете нужно немного времени, чтобы восстановиться. Тревога немного отступила, но не ушла совсем, карауля где-то на тёмных задворках сознания.

Чтобы как-то унять её, пока спутница оставалась без сознания, Аня принялась исследовать свою сумку. Простая походная утварь, эмалированная кружка, явно попавшая в мир Виды с Земли. Небольшая металлическая тренога, мешочки с чем-то пахучим, пара «чешуек», как та, что лежала рядом с Летой у места нападения подземной твари. Верёвка, пара странной формы камешков и небольшой запас еды, завёрнутый в промасленную то ли кожу, то ли бумагу. Два бурдюка с водой лежали отдельно, заботливо снятые Летой с седла змееходки.

Сперва надо умыться… и попить. После неприятного приключения песок, казалось, был везде. Но если изо рта, носа, глаз и одежды его кое как удалось вымыть или вытряхнуть, то в волосах он, похоже, прописался до ближайшего цивилизованного жилья. Потом Аня аккуратно побрызгала и на лицо своей спутнице. Глаза под веками у той задвигались, но не открылись.

А через полчаса, когда небо снаружи почти окончательно почернело, Лета начала подавать признаки жизни. Она заворочалась и что-то пробормотала. Потом резко подхватилась: