Пески Виды. Летопись тринадцати зеркал. Книга 2
Шрифт:
По обеим сторонам «седла» появилась притороченная поклажа.
Пора было садиться и отправляться, но Аня медлила – она не особенно боялась змей, но испытывала к ним некоторое недоверие и неприязнь.
– Всё ещё боишься? – озадаченно спросила Лета.
Моату повернулась к новой наезднице и вновь зашипела.
– А она… не укусит?
– Ну разве что ты превратишься в песчаную мышку, – хихикнула хозяйка змееходки.
Сама Лета удобно устроилась на переднем седле. Поставила голые широкие ступни на приступочки, напоминающие то ли стремена, то ли
Сашка!
Ой, она же совсем забыла и о нём, и о своём обещании Тофе. На минуту в душе поднялось мрачное злорадство: а вот, нечего было там! Хотя, что именно «там» злорадство не уточнило, и девочка, извинившись перед новой знакомой, достала из кармана зеркальце. Тут скрывать его уже не имело смысла, но Аня почему-то предпочла отвернуться от Леты.
На гладкой поверхности стекла резко обозначились черты Никонова, который был до странного бледен и, похоже, зол. Но вместо него заговорила Тофа, повернув зеркало к себе:
– Аня! Где ты? Что случилось?! Я не нахожу себе места! Ты не вышла на связь, когда обещала, и мы долго не могли до тебя… докричаться. Я уже думала…
– Святая, какого фига?! – вернул себе зеркало Сашка. – Я тут голос сорвал, и Тофа чуть не в обмороке. Даже Фир припёрся!
– Ой, простите… – краснея, пробормотала Аня. За спинами друзей она и правда рассмотрела безмятежно сидевшего на Сашкиной кровати Фира. Похоже, форситу было всё равно, в отличие от сестры и Никонова. – Просто тут мир погибает, и меня позвали… ну… надо Сердце их найти…
– А предупредить слабо, да?! – ярился разобиженный Сашка.
– Аня, мы ведь очень переживали, – мягко укорила Тофа. – Если отец в вашем мире, может случиться что угодно…
– Привет, друзья Собирательницы! – весело произнесла из-за плеча пристыженной Ани Лета.
Оказалось, что жительница Виды уже некоторое время стояла за спиной Ани и беззастенчиво наблюдала её диалог с друзьями. Повисла неловкая пауза, которую Лета с радостью заполнила:
– Я Лета. Дочь вождя те-ранги и внучка Привратницы Терады. Я с радостью буду сопровождать Собирательницу Аню, чтобы добраться к нашей Виде, – она без перехода обратилась к самой Ане. – Какие у тебя интересные друзья! Почему на них так много всякой одежды? Хотя она красивая.
Аня поняла, что если не остановить свою спутницу, то раздражение форситов на том конце зеркала станет ещё больше, поэтому перебила юную те-ранги:
– Эээ… Тофа, Саша, это Лета. Она будет моей проводницей по миру Виды.
– А почему они так малы? – спросила вдруг Лета. – Они же совсем как настоящие. И двигаются, и говорят…
Она неожиданно протянула руку к стеклу. Аню аж озноб пробрал:
– Нет, стой! – девочка не догадалась отдёрнуть руку с зеркалом, зато, откинув ладонь те-ранги свободной, почувствовала, что пальцы погружаются в зеркальную поверхность, как в холодную воду. И даже касаются чего-то ещё. Чего-то тёплого и… кажется, это были чьи-то пальцы.
– Эй! – Сашка отдёрнул руку одновременно
– Это… кажется, я только что до тебя дотронулась… – потрясённо произнесла Аня.
– Из другого мира? Даже не с Перекрёстка?! – округлил глаза Никонов. – Это ж нереально! Ну, написано в этом… труде Гарта… на С как-то…
– Сероликого, неуч, – не зло подшутил над однокашником Фир, поднявшись с дивана. – Но Сандер прав. Ты не можешь попадать из одного магического мира в другой напрямик. Только через Перекрёсток, но ведь ты сейчас не там, правильно?
Аня помотала головой.
Лета приплясывала рядом от нетерпения. Сумерки сгущались, и лишь магическая природа зеркала позволяла видеть друзей без особенного напряжения.
– Похоже, тут что-то не так… – пробормотал Фир.
– Ну-ка, попробуй ещё раз! – перебила вдруг брата молчавшая до сих пор Тофа.
– Подождите…
Но было уже поздно. Аня, повинуясь предложению подруги и собственному порыву, сунула в зеркало всю пятерню. И… ухватила Сашку, как стоявшего ближе других, за одетое в чёрную манжету запястье.
– Тяни! – весело рванула её на себя Лета.
– Ты что?.. – только и успел крикнуть Сашка.
Аня от неожиданности почти разжала руку, но кисть сдавило, как обручем. А за локоть её тащила на себя Лета. Лопнуло мелкой взвесью сопротивление какой-то преграды, и обалдевший Никонов упал рядом на каменистую площадку. Зашипела и дёрнулась змееходка. Лета, с азартом и удивлением рассматривала нового гостя Виды:
– Ууу! Как здорово! Надо бабушке рассказать!
Никонов потрясённо оглядывался, стряхивая с рук налипшие песчинки.
– Ты его к себе перетянула! – восторженно произнесла Тофа. – Ой, а меня можешь?
– Стой! – на сей раз Фир остановил сестру. – Я не позволю тебе участвовать в рискованном эксперименте!
– Но Сандер же смог…
– Мало ли что смог Сандер. Он и сам Привратник, если ты не забыла.
– Ну… хорошо, – сестра повиновалась ему, хотя и с явной неохотой.
– А вот что теперь будет с Сандером, мы можем только гадать, – вдруг с ехидцей произнёс Фир. – Когда Вит стала новым Сердцем, наш Привратник смог разгуливать по любому государству без опасности растопить своё ледяное сердце. А вот в том мире магии Вит нету совсем, так же как холода.
Аня поднялась, отряхивая джинсы. Слова форсита заставили напрячься. В горле застрял тяжёлый ком от предчувствия беды.
– А что с его сердцем? – заинтересовалась вездесущая Лета.
– Кажется, опять тает, – прохрипел Сашка, согнувшись чуть ли не пополам.
– Саш! – Аня заметалась, не зная, что делать. – Извини, пожалуйста! Я не хотела… Я…
Она вдруг поняла, что уже какое-то время в её груди параллельно пищеводу, колеблется холодная нить. И если хорошо покопаться в памяти, нить эта нарастала ещё с момента, когда девочка покинула пещеру Терады. Но диковинная змееходка и разговор с друзьями отвлекли от непривычных ощущений. Теперь надо было спасать Никонова, поэтому Аня без раздумий потянулась к своей заново обретённой магии.