Песнь алых кленов. Том 1
Шрифт:
— Или… Ты мог бы заработать им на еду. Продать себя моему клану. Этого хватило, чтобы кормить их… ну не знаю. Месяц. Остальное зависело бы от тебя. Сможешь ли ты своей службой заработать им еще еды…
Все стихло — в клетке напротив, за столом. Молчал и Лин Ху, но он повернулся, чтобы снизу вверх взглянуть в глаза главы клана. В конце концов, он был еще слишком юным, у него не было сил смотреть, как страдают близкие люди.
— Лин Ху, не надо! — у кого-то хватило сил крикнуть это из той клетки. Там началось движение, перепалка, люди заспорили. Кто-то совсем мелкий неуверенно
— Мы лучше умрем.
Их и так умерло уже достаточно.
И тогда подал голос Лю Шэн, который внезапно, совершенно спокойно произнес:
— Ты хочешь прикрыть свое предательство спасением невинных?
Хотя это было больно — Лин Ху понимал, зачем он это сказал. Как и зачем тот до этого вышвырнул его из барьера. И тогда, и сейчас Лю Шэн этим напрашивался на долгую и мучительную смерть, но при этом пытался спасти. Раньше Мэй Ли, теперь самого Лин Ху. Но тот решил, что будет думать об этом позже, сейчас же он с огромным трудом выдавил:
— Хорошо.
И возненавидел себя за то облегчение, которое тут же почувствовал.
Глава 9. Полгода в аду
Тьен Син никак не мог прийти в себя после того, как враг напал на резиденцию клана и оставил разрушенный барьер и гору сожжённых трупов, среди которых должен был быть и его младший брат. Тьен Син родился уже в этом поколении, был молод, никогда не видел подобной жестокости даже от чудовищ.
Он часто стал отвлекаться от войны. Когда заканчивались бои или обсуждения тактики — он находил тихое место, где не было никого вообще, оставался там. Иногда там же засыпал, потом простывал. Отец пытался вразумить его как привык — силой, и это не помогало. Мать же понимала его чувства и не мешала Тьен Сину оплакивать потерю младшего брата и адептов клана.
Лин Ронг, который был учителем обоих наследников, всегда знал, где искать Тьен Сина, но не выдавал этого места и не беспокоил его. Место было похоже на гнездо — у небольшого пруда, уже покрывшегося тонкой коркой льда. Ивы склонились к воде, их ветки закрыли небольшое пространство, в котором и прятался Тьен Син ото всех. Лин Ронг мог подкрасться, но подошел достаточно громко, чтобы его было слышно. Тактично отодвинул ветки и сразу перешел к делу:
— Есть неоднозначные новости о Тьен Ю. Тьен Син сначала притворился, что его тут нет. Накрылся с головой капюшоном накидки с меховой оторочкой, спрятался. Так он просидел еще некоторое время и, когда Лин Ронг сделал вид, что уходит, Тьен Син сдался и выпалил:
— Какие новости?
Учитель обернулся. Он был уже не молод, но и не стар еще. Седина в аккуратных усах и бородке появилась только недавно, незадолго до начала войны. Он сел напротив наследника так, словно это был церемониальный зал и скоро должны были принести чай.
— В недавнем бое видели Шэвэй. Говорят, им управлял молодой мальчишка.
Тьен Син снова спрятал голову в колени, немного помолчал, потом устало отозвался:
— Кто угодно мог взять его оружие.
— Кнут раньше подчинялся только Тьен Ю. Да и ему с трудом…
— И? Не могло найтись кого-то, кто взял бы это оружие и сразу нашел с ним общий язык? Если Тьен Ю сожгли, то Шэвэй должен был это почувствовать. Ему всегда было плевать на хозяина, он подчинялся Тьен Ю только потому, что тот его достал. Наверняка рад был уже любому другому хозяину…
— Ты боишься надеяться? — догадался Лин Ронг. Тьен Син шумно вздохнул, из-под капюшона показались глаза — блестящие, словно более влажные, чем обычно.
— Я уже слышал про это. Тьен Ю не стал бы помогать врагам.
— Его могли заставить.
— Не могли. Кого угодно могли уговорить, но не его. Тот человек… он проскользнул мимо охраны, помог им захватить пост. Тьен Ю никогда бы так не поступил, даже если бы его заставили. Он бы сделал все, чтобы испортить задание, вы же его знаете…
***
Зима в этом году выдалась теплая, но снежная. Вот и в тот вечер валил снег, замело все тропинки между домиками в резиденции клана Фенг, и из черного она стала белой. Только кузня, где продолжало создаваться оружие, чернела на этом белом свитке. Стало вдруг так спокойно, тихо, словно и не было войны. Будто обычный вечер дома и не было утром привезенной повозки с трупами после недавней битвы. Фенг только теперь вспомнил, что через месяц празднование Нового Года.
Он сидел у очага, задумчиво грея руки, когда тихо вошедший слуга доложил, понизив голос, чтобы не нарушить этого спокойствия:
— Лин Ху и ваш сын сцепились.
Фенг помолчал немного, но вскоре начал довольно смеяться, словно речь шла о детях, которые могли не больше, чем наставить друг другу синяков.
— Кто победил? — спросил он, отсмеявшись. Слуга смущенно доложил:
— Лин Ху.
Фенг Инжень снова засмеялся, отодвинувшись от очага.
— Он цел?
— Да, ваш сын не получил серьезных ран. Хотя Лин Ху использовал…
— Я про Лин Ху? Этот идиот его не ранил?
Адепт немного подумал, покачал головой:
— Нет. Не серьезно. Вы же понимаете, почему это происходит?
— Сын пытается бороться за мое внимание. Ничего, это пойдет ему на пользу.
***
У Лин Ху губы слева были разбиты, потрескались и приобрели фиолетовый оттенок. Рядом с глазом, в опасной близости у виска, тоже распускался синяк. Мэй Ли рассматривала их, пока он перебинтовывал ее руку. Они снова сидели в той комнатке — лазарет для клана Тьен, в котором было всего две койки. Рука у Мэй Ли так же заплывала фиолетовым, на ней остались небольшие царапины.
— Я же спрашивал, не издеваются ли над тобой, — наконец заговорил Лин Ху, остановив перевязку. Девушка покачала головой:
— Нет. Ты спросил: «Делают ли они с тобой то же, что со мной?» Даже рядом нет.
— Я имел ввиду пытки.
— Это десятая доля того, что пережил ты, — девушка показала ему перевязанную руку, затем убрала ее с глаз подальше. Помолчав, неуверенно попросила: — Расскажи, кто выжил.
— Многие, — с улыбкой ответил Лин Ху, но уточнять не стал, да и улыбка у него была ненастоящая. Было видно, что вопрос сделал ему больно. В конце концов сейчас он служил клану, убившему их людей. И помогал им в войне против родного клана…