Песнь банши

Скляр Виктория

Ох! Своего… Я только сейчас начала медленно осознавать, что мы с Лаэртом действительно стали парой — крепкой и любящей.

Лаэрту, пожалуй, было даже тяжелее чем мне. Я могла сопротивляться и кричать, ругаться и драться, а ему не позволяли даже думать о чем — то, кроме желаний Мийи. И за это мне хотелось уничтожить сестру и родителей. Изверги, решившие, что они могли принуждать кого — то по своему желанию.

— Тогда сейчас все отправляемся спать, а утром расходимся по заданиям. Погоди, а какую роль в этом спектакле ты, ящер, отвел мне? — спустя время, спросила

Аваната, и я только сейчас поняла, что она действительно не вписывалась в концепцию моего возвращения верным рабом.

— А ты будешь нашей заложницей. Старшая давно хотела наладить отношения с василисками, поэтому это станет отличным шансом для нее.

— А ты получишь дополнительные баллы в глазах Мийи. Хитро. Хитрый, хитрый ящер, — фыркнула я и усмехнулась, чувствуя непринятие и отвращение от этого плана. — Кстати, тебе еще надо нарисовать печать сзади на шее, чтобы полностью соответствовать легенде. Ребят, кто из вас рисовать умеет? А то мой максимум — это солнышко и елочка.

***

Почему — то у меня было такое чувство, словно я шла на плаху и уже не могла изменить это? Никакими способами мне было не избежать казни, что приближалась ко мне с каждой секундой. Минуты тянулись, словно тысячи часов, а желания покидать драконий дом и компанию друзей отсутствовала напрочь.

Это было тяжело, особенно сейчас, когда нам нужно было разыграть этот глупый спектакль. Я переживала за себя, за Аванату и за Лаэрта. Особенно за него. Ведь ему придется хуже остальных — играть верного раба, когда он совсем недавно получил свободу. Меня просто тошнило от всей этой ситуации. Мое незапланированное становление верховной жрицей храма казалось просто шуткой в сравнении с этим.

— Ты в порядке? — спросил меня Лаэрт, когда я уставилась в одну точку и не реагировала на внешние раздражители около минуты.

— Да, в полном. А ты? — сосредоточилась я и тепло улыбнулась дракону.

— Если ты увидишь мои пальцы, сжимающие шею твоей сестры, можешь меня ударить или помочь ее добить.

— В таком случае, если я убью Арану, то ты как мой возлюбленный, просто обязан будешь вырыть яму для ее могилы.

— Договорились, — усмехнулся Лаэрт, но я видела, что в его глазах плескался океан скорби, и даже было немного страха. Он действительно переживал по поводу возвращения в Ках. Для него это было, как вернутся в свой ночной кошмар и еще веселиться от этого.

Надеюсь, что актер из него лучше, чем профессор в Академии.

— Готовы? — спросила нас слишком задумчивая Аваната. — Знаете, мне уже надоело на всех этих заданиях вечно изображать заложницу.

— Это твоя судьба, смирись и не капай ядом, а то камень уже начал разлагаться.

— Я так рада, что ты не растерял свое чувство юмора после снятия печати. Ты такой душка, — язвительно отозвалась Аваната и специально толкнула Лаэрта. — Давайте, уже начнем. У меня были планы на ближайший месяц. Хотелось бы поскорее к ним приступить. Кстати, а как нам себя вести?

— Ну, смотри. Лаэрт будет ходить за Мией по пятам, и выводить меня из себя. Я буду выводить из себя всех окружающих, а ты можешь просто наблюдать за этим спектаклем и получать удовольствие.

— Предложение, разумеется, заманчивое, но я привыкла быть в центре событий. Кого из банши можно доставать и в случае чего поколотить? — в глазах цвета зелени отражалось предвкушение и жажда приключений.

Да уж, этого василиска ничто не может сломить. А еще ее, видимо, слишком сильно начала бесить моя семейка. Что ж, теперь нас таких трое.

— Любую, кто будет слишком активно радоваться моему поражению, — быстро ответила я, а потом подумала. — И тех, кто будет раздевать Лаэрта взглядом, — добавила еще одно условие. — И тех, кто будет рядом с ним дышать.

— И это ты меня называла ревнивым тираном? — довольно оскалился Фос и получил локтем под ребра. Чтобы меньше скалился. Акула, блин! — Да ты жестокая женщина, мисс Бернар.

— Вы такие сладкие и шипастые, что я даже не знаю, меня затошнит или я уколюсь, — фыркнул Кишраш и в итоге удостоился гневных взглядов от нашей воркующей троицы.

Перенесение далось мне с трудом. Для полноты роли я должна была быть очень злой и расстроенной. Что сыграть вполне легко, ведь именно эти чувства я сейчас и испытывала. Единственное, чего я ждала так это встречи с сестрой, чтобы узнать правду.

Именно поэтому я сейчас была связана магическими цепями, как и Аваната рядом со мной. Для василиска эта ситуация тоже была болезненной. Она рассказала мне о своем прошлом и поимке хозяина черного рынка. Тогда девушка тоже играла.

Портал перенес нас в кабинет Мийи, в котором она заседала в это время. И меня вновь затошнило. Но уже не от отвращения, а от страха. Я боялась провалиться, сделать что — то не так и открыть свой секрет. А еще нужно было как — то не стать верховной жрицей.

А вот интересно, почему же все — таки банши с магией отправляли именно в храм? Они ведь спокойно могли жить в маленьких городах и никому не мешать. Меня всегда волновал этот вопрос, особенно когда меня захотели отправить в эту тюрьму. Что же такое было в нас, что необходимо было от нас избавляться, как от проказы? И чего именно боялись немагические сестры Каха.

— Моя Госпожа, — произнес своим красивым голосом Лаэртом и мурашки пробежали по моей спине. Или все дело в магических цепях?

— Лаэрт? — голос сестры был удивленным и немного злобным. Казалось, в ней смешались две эти эмоции.

— Привет, Мийя. Представляешь, меня снова притащили домой. Тебе еще это не надоело? — раздраженно поинтересовалась я. — Эй, пес, отпусти меня, засранец! Я тебя пну сейчас, — пыталась я вырваться, но, разумеется, все было безуспешно.

— Успокойся, Гайя, — совершенно спокойно произнес Фос, и я заметила, что его эмоции просто умерли. Он словно закрылся ото всех, включая меня. И это было неприятно, но с этим пришлось мириться, как и со всем происходящем в этом бедламе. — Моя Госпожа. Я вернул Младшую, как вы и приказывали. И доставил бонус. Это Аваната Деано, ее семья уважаема на Ясо и с ее помощью вы сможете договориться с Октоитом о выгодной сделке.