Песнь русалки
Шрифт:
— Мужчины такие нежные, — покачала головой Частуха и, закатав рукав, опустила руку в купель по самый локоть. Вытащила. Кожа даже не изменила цвет. — Водичка-то чуть тепленькая!
— Возможно, она такая для нас, — заключила Милорада. — Но не для них. Скорее, нужно его вытащить.
Она обошла Водяного, схватила его за плечи и потянула в сторону бортика. С огромным трудом ей удалось сдвинуться на полшага, но как только она остановилась, чтоб перевести дыхание, Водяной вернулся в центр, словно его тянуло обратно невидимое течение. Милорада убрала с лица мокрые пряди и
— Частуха, помоги мне!
— Иду, — утопленница с плеском опустилась в воду. На ее рыхлом лице появилась улыбка. — Помню, как мы с мужем тут впервые миловались.
— Помоги мне, и у тебя будет шанс это повторить, — тяжело дыша, сказала Милорада.
— Куда уж, еще не было такого, чтоб Водяной вернулся к жене, которую уже «отлюбил». Вот они и не уймутся с обиды на него, — хмыкнула Частуха и, ухватив мужа за ноги, принялась толкать.
Но чем больше усилий они прикладывали, тем сильнее сопротивлялось течение. Водяной хмурился, ворочался, заходился трескучим храпом, но не сдвигался с места.
Святослав тем временем перевел дыхание и поднялся с пола. Осмотрелся — у стены стояла высокая кровать под тяжелым пологом. Все еще с трудом держа равновесие, юноша подошел к ложу и, вцепившись в полог, изо всех сил потянул. Ткань оказалась не закреплена, и юноша неуклюже завалился назад, укрытый слоями тяжелой материи.
— Ишь ты! Поспать удумал, пока женщины работают! — недовольно прокряхтела Частуха. — Хоть бы помог.
— Я и помогаю, — в руках юноши блеснул нож, острое лезвие легко распороло ткань. Свят скрутил полотно в жгут и бросил конец в купель. — Обвяжите его. Под плечами, пропустите ткань под спиной и верните мне конец.
Милорада тут же отступила от спящего и принялась выполнять указания. Частуха же просто стояла, тяжело переводя дыхание и с нежностью глядя на спящего мужа. Ее полные губы расползались в нервной улыбке, за которой обычно живые скрывают непрошенные слезы.
— Такой он хороший, даже когда спит, — вздохнула она, убирая длинные пряди с его лица.
— Помоги мне, — позвала Милорада, выбираясь из купели. Частуха последовала за ней.
Святослав тем временем вытянул самодельную веревку и обвил концы вокруг одной из колонн черного мрамора. Свободных концов едва хватало, чтоб обнять холодный камень, но юноша надеялся, что этого будет достаточно, чтоб воплотить его замысел. Когда женщины приблизились, Святослав протянул им один из концов.
— Когда я скажу, начинаем все вместе тянуть. Нужно делать это одновременно, иначе петля соскочит, и придется начинать заново.
— А он у тебя с мозгами, — хмыкнула Частуха, одобрительно глядя на Милораду. — Но командует многовато.
— Раз, — стиснул зубы Святослав. — Два! Три!
Что было силы, он потянул ткань на себя и чуть не потерял равновесие, когда Частуха дернула свой конец что было силы, сбив с ног Милораду. Утопленница громко захохотала, но не столько от веселости, сколько от взвившегося в крови азарта — Водяной сдвинулся в сторону края купели.
Частуха выпростала руку и схватила конец самодельной веревки, за который все еще цеплялся Святослав.
— Отойди, княжич. Дай-ка мне.
И, напрягая жилы, она принялась тянуть его, что было сил, и с каждым рывком спящий становился все ближе и ближе к ним. Святослав и Милорада тут же поспешили к бортику, готовые тут же подцепить и выволочь Водяного на пол. И тут стены задрожали.
Пол под ногами заходил ходуном, а по стене, где когда-то была дверь, расползлась тонкая, почти незаметная паутинка трещин.
— Не отвлекайтесь, — окликнул их Святослав. Он встал на колени и, упершись в борт, потянулся, ухватил Водяного за космы.
— Ишь ты, командир нашелся, — скрежетнула зубами Частуха. Последние движения выпивали из нее последние силы. Теперь она едва могла удерживать мужа на месте. Свят стиснул челюсти, чувствуя, как исходящий от воды жар заставляет кожу краснеть. Тут же начала кружиться голова. Милорада тоже вытянулась, попыталась ухватить мужчину за округлое плечо, но ладонь соскользнула. Раздался плеск воды и сдавленный вой Частухи — течение возобновилось и понесло Водяного обратно.
— Стой! — приказала Милорада, хватая мокрые пряди, упираясь ногами в борт и всем туловищем отклоняясь назад. Водяной послушно замер. В шесть рук, за веревку и волосы, они снова подтянули его к борту. Уложили голову на камень.
И снова раздался звук — царапанье сотни когтей по стене с той стороны. Визг и стоны, гулкое рычание наполнили пространство, сделали воздух вязким и звенящим.
— Оставьте его! Без него всем лучше! — визгливо потребовала Ива.
— Он снова будет требовать крови!
— Он снова будет заманивать в топи девушек и детишек!
МИлорада обернулась, вскинула было руку, но Святослав окликнул ее.
— Нет! Отвлечешься, и придется начинать заново. Давай!
Еще один рывок, и массивная спина оказалась на бортике. Наконец, они смогли подцепить его под руки и вытянуть повыше. Из-под воды показался необъятный живот, покрытые жесткими волосами ноги. Ниже колен тянулся нарисованный прямо по коже узор в виде чешуи. Вопли жен становились все громче, они бороздили мозг плугом, заставляли глаза слезиться. Всего через несколько мгновений Святослав уже не мог выносить эти звуки — он отпустил руки и зажал уши. Водяной с влажным шлепком повалился на пол и в тот же миг раздался треск, после которого все стихло. Огромные, во всю стену, окна покоев покрылись трещинами. По ту сторону Свят увидел нескольких водяниц. Их рты раскрылись в хищных улыбках, а руки с длинными ногтями впились в стекло и давили, давили, пока на пол не брызнули тонкие пахнущие тиной струи.
— Будите его быстрее! — завопила Частуха и сама бросилась к мужу, принялась тормошить его и хлестать по щекам. — Просыпайся же, ну!
Голова Водяного болталась из стороны в сторону, но глаза так и оставались закрытыми.
— Просыпайся, любовь моя! — взвыла Частуха. Послышался треск и звон, струя воды брызнула на пол, затем еще одна, и вот уже пенящийся поток заливал комнату.
Святослав бросился к Милораде. Та вцепилась в его рубаху и быстро затараторила.
— Нужно что-то делать. Они нас убъют!