Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа
Шрифт:
Близилась ночь. Сиреневые сумерки нависли над берегом, и в мире вдруг воцарились спокойствие и тишь — каменные стены, между которыми оказался Колк, приглушили даже шум прибоя. Снова раздался звон, только это был не колокол — не совсемколокол, в звоне различался какой-то ускользающий древний напев. Колк улыбнулся и нетерпеливо зашагал дальше по лестнице.
Она сидела посреди своих покоев, облаченная в лиловое и серое. Черные, перехваченные серебряной лентой волосы падали на спину.
Белое лицо было тем самымлицом, и долгий взгляд был тем самым.Она сидела перед каким-то сложным эбеновым инструментом, почти
Колк заколебался, но было уже слишком поздно. Песнь добралась до него, опутала пришельца серебристой паутиной звука. Охотник потянулся к кинжалу, но рука отяжелела и упала. Морская колдунья — сирена — начала свистеть, все громче и громче, свист ее вплелся в мелодию, выводимую инструментом, и Колк рухнул на пол.
Сирена встала и толкнула его носочком.
— Так-так-так, — произнесла она. — Охотник на ведьм, значит? Из Альмери, судя по шляпе. — Она облизнула белые губы. — Похоже, пора подавать чай.
Колк лежал, оплетенный кольцами извивающегося звука. Думать не получалось. Он лишь проклинал себя за то, что попался на приманку морской колдуньи.
А сирена стояла чуть в стороне, в компании своих сестер. Их было три — похожих, точно вырезанных по единому лекалу, только у одной волосы отливали тускло-серебристой зеленью ивовых листьев, а лишенные белков глаза другой казались целиком вырезанными из нефрита.
Они бормотали, и улыбались, и шептались, прикрывая рты длинными ладонями и поглядывая в сторону Колка. Но главным образом они с восхищением рассматривали кинжалы охотника.
На ближайшем столике рядом с любопытным инструментом стоял чайный сервиз. Тонкие, украшенные розами фарфоровые чашечки просвечивали — Колк видел сквозь них свет лампы. Он попытался разорвать узы звука, но они оказались крепче каната, и усилие лишь сковало его еще прочнее. Морские колдуньи тоненько захихикали.
— Уже недолго, — сказала одна из них, наклонилась и провела ногтем по щеке Колка. Теплая струйка побежала по коже, и охотник почувствовал знакомый — слишком знакомый — запах меди.
— Мы хотим, чтобы ты выбрал, — произнесла другая сирена, — кто из нас прекраснее всех? Та, которую ты назовешь, возьмет самый длинный нож.
Касаться кинжалов охотника за ведьмами не позволялось никому, кроме хозяина. Придется очищать их, если он, конечно, выберется отсюда. Колк вдохнул поглубже, набрав в грудь воздуха про запас.
— Приступим? — ухмыльнулась колдунья с ивовыми волосами.
Сестры уселись за стол, тщательно расправив свои лохмотья. Черноволосая разлила напиток — он хлынул в чашки дымящимся темным потоком. «Не чай они там пьют, — подумал Колк, наблюдавший искоса, снизу вверх. — И пахнет по-другому». Улучив момент, он вздохнул еще раз. Звук обвился вокруг него, крепко сковав по рукам и ногам.
— Итак, — брюнетка откусила кусочек поросшего мхом кексика, — которая же из нас?
Колк стиснул покрепче губы, не отрывая взгляда от сирены.
— Ох, — прошептала зеленоволосая, — он не хочет играть!
— Мы заставим его играть! — Чернявая колдунья вскочила, выхватив из ножен один из кинжалов Колка, тонкий, как иголка.
Колк снова вдохнул.
— Говори!
Но Колк промолчал. Он решил, что пора. Закусив губу, он свистнул, издав высокий пронзительный звук, и услышал, как его свист смешался с удерживавшими его оковами — смешался и растянул их. Сирены закричали и вскинули руки, чтобы зажать уши. Колк лихорадочно втянул еще воздуха и свистнул громче, чувствуя, как краснеет от напряжения, но цепи еще держались, держались… То, что паутина готова лопнуть, он ощутил за миг до того, как это случилось, уловив перемену музыкального тона. Затем оковы пали. Доля секунды — и Колк был уже на ногах, с кинжалом, тонким как игла, в левой руке и кинжалом, белым как кость, — в правой. Две морские колдуньи рухнули, заливая чашки зеленой кровью, хлеставшей из рассеченных шейных артерий. Третью, с ивовыми волосами, Колк прикончил черным кинжалом, вонзив его под ребра. Она прокляла его, умирая, но охотник лишь рассмеялся и свистнул, отгоняя брань.
Он привалился к стене, отдуваясь и восстанавливая дыхание. Рука легла на грубый сырой камень. В противоположном конце комнаты на стене виднелось маленькое полукруглое оконце, за которым чернела ночь. Колк вгляделся, различив вдалеке слабый блеск бурного моря. Соленая вода — всегда сила: последним обрывком чар Колк призвал к себе пену и омыл в ней кинжалы. Тела сирен уже гнили, превращаясь в слизкие водоросли.
В голове слегка прояснилось, и Колк припомнил наставления ловца сов.
«Они часто бывают у горного озера Ллантоу, того, что на севере, между двух холмов, неподалеку от берега. Карты у меня нет. Придется тебе следить за волосом».
«Не слишком-то ценные указания», — подумал тогда Колк, в голове которого билось жестокое заклятье боли. Та же мысль мелькнула у него и сейчас — но, возможно, в крепости морских ведьм найдется карта? Он осторожно подошел к двери, коснулся ее — а затем резко распахнул. За дверью оказался мрачный коридор, продуваемый тоненько и зловеще посвистывающим морским ветром. Колк посмотрел налево, потом направо. Коридор выглядел пустым. Пройдет еще не меньше часа, прежде чем удастся магией вызвать свет. Колк скользнул в проход, вслушиваясь в рокот бьющихся о развалины волн. Он бежал по лабиринту коридоров, не видя ничего, кроме гигантских бледных мотыльков, порхающих подобно призракам. Глаза сирен? Возможно. Но они, казалось, не обращали на него никакого внимания.
Охотник кинулся по лестнице вниз, слыша эхо собственных шагов, проникающее в боковые комнаты: топ-топ-топ — словно кто-то выстукивал ритм на костяном ксилофоне. Но тут никого не было и ничего не происходило. Мир снаружи как будто стал чище, просторнее. Во всяком случае, Колк оказал кому-то услугу, избавив Белый Альстер от этого гнезда морских колдуний. Оставалось надеяться, что сирены не успели расплодиться, разметав икру по непересыхающим лужам в ожидании созревания потомства. Однако охотник не питал иллюзий: другие сирены учуют запах смерти и двинутся к развалинам. Много времени им не потребуется, так что Колк, ненадолго лишившийся магии, решил держаться подальше от этого места. Он осторожно пересек болото, отойдя от берега, и устроился на ночлег под кустом. Над трясиной расплывчатой громадой возвышался силуэт кромлеха, к нему лучше было не подходить, поскольку в таких местах обычно селились виспы и прочие кровососы вроде лейкомансов.
Рассвет следующего дня окрасил небеса мертвенно-серым. Колк обвел взглядом черные торфяники, круглые озерца, подобные обсидиановым глазам, низкие холмы. Серое утро, хмурый пейзаж… Колк вздохнул и занялся приготовлением скудного завтрака.
Подкрепившись поссетом, он принялся изучать волос: тот подергивался в руке, показывая на север. Охотник направился в ту сторону, надеясь, что приближается к озеру Ллантоу.
За всю ночь он ни разу не услышал совиного уханья и сейчас не знал, радоваться этому или нет. Если здесь и есть совы-ведьмы, возможно, они держатся своих охотничьих угодий — района Ллантоу. Или, не исключено, сведения ловца сов устарели, и здесь нетникаких сов-ведьм. Колк снова вздохнул, на этот раз от досады. Он не надеялся, что оправдание: «Я никого не нашел» — будет удовлетворительным объяснением, — в таком случае охотнику в Альмери путь заказан, если только допустить, что наведенное заклятье позволит ему не вернуться.А Колка как-то не тянуло проверять границы возможностей чар.