Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа
Шрифт:
— Я убью тебя, — заявила, подумав, старшая ведьма. — Но мне еще нужно свести счеты с Моттом.
Колк посмотрел на мох и сотворил маленькую огненную стрелу. Лишайник зашипел, вспыхивая.
— Жалит не сильнее крапивы, — ухмыльнулась ведьма.
— Может, и так. Но чтобы спалить волосок — вполне достаточно, — откликнулся Колк.
На миг воцарилось молчание.
— Охотник на ведьм — не лучший союзник, — произнесла молодая ведьма.
Старшая наклонила голову к плечу, разглядывая Колка.
— Даже за вознаграждение?
— Какое вознаграждение? — очень осторожно
— Скажи, — обратилась к нему старуха, — счастлив ли ты в своей жизни?
Колк задумался. Напрашивался ответ: «Не слишком». Он гонялся за ведьмами по всему Старому Свету, зарабатывая себе на жизнь, — но и только. К этому следовало прибавить постоянные помехи, исходящие от таких, как Мотт. Когда Колк был моложе, работа приносила ему некоторое удовольствие, но в последнее время охота начала сильно надоедать.
Молодая ведьма поворошила свой плащ; участки голой кожи, мелькнувшие меж перьев, уже выглядели более привлекательно.
— Тогда у меня есть идея… — начала старая сова.
Лодка Колка вошла в гавань Азеномея вместе с приливом. Он шагнул на пристань, другими глазами глядя на древний город, на его бесчисленные башенки, крыши и трубы. Охотник рассеянно потер саднящую грудь: старая ведьма не слишком церемонилась, но таковы уж совы — кто-кто, а Колк имел возможность оценить их по достоинству. Да, цена за избавление от заклятья, которое больше не ворочалось в его голове, оказалась вполне приемлемой.
Ему было велено послать известие Мотту, передав с курьером бумагу с определенной комбинацией цифр и букв, которую, как заверил его ловец сов, поймет любая уважаемая почтовая компания. Колк нашел посыльного в гостинице и стал ждать в той же самой мансарде, где уже встречался с Моттом, — это вызвало не самые приятные воспоминания. И все же кое-какие любопытные перемены были неизбежны…
Раздался стук в дверь; Колк открыл, обнаружив на пороге горящего нетерпением Мотта.
— Ну, ты нашел мою совушку, Колк?
— Да.
— И где она?
— Здесь.
Колк обратил внимание, что Мотт старается держаться так, чтобы его нельзя было ударить кинжалом, но это не имело значения. Охотник дотронулся до места укуса на своей груди. Ловец сов нетерпеливо осматривал комнату.
— Пусто. Не вижу ни шкурки, ни перьев. Где же моя сова?
— Здесь, — повторил Колк и почувствовал рывок, когда кости, кожа и душа его принялись изменяться. Мощные черные крылья вознесли его к потолку, а потом бросили вниз, навстречу распахнувшимся в последний раз мутным глазам Мотта.
Чуть позже Колк выхаркнул твердый катышек на то, что осталось от тела Мотта, и покинул комнату. Он воспарил над крышами Азеномея, направившись сперва к Кзану, а потом к открытому морю вдоль Скома. Нужно было сказать девочкам, что неподалеку от них с недавних пор пустует замок — куда симпатичнее валунов Ллантоу — с кучей комнат и прекрасным видом из окон. Этот замок — думал он во время полета — станет отличным новым домом для них.
Мне было одиннадцать. Тогда, в середине 1970-х, я жила в маленьком пасторальном городке на западе Англии. Я жаждала путешествий — в пустыню Гоби, в Сибирь, в Южную Америку, — но возможности отправиться туда были… скажем так, ограничены. Так что вместо настоящих странствий я путешествовала по книгам и к одиннадцати годам уже побывала и в Нарнии, и в Прайдене, и в Грин-Ноу, и на острове принца Эдуарда. А однажды моей матери наскучили готические романы, и она принесла из местной библиотеки нечто иное — книгу под названием «Город кешей» («City of the Chasch»). Я прочла ее очень быстро. А потом перечитала еще раз. После чего мы отправились в библиотеку и вернулись с «Планетой приключений» («Planet of Adventure»), «Властителями Зла» («Demon Princes») и «Умирающей Землей».
Прошло немало лет, я посетила и Гоби, и Сибирь. Правда, ни ракета, ни машина времени так и не смогли доставить меня в Чай или на Умирающую Землю, но я знаю, что эти места реальны, — как-никак, я побывала и там тоже. Так вот, когда мне было одиннадцать, я начала писать роман, который годы спустя стал «Ghost Sister». За него несколько лет назад в Сиэтле меня номинировали на премию Филипа Дика. Во время того конвента я побеседовала с Джеком Вэнсом. Я сказала ему, что именно он во всем виноват.
«Проклятье! — прорычал он. — С этой писаниной нужно быть предельно осторожным».
Звали его Пелмундо, и был он сыном Рило, главного куратора Великого Архива в далеком городе Зуле. Рило, как любой отец, мечтал, что сын пойдет по его стопам, однако Пелмундо, подобно многим сыновьям, выбрал в жизни собственный путь.
Он стал солдатом, затем наемником и, наконец, стражником в городе Малот, угнездившемся над рекой Ском. Он с радостью и гордостью носил блестящую серебряную бляху добрых пяти дюймов в поперечнике — знак должности, — а в потертых ножнах у него на боку покоился простой меч, которому не раз случалось испробовать крови.
На кожаном одеянии Пелмундо, кроме служебной бляхи, красовался рогатый нетопырь — знак благорасположения истинного защитника города, Амбассарио Светлоглазого.
В обязанности Пелмундо входило оберегать улицы от пьяных, а дома — от воров. От серьезных опасностей верхних и нижних миров город защищал Амбассарио.
«Взаимовыгодные отношения, — рассуждал Пелмундо. — Амбассарио отгоняет от города созданий чужой магии, а город в ответ не замечает его собственных тварей».
Впрочем, не Амбассарио с его существами занимали мысли Пелмундо. Нет, в них царила, приводя в смятение его сны и грезы, золотая красавица по имени Лит, совершенная обликом и движениями, с золотистой кожей и золотыми волосами, — юная ведьма, не прожившая на свете и двадцати лет, но уже достигшая расцвета женственности и околдовывавшая мужчин без посредства магии.