Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа
Шрифт:
— Почему же он не получил, если он — Неминуемый? — спросил Пелмундо.
— Потому что его, как мотылька к огню, влекут души, а у Лит нет души.
— Не смей так говорить о ней! — возмутился Пелмундо.
— Недорого же ты ценишь свою любовь и жизнь, если дерзаешь поднимать на меня голос в моей пещере, — бросил Амбассарио. — Или ты не видел, что сталось с моей любимицей-змеей?
— Я не хотел тебя обидеть, — поспешно принялся оправдываться Пелмундо, однако вновь разгорячился. — Но я должен получить золотую ведьму, и если
— Несмотря на все, что я тебе рассказал? — спросил волшебник.
— Я не могу иначе, — ответил Пелмундо. — Она — все, чего я желаю, все, о чем мечтаю.
— Остерегайся своих желаний и грез, — с затаенной улыбкой посоветовал волшебник.
— Я сожалею, что все так сложилось, — сказал Пелмундо. — Не хотел бы, чтобы мы стали врагами.
— Мы никогда не станем врагами, сын Рило, — заверил его Амбассарио. — Мы всего лишь не будем друзьями. — И с улыбкой заключил: — Делай, что должен, если сумеешь, — и помни: тебя предупреждали.
— Предупреждали? — нахмурился Пелмундо. — Но ты ничего не сказал о Грэбе Неминуемом.
— Я говорю не о Грэбе, — ответил Амбассарио.
Пелмундо вышел из пещеры и полез вниз по скалистому склону. Оказавшись наконец на ровной земле, он задумался, не обратиться ли к меньшему по силе магу, но рассудил, что если Грэб принадлежит Амбассарио, то только равный ему волшебник сумел бы снабдить охотника нужными чарами и заклятьями.
— Значит, придется мне справляться с тобой, как я справлялся с другими врагами, — бормотал Пелмундо, направляясь к пустоши Модавна Мур, лежавшей между Малотом и Старым лесом. — Берегись, чудовище: Пелмундо, сын Рило, идет по твоему следу!
С этими словами он, обойдя деревню, двинулся к грозной и темной пустоши. Болотистая земля хватала его за пятки, пыталась удержать, словно говорила:
«Глупец, ты думаешь убежать от Грэба Неминуемого?»
Вдруг Пелмундо заметил человечка-твк, оседлавшего стрекозу. Насекомое, повертев головкой, легко опустилось на травинку.
— Ты далеко ушел от своих мест, стражник, — заговорил твк. — Потерялся?
— Нет, — ответил Пелмундо.
— Берегись, как бы тебя не нашли, — предостерег твк, — потому что неподалеку рыщет Грэб Неминуемый.
— Ты его видел? — встрепенулся Пелмундо. — Он близко?
— Нет, иначе меня бы здесь не было, — возразил твк. — Он все ищет свой станок и ведьму, укравшую его.
— Тогда тебе нечего бояться, — сказал Пелмундо.
— У меня есть жизнь и душа, и расставаться с ними я не спешу, — сказал твк. — И ты бы поберег свои, пока не поздно.
— Но ты сам сказал, что ему нужна Лит.
— Я сказал, что он ее ищет, — поправил твк, — но душу Грэб высасывает из всякого, кто попадется ему на пути.
— Лети вперед, твк, — попросил Пелмундо. — Скажи Грэбу, что смерть идет к нему.
— К Грэбу Неминуемому? — ахнул твк, не веря своим ушам.
— Тогда лети прочь — и знай, что с сегодняшнего
Твк поднял стрекозу в воздух и дважды облетел вокруг Пелмундо.
— Впервые вижу столь самоубийственное безумие, — объявил он. — Я должен запечатлеть это в памяти, потому что не сыщется другого, кто вышел бы на Грэба Неминуемого.
— Не сыщется, потому что я сражу Грэба, — кивнул Пелмундо.
— Странное дело, — заметил твк, — ты не похож на человека, который стремится в зияющую пасть смерти.
— Или навстречу счастью, — ответил Пелмундо, у которого перед глазами плясала золотистая фигурка Лит.
— Должно быть, она много тебе посулила, стражник, — сказал твк.
— Она?
— Ты и в самом деле думаешь, что ты первый? — рассмеялся твк и скрылся, а Пелмундо вновь остался один.
— Отец, — негромко проговорил он, — я посвящаю грядущую битву тебе, потому что, сразив кошмарного питомца Амбассарио, я буду достоин песен и легенд, и настанет день, когда главный куратор внесет запись обо мне в скрижали славы Великого Архива Зулы. — И, устремив взор вперед, он твердо добавил: — Берегись, тварь, судьба твоя близка!
Он все дальше углублялся в пустоши, земля хватала его за ноги, пот тек по спине ручьями.
— Я здесь, тварь! — снова и снова повторял Пелмундо. — Выходи, все равно не спрячешься!
Но Грэб Неминуемый не показывался.
Целый час бродил Пелмундо по болотистой пустоши, где не было ничего живого, кроме него самого.
— Твк ошибся, — вслух сказал он наконец. — Сегодня чудовища здесь нет. Придется раздобыть у какого-нибудь мага заклятие, чтобы приманить его, — иначе не видать мне награды от золотой ведьмы.
Он побрел напрямик и наконец вышел на край пустоши. Деревья немного расступились, сквозь их густую листву теперь проникали узкие лучи солнца. Здесь пели птицы, трещали кузнечики и даже лягушки урчали, никого не опасаясь.
А затем вдруг стало тихо — тихо до дрожи. Пелмундо взялся за рукоять меча и прищурился, но ничего не увидел: ни тени, ни движения — совсем ничего.
Он повернулся направо, налево. Пусто. Рука потянулась к бляхе не груди — тронуть на счастье — и невольно прикрыла сердце.
— Не бойтесь, лесные звери, — заговорил он наконец. — Моя добыча сбежала.
— Но от судьбы тебе не уйти, — прорычал у него за спиной нечеловеческий голос.
Развернувшись, Пелмундо оказался лицом к лицу с тварью, какой не видал и в самых страшных снах. На заостренной к макушке голове блестели угольно черные глаза, сощуренные, как у кошки в полдень. Ноздри на этом лице созданы были, чтобы вынюхивать души. Толстые уродливые губы только и умели, что высасывать их из жертв. Тело твари поросло грубой черной шерстью, руки ее были способны лишь хватать души и подтягивать их к губам. Ноги служили единственной цели: догонять жертву — не важно, на сухой земле, в болоте или в воде.