Песня моей души
Шрифт:
– Что за травы? – не выдержал я.
– Ирнис для остановки кровотечения, а подорожник и нимним для очищения плоти и крови, - ответил маг вместо лекаря.
– Хорошее сочетание.
– Возможно.
Дальше все мы молчали. Посланник с едой поднялся и стал расхаживать взад-вперёд.
Возвращались ещё двое из ищущих принца и Клёна, кратко говорили цифры и что нет. Замечали раненного, мрачнели, но снова отправлялись на поиски. Отец погибнувшего или же оказавшегося в серьёзной опасности невозмутимо делал на карте пометки.
И ведь он или я можем получить плохую новость. Или оба. Мне надо будет как-то страшно объясняться с Мстиславом. Да не только из-за того, ещё и мой друг… Но у этого мужчины сын в беде. Впрочем, он не матерится и не дёргается. Просто ждёт вестей ещё и о том. И продолжает работать, чужих спасая. Страшно, наверное.
Возвращались ещё трое. Оставшийся маг делал пометки и отправлял их обратно. К сыну идти не просил. Хотя, может?..
Ненадолго появился у нас незнакомый маг – белобрысый парень, заляпанный землёй и обрывками трав – и попросил:
– Подмогу к второму! Русло, - и исчез.
Маг, сидевший у карты, как-то пристальнее вгляделся в неё, линию прочертил у пометок. Сам переместился куда-то. Впрочем, почти сразу вернулся. Мы снова долго, мучительно молчали. Он не порывался отправиться за сыном. Доверился Эндарсу?..
Возле нас словно выпал из воздуха седовласый мужчина.
– Четвёртый – всё отлично! – и потянулся за выброшенным Эндарсом пирогом.
Принёсший провизию ударил его по руке и кивнул на сумку. Седовласый подчинился. И, когда повернулся ко мне, я удивлённо заметил, что лицо у него всё-таки молодое. Пирог он стрескал почти не жуя, первый попавшийся под руку.
– Что у вас? – спросил старший, протягивая ему флягу.
Он был слишком спокоен для напряжённой ситуации. И вот, ему позволяли других строить. Хотя мне до сих пор не представился. Да и свои его по имени при мне не звали. Общались только по делу. Как будто заранее договорились, как вести себя при чужих. Да, может, привыкли, если давно уже вместе трудятся.
Ещё сколько-то вглядывался в поделившегося со мной едой. У меня состояние было как и прежде. У тела. Да и у других, евших пироги, без изменений. Значит, не отравленные. Но… кто этот сдержанный мужчина? Единственное, что смог о нём понять: одежда из Многоречья – у него на рубахе были овалы с вышивкой красные на предплечья нашиты. Лицо выбрито как модно в Синем краю. Да волосы короткие, чуть-чуть ниже ушей.
– Цепь распалась, - доложил седовласый парень, прожевав, - И ладно так!
Старший подождал, пока он напьётся и спокойно сказал:
– К седьмому.
Тот серьёзно кивнул, флягу закрыл и отложил – и переместился, сразу, без раздумий на расчёты.
Их несколько отрядов. И многие знают, в какие места в этот день отправили других. Да ещё и, видимо, кто-то собирает донесения о ходе дел, направляет на отдых или на подмогу другим. Слаженно работают. И, похоже, давно вместе. А чернореченские алхимики и Мстислав не знают, к какому тайнику вдруг нагрянут маги. Не знаю, сколько их. Но… стоит ли мне рассказывать королю Черноречья, если мы выберемся? Если маги так слаженно трудятся, то могут и узнать, кто донёс. А мне погибать ни к чему.
Чуть погодя явились ещё двое магов, почти одновременно, обратились к тому, которого я заподозрил их главой или одним из его помощников.
– Пятый. Цепь распалась. Всё хорошо.
– Тринадцатый. Цепь распалась. Всё отлично.
Может, речь об отрядах? Да уж, выходит приличный тайный клан.
– Всё… распалось? – всё-таки растерялся старший.
Появился ещё один маг, лет шестнадцати, бодро доложил:
– Семнадцатый. Цепь распалась. Всё замечательно! – и к сумке с пирогами потянулся.
Старший сам достал один, треугольный, и вручил ему. Парнишка принюхался и улыбнулся. Принял, сразу же зубами в бок вцепился. Из обнажившихся внутренностей показалась начинка, капустная с луком.
– Мы ещё нужны? – спросил один из двоих явившихся прежде.
– Второй и седьмой, - велел их глава.
И эти тоже переместились мгновенно, расстояние не рассчитывая. Даже не спросили, в какой стране, в какой части. То ли по магическим следам друг за другом умело идут, то ли… Да, уже знают, куда напарников из других отрядов занесло. И даже не попросили поесть. Но… то, что их командир или один из их командиров, сейчас при мне, да ещё и не скрывает, что направляет других… Значит, что мне доверяют?.. Хотят создать видимость дружелюбия? Или просто все другие сейчас чем-то заняты, потому их командир пытается здесь и за этой командой следить, и управлять другими?
– Четыре реакции, - заметил лекарь, отвлекаясь, - В один день!
– Да, подозрительно, - кивнул старший.
Вдруг принюхался. Резко поднялся.
– Вам не кажется… чем-то пахнет?
– Похоже на лёгкий туман, - запоздало отметил я.
Маги и лекарь переглянулись – парнишка даже жевать перестал.
Десять долгих ударов моего сердца. Волнение на лицах этих уже явно бывалых магов.
Мужчина появился молодой. Курносый. Чёрноволосый. Как будто я его уже где-то видел. Он сообщил серьёзно:
– Река исчезла.
Старший судорожно сжал уголь.
– Кстати, цепи тоже распались в Белом краю, - вдруг заметил лекарь.
– Но отряды на приличном расстоянии друг от друга! – возмутился мужчина, к которому они все спешили с донесениями.
– Что-то не так пошло? – осторожно вклинился я.
– Похоже, что сильно не так, - вклинился и парнишка.
– Но цепи-то распались! – не унимался лекарь, - Нам и не пришлось возиться.
– Это-то меня и напрягает, - старший вдруг замер, чертя в воздухе что-то. Какую-то извилистую линию.
И все из ихних внимательно следили за ним. Паренёк даже жевать забыл.
– Река! – первым сообразил лекарь, - Подземная Мыша!
– Она и к этой пещере подходит.
Они замерли, напряжённо что-то обдумывая.
Ещё два мага возвращались, из ищущих алхимиков. Тоже доложили о странном исчезновении подземных рек. Вот была река – и вдруг не стало. Старший нахмурился. Но больше ничем волнение не показал. А, нет, отправил парнишку «ко второму». Отсюда подальше. Тот с собой пирог недоеденный прихватил.