Песня полной луны
Шрифт:
Тогда этот его дружочек точно сбежит. Он ведь ещё не настоящий охотник. Так, всего лишь вид делает.
Койот скребся о ребра, требуя выпустить.
Найл сжал кулаки, впиваясь начинающими расти ногтями в кожу и взрезая её до крови.
Он мог заставить Оуэна подставить горло под клыки самостоятельно, как и всех остальных. Человеческий разум — дверь, к которой легко подобрать ключи. Он мог накинуться на Оуэна прямо сейчас, но выбрал иное.
Нет.
Если его приятель попытается влезть, он помрет тоже. Если сообразит не лезть, то выживет. А потом Найл отнесёт Кэрри в медпункт и оставит там. Он умеет быть незаметным.
Верхняя губа дрогнула, обнажая удлинившиеся клыки.
Оуэн зашел в сторожку. Половица скрипнула под его ногами.
— Найл, чувак, ты где? — его тон был негромким, осторожным. Словно он подзывал агрессивную собаку.
Шагнув вбок, Найл загородил бессознательную Кэрри.
Оуэн выглядел помятым. В полутьме сторожки Найл отлично мог его видеть, а вот для самого Грина он наверняка был просто тёмным силуэтом.
«Броситься. Загрызть. Уничтожить»
Вспыхнул фонарик на мобильном, скользнул по стенам лучом, пока не наткнулся на Найла. Тот по-звериному мотнул головой. Светом выхватило и скорченную фигурку Кэрри на полу.
— Отпусти её, чувак, — тихо произнес Оуэн. Кажется, он этих словечек у своего нового друга нахватался. Не для богатеньких лексикон. Наверное. — Тебе же я нужен.
— И ты, наверное, догадываешься, почему? — ощерился Найл.
Он чувствовал страх Оуэна. Ощущал его кожей. Страх всегда пах чем-то кислым, как пот, и липким маревом повисал в воздухе.
«Загрызть. Сожрать плоть с костей лица. Убить»
Где-то там, снаружи, прятался его друг-охотник, этот Уилл. Его присутствие Найл тоже чувствовал, как животные чувствуют грозящую им опасность, и у него на загривке поднялись дыбом мелкие волоски.
Следовало не разводить разговоры, а прикончить Грина прямо сейчас. Дальше — будь что будет.
Он зарычал.
Оуэн вздрогнул, сделал шаг назад, но не попытался сбежать. Гулко сглотнул.
— Я не знаю, что тебя связывало с той девушкой, но я не хотел, чтобы так вышло.
В венах у Найла вскипела кровь. Не хотел?!
Он почувствовал, как трещат кости: койот рвётся наружу. Снова впился когтями в ладони.
— Вы убили её, — рыкнул он. — Мою сестр-ру! И утопили тр-руп!
Грин вздрогнул. От него отчетливо разило страхом, как мочой, хотя он ещё не обделался. Надо же, какой храбрец… Хотя ему есть что терять.
Холли тоже было.
Ярость клокотала внутри, требуя выхода. Нос забивало вонью чужого ужаса, смешивающейся с запахом собственной крови.
У Грина дрожали руки, когда он снова навёл фонарик на Найла. Он явно видел, как его лицо неуловимо меняется. Сдерживать койота становилось всё труднее.
— Я знаю, что должен был пойти в полицию. И я струсил. Мне правда… жаль.
Жаль. Жаль. Жаль.
Слишком поздно. Крупица правды среди моря лжи. Или попытка спасти свою задницу.
Найл тяжело дышал. Если Грин хотел заговорить его, задобрить, то у него не выйдет.
Нужно было покончить с этим… нужно было…
Он упал на четвереньки. Одежда затрещала на нём. Кости выворачивало. Грин, кажется, попятился, запнулся о собственные ноги, рухнул на пол и пополз назад. Кому есть дело до того, что он признал свою вину?!
Койот требовал мести. Холли нуждалась в возмездии…
Позади зашевелилась, застонала Кэрри. Она приходила в себя. Времени было мало.
Грин отползал прямо к дверям.
Сбежать? Ну уж нет! Найл встряхнулся, как пёс, повел головой и припал к полу, готовясь напасть. Вонзить клыки в горло. Попробовать крови.
— Где я… что… — Кэрри у стены села, потирая голову.
«Кэрри… Кэрри. Она очнулась. Она всё видит»
Нужно было закончить с этим.
Наверное, Кэрри увидела его. Наверное, она даже не поняла, что койот — это Найл. Она просто закричала, хрипло и громко, как сделала бы любая девчонка.
Найл прыгнул вперед, пригвождая к полу Грина всем своим весом, мешая освободиться. Оуэн пытался вывернуться, дергался, уперся ладонями в звериную морду — бесполезно. Найл клацнул зубами, проходясь клыками по чужой ладони. Грин коротко заорал.
Вкус крови опьянял. Слюна изо рта капала Оуэну на щеки, лоб, нос.
Кэрри кричала и дергалась, пытаясь освободиться, но Холли узлы вязала на совесть.
Оуэн попытался заслонить лицо и шею окровавленными руками. Найл снова щелкнул пастью, вцепился в его ладонь…
Боль молнией пронзила всё его существо.
Сначала он не понял, что произошло. Почему так больно, больно, больно… кости словно выворачивало наизнанку, как при обратном превращении в человека, но он не должен был…
Слишком рано. У него были силы.