Песня полной луны
Шрифт:
А вот что именно ей показалось, пока она «плавала» в трансе, Мун разобраться лишь предстояло.
Глава двадцать третья
Злость Холли витала в воздухе запахом озёрной тины и разлагающегося тела.
С каждым днём ей становилось всё хуже, и она злилась — на своих оставшихся обидчиков, на их окружение, на самого Найла, который должен был поторопиться, но он не торопился. Она злилась, что её время истекало, а её гнев и её ненависть жгли её изнутри.
Найл
Холли была его сестрой — сильной, смелой, живой, — а четверо придурков пришли и отняли её жизнь, потому что им так захотелось, потому что они считали, что имеют право делать всё, что захотят, раз уж они белые. Холли погибла, не успев полностью войти в свою силу, от ужаса не способная даже дать отпор или превратиться, и теперь эта сила была разделена между ними обоими, связав если не навсегда, то надолго. И Холли жаждала мести.
«Ты не позволил мне заставить её помочь нам!»
— Ты не тронешь Беллу.
Холли сидела напротив, на кровати Кевина, однако влажные следы от её мокрого платья и запах тины сосед не смог бы почувствовать, даже если бы захотел — у него не было дара видящего, а у Холли — желания, чтобы он её увидел. За прошедшие дни её лицо ещё сильнее раздулось, и любой, кто увидел бы её такой, какой она показывалась Найлу, мог бы от страха заполучить инфаркт.
«Он заслуживает, чтобы у него отняли последнего человека, кто ещё остается на его стороне!»
Джэки бы сказала то же самое. Жажда мести в ней горела едва ли не сильнее, чем в самой Холли.
— Но Белла не заслуживает такого удара.
«Она всё равно его потеряет, — фыркнула Холли. — Если она при этом будет сохнуть по тебе, ему будет больнее, а этой твоей девчонке — легче»
Найл в этом сомневался.
Дед говорил ему когда-то, что наведенные чувства нужно постоянно поддерживать, иначе они опадут, как морок, и больше не возвратятся. Белла нравилась ему, пусть и не так, как нравилась Кэрри; он хотел её, но чем глубже он сам погружался в эти эмоции, тем больше понимал, что его собственные поступки ведут его в тупик.
Он спал с Беллой, но это никогда не было шансом ещё ближе подобраться к Оуэну и его компании, лишь удовлетворением его желаний. Белла туманила ему разум, отвлекая от главного — его цели. Так же, как и Кэрри.
— Нет.
Холли зашипела.
«И как ты собираешься оказаться в доме Оуэна Грина? Это тебе не Гаррет, ищущий, как бы побыстрее сдохнуть и избавиться от собственной дерьмовой жизни, не слабак Майлз, даже не Дилан, который и без того сходит с ума! Оуэн будет бороться до конца и никого к себе не подпустит!»
Что-то в её словах заставило Найла насторожиться.
— Откуда ты знаешь, что он будет бороться?
Холли подобрала под себя ноги. На покрывале на кровати Кевина расползались влажные огромные пятна.
«Он сопротивляется. Я чувствовала это, — она скривилась. — Он оттолкнул меня, когда пришел на озеро»
Это было чем-то новеньким. Найл нахмурился: прежде, пару раз, он видел Оуэна в панике. Он видел, что Грин пытается справиться с собственным страхом и с тем, что он считал галлюцинациями, с помощью травки и таблеток, и внезапная сила воли, которую Оуэн, по словам Холли, проявил, заставляла… беспокоиться.
Что, если он решит бороться?
Быть может, Холли была права, и ему стоит воспользоваться Беллой и просто перегрызть Оуэну горло, если Белла впустит его в дом?..
Нет, Найл не мог так поступить с ней. Сердце сжималось, стоило ему подумать, что Белла однажды проснется и увидит окровавленное тело своего парня рядом. Она тогда точно с ума сойдет.
— Если он борется, тем интереснее, — он отвёл взгляд, чтобы не смотреть на искалеченное, изуродованное тело Холли. — У нас есть ещё двое, чтобы сломить его.
«Уж не влюбился ли ты в эту девицу, если так боишься воспользоваться тем, что само в руки плывет? — издевательски протянула Холли. Из её рта на пол вылетела гнилая водоросль, плюхнулась на паркет, распространяя тошнотворный запах. — Все средства хороши, братик… Неужели мне опять всё нужно делать за тебя?»
Найлу вспомнились слова Джэки: чем дольше Холли остается на земле и не уходит в Страну Духов, тем меньше в ней остается человеческого. Ненависть и злоба вытесняют всё, что было когда-то в ней хорошего, оставляя за собой лишь жажду крови и смерти.
«Чем дольше Холли находится среди людей, тем ей хуже»
Стыд, жгучий и болезненный, затопил Найла. Он медлит, зачем-то медлит, вместо того, чтобы перегрызть глотки всем троим, а Холли страдает.
— Я справлюсь, — он качает головой. — Делай то, что должна, сестренка, но не тронь Беллу. Я справлюсь сам.
В Солт-Лейк-Сити всегда было легко затеряться. Никого там не удивляли коренные, приезжающие из резервации, благо на дворе давно был двадцать первый век. И обучаться внушению нужных эмоций Найл приезжал именно в даунтаун, зная, что в толпе никто и никогда не запомнит его лица.
В один из таких дней он взял с собой Джэки.
Редко выезжающая за пределы резервации, его невеста чувствовала себя неловко, лавируя между спешащими куда-то людьми. Найл ободряюще сжал её ладонь, открывая перед ней двери в кафе, стилизованное под любую из кафешек в старых фильмах — длинная стойка, красные кожаные сидения, гладкие столики. Народу под вечер было довольно много, и Найл надеялся, что никто не обратит на них внимания. Кого будет волновать ещё одна парочка, заглянувшая на колу и бургер?