Песня последнего скальда

Сакадынский Сергей

– Не к чему мне эти заумные речи. Для меня они так же непонятны, как шум ветра или грохот прибоя.

Орвар махнул рукой и спросил:

– Кого ты задумал купить, Эрлинг-скальд?

– Рабыню.– Ответил я. – Ту девушку, что ходила за мной, пока я лежал в доме Рагнара.

Орвар сдвинул брови и крепко задумался. Потом спросил хмуро:

– Что ты думаешь с ней делать?

– Заберу с собой.

– Ты поступишь глупо, Эрливг-скальд. Есть немало способов получить женщину, не бросая серебро по ветру.

– Нет,

Орвар.– Покачал головой я.– Ты не понял. Мне нужна именно эта девушка.

– Неужто она опоила тебя приворотным зельем?

– Нет. Просто она мне приглянулась.

Фриз пожал плечами.

– Я хотел бы отговорить тебя, но, вижу, ты упрям, как вол. Много ли у тебя серебра?

– У меня нет ничего.
– Усмехнулся я.

– У меня есть полмарки, но этого мало.– В раздумье проговорил Орвар.– В другое время я бы попросил у Гудмунда, но сейчас он на меня сердит и, пожалуй, ничего не даст.

– Что же делать?

–Не знаю. Может,Вадим…

– Что Вадим?– Насторожился я.

И тогда будто бы нехотя Орвар рассказал мне, что задумал Вадим силой выгнать Хрёрека из Ладоги и потому обещал много серебра всякому, кто пойдет вместе с ним на битву. И с фризами он уже договорился,

– И что же?– Спросил я.

– Я не прочь проучить заносчивого Хрёрека и тебя хочу звать с собой.

Вот значит как. Не по нраву, стало быть, Вадиму делить Ладогу с заморским гостем. А Орвар всегда готов лезть в драку, даром что битым из нее выйдет!

И я сказал:

– Не пристало нам в чужую распрю лезть.

Орвар мне ничего не ответил, и разошлись мы с ним каждый по своим делам.

Когда опускается на землю ночь, все замирает. Арвак и Альсвинн -могучие кони, влекущие по небу огненную колесницу солнца, уходят в свое стойло, чтобы передохнуть после дневных трудов. Ночью отдыхают и люди и боги.

Когда я поднялся по крутой тропинке к усадьбе, было темно и тихо. Но все же в эту ночь кому-то не спалось – там, над журчащим ручьем, где веселятся, купаясь в лунных лучах, зеленоглазые никсы, клонилась неясная тень. Словно кто-то сидел над быстрой водою.

Сперва мне показалось, что это была Ингрид и я хотел обойти ее стороной. Но потом я узнал Сбыславу и подивился, что встретил ее тут. Я подошел к ней, а она, увидав меня, встревожено проговорила:

– Зачем ты вышел сегодня из дома, викинг? Твои раны могут открыться! Я сел рядом с ней на колючую сухую траву.

– Почему ты ушел, никому не сказав?– Не унималась девушка,– Я боялась, что по дороге с тобой может что-нибудь приключиться и некому будет тебе помочь.

– Так ты дожидаешься здесь меня?– Спросил я. Она смутилась и отвела взгляд.

– Я ходил к фризам.

Мы сидели, глядя на текущую воду, которая весело звенела, подпрыгивая на камнях.

– О

чем ты думаешь?– Спросил я.

– О звездах,– Ответила девушка.– Они счастливы, потому что там, высоко в небе их не тревожат земные печали.

– Ты несчастлива?

Она пожала плечами и, сорвав с наклоненной ветки листок, бросила его в воду, и он поплыл, колеблясь в такт волне.

– Нет.

– Даже сейчас?

Сбыслава посмотрела на меня своими большими глазами и в них, как в колодце, отразились холодные искорки звезд.

– Мне грустно.– Сказала она, снова опустив голову.

Я протянул руку и осторожно коснулся ее пшеничных волос.

– Может быть, мне удастся прогнать твою грусть?

– Не надо.– Тихо проговорила Сбыслава.

Я отодвинулся от нее и стал смотреть как звезды играют в догонялки, прыгая с одной волны на другую. Потом я сказал:

– Я знаю, тебе плохо, потому что ты не свободна…Ты не говорила, но я все равно узнал.

Я видел, как девушка побледнела к как вздрогнули ее хрупкие плечи. Она не посмотрела на меня. Не смогла. Прошептала побелевшими губами:

– Я не хотела, чтобы ты знал. Прости… Я пойду.

Я удержал ее за руку и сказал хрипло:

– Мне все равно, кто ты. Н никогда не стану думать о тебе плохо. Девушка вздрогнула, и вздрогнула она оттого, что я против своей воли произнес эти слова на языке славян.

– Ты знаешь мой язык?

– Твой язык – мой язык. Я не свеон и не фриз. Мой род жил среди поморских славян и сам я славянин, как и ты.

– Н не понимаю твоих слов, викинг. Когда я слушаю тебя, мне становится страшно.

И она замолчала. Я после понял – не поверила. И тогда я сказал вису:

Дева печали вяза

вепря попутного ветра,

не исчезай во мраке

злой и холодной ночи.

Ранила сердце скальда

липа дождя ладони,

власти ее предался

сшибки мечей вершитель.

Сбыслава еще долго молчала, а потом проговорила тихо:

– Там, далеко, за морем-океаном живет Лада, богиня любви…Ты веришь в Ладу, викинг?

– Зачем мне боги,– сказал я,– когда моя Лада здесь.

– Не говори так, викинг.

– Отчего же? Неужели викинг не может верить в любовь?

– Я знаю только одно: весной викинг уйдет в поход, и что за дело ему, будет ли несчастная девушка-славянка, проливать слезы в разлуке. В походе он найдет много других женщин.

– Викинг не уйдет.– Твердо сказал я.

– Это ты только говоришь так.Твои драконы уже повернули свои головы в сторону страны северных богов.

– Мои драконы сгорели,– Проговорил я, глядя в синие глаза девушки, в которых отразилась бесконечная ночь, полная холодной тоски.