Пьесы в прозе
Шрифт:
Любовь.
Опасность? Но какая? О, если б ты мог понять!
Трощейкин.
Опасность, столь же реальная, как наши руки, плечи, щеки. Люба, мы совершенно одни.
Любовь.
Да, одни. Но это два одиночества, и оба совсем круглы. Пойми меня!
Трощейкин.
Одни на этой узкой освещенной сцене. Сзади -- театральная ветошь всей нашей жизни, замерзшие маски второстепенной комедии, а спереди -- темная глубина и глаза, глаза, глаза, глядящие на нас, ждущие нашей гибели.
Любовь.
Ответь быстро:
Трощейкин.
Знаю. Но ты меня никогда не покинешь.
Любовь.
Ах, мне так жаль иногда, так жаль. Ведь не всегда так было.
Трощейкин.
Держись, Люба!
Любовь.
Наш маленький сын сегодня разбил мячом зеркало. Алеша, держи меня ты. Не отпускай.
Трощейкин.
Плохо вижу... Все опять начинает мутнеть. Перестаю тебя чувствовать. Ты снова сливаешься с жизнью. Мы опять опускаемся, Люба, все кончено!
Любовь.
Онегин, я тогда моложе, я лучше... Да, я тоже ослабела. Не помню... А хорошо было на этой мгновенной высоте.
Трощейкин.
Бредни. Выдумки. Если сегодня мне не достанут денег, я ночи не переживу.
Любовь.
Смотри, как странно: Марфа крадется к нам из двери. Смотри, какое у нее страшное лицо. Нет, ты посмотри! Она ползет с каким-то страшным известием. Она едва может двигаться...
Трощейкин (Марфе).
Он? Говорите же: он пришел?
Любовь (хлопает в ладоши и смеется).
Она кивает! Алешенька, она кивает!
Входит Шель: сутулый, в темных очках.
Шель.
Простите... Меня зовут Иван Иванович Шель. Ваша полоумная прислужница не хотела меня впускать. Вы меня не знаете, но вы, может быть, знаете, что у меня есть оружейная лавка против Собора.
Трощейкин.
Я вас слушаю.
Шель.
Я почел своей обязанностью явиться к вам. Мне надо сделать вам некое предупреждение.
Трощейкин.
Приблизьтесь, приблизьтесь. Цып-цып-цып.
Шель.
Но вы не одни... Это собрание...
Трощейкин.
Не обращайте внимания... Это так -- мираж, фигуранты, ничто. Наконец, я сам это намалевал. Скверная картина -- но безвредная.
Шель.
Не обманывайте меня. Вон тому господину я продал в прошлом году охотничье ружье.
Любовь.
Это вам кажется. Поверьте нам! Мы знаем лучше. Мой муж написал это в очень натуральных красках. Мы одни. Можете говорить спокойно.
Шель.
В таком случае позвольте вам сообщить... Только что узнав, кто вернулся, я с тревогой припомнил, что нынче в полдень у меня купили пистолет системы "браунинг".
Средний занавес поднимается, голос чтицы громко заканчивает: "...и тогда лебедь воскрес". Ревшин откупоривает шампанское. Впрочем, шум оживления сразу пресекается.
Трощейкин.
Барбашин купил?
Шель.
Нет, покупатель был господин Аршинский. Но я вижу, вы понимаете, кому предназначалось оружье.
Занавес
Действие третье
Опять мастерская. Мячи на картине дописаны. Любовь одна. Смотрит в окно. затем медленно заводит штору. На столике забытая Ревшиным с утра коробочка папирос. Закуривает. Садится. Мышь (иллюзия мыши), пользуясь тишиной, выходит из щели, и Любовь следит за ней с улыбкой; осторожно меняет положение тела, нагибаясь вперед, но вот -- мышь укатилась. Слева входит Марфа.
Любовь.
Тут опять мышка.
Марфа.
А на кухне тараканы. Все одно к одному.
Любовь.
Что с вами?
Марфа.
Да что со мной может быть... Если вам больше сегодня ничего не нужно, Любовь Ивановна, я пойду.
Любовь.
Куда это вы собрались?
Марфа.
Переночую у брата, а завтра уж отпустите меня совсем на покой. Мне у вас оставаться страшно. Я старуха слабая, а у вас в доме нехорошо.
Любовь.
Ну, это вы недостаточно сочно сыграли. Я вам покажу, как надо. "Уж простите меня... Я старуха слабая, кволая... Боязно мне... Дурные тут ходют...". Вот так. Это, в общем, очень обыкновенная роль... По мне, можете убираться на все четыре стороны.
Марфа.
И уберусь, Любовь Ивановна, и уберусь. Мне с помешанными не житье.
Любовь.
А вам не кажется, что это большое свинство? Могли бы хоть эту ночь остаться.
Марфа.
Свинство? Свинств я навидалась вдосталь. Тут кавалер, там кавалер...
Любовь.
Совсем не так, совсем не так. Больше дрожи и негодования. Что-нибудь с "греховодницей".
Марфа.
Я вас боюсь, Любовь Ивановна. Вы бы доктора позвали.
Любовь.
Дохтура, дохтура, а не "доктора". Нет, я вами решительно недовольна. Хотела вам дать рекомендацию: годится для роли сварливой служанки, а теперь вижу, не могу дать.
Марфа.
И не нужно мне вашей рукомандации.
Любовь.
Ну, это немножко лучше... Но теперь -- будет. Прощайте.
Марфа.
Убивцы ходют. Ночка недобрая.
Любовь.
Прощайте!
Марфа.
Ухожу, ухожу. А завтра вы мне заплатите за два последних месяца. (Уходит.)
Любовь.
Онегин, я тогда моложе... я лучше, кажется... Какая мерзкая старуха! Нет, вы видели что-нибудь подобное! Ах, какая...
Справа входит Трощейкин.
Трощейкин.
Люба, все кончено! Только что звонил Баумгартен: денег не будет.
Любовь.
Я прошу тебя... Не волнуйся все время так. Это напряжение невыносимо.
Трощейкин.
Через неделю обещает. Очень нужно! Для чего? На том свете на чаи раздавать?
Любовь.
Пожалуйста, Алеша... У меня голова трещит.
Трощейкин.
Да, но что делать? Что делать?
Любовь.
Сейчас половина девятого. Мы через час ляжем спать. Вот и все. Я так устала от сегодняшнего кавардака, что прямо зубы стучат.