Пьесы в прозе
Шрифт:
Любовь.
Нет, ты меня пустишь.
Трощейкин.
Оставь. Не вырывайся. Я ничего не слышу.
Любовь.
Ты мне делаешь больно.
Трощейкин.
Да ты не вертись. Дай послушать. Что это? Слышишь?
Любовь.
Какая ты дрянь, Алеша!
Трощейкин.
Люба, уйдем лучше! (Тащит ее налево.)
Любовь.
Вот трус...
Трощейкин.
Мы успеем по черному ходу... Не смей! Стой!
Она вырывается. Одновременно
Антонина Павловна.
Знаешь, Любушка, в передней до сих пор хрустит под ногами.
Трощейкин.
Кто это был?
Антонина Павловна.
К тебе. Говорит, что ты его вызвал из сыскного бюро.
Трощейкин.
А, так я и думал. (Уходит.)
Антонина Павловна.
Довольно странный персонаж. Сразу пошел в уборную.
Любовь.
Напрасно ты его впустила.
Антонина Павловна.
Как же я его могла не впустить, если Алеша его заказал? Должна тебе сказать, Люба, мне искренне жаль твоего мужа.
Любовь.
Ах, мама, не будем все время кусаться.
Антонина Павловна. Какой у тебя усталый вид... Ложись, милочка.
Любовь.
Да, я скоро пойду. Мы еще, вероятно, будем додираться с Алешей. Что это за манера -- звать сыщика в дом.
Трощейкин возвращается.
Трощейкин.
Антонина Павловна, где он? Что вы с ним сделали? Его нигде нет.
Антонина Павловна.
Я тебе сказала, что он пошел руки мыть.
Трощейкин.
Вы мне ничего не сказали. (Уходит.)
Антонина Павловна.
А я, знаешь, Любинька, пойду лягу. Спокойной ночи. Хочу тебя поблагодарить, душенька...
Любовь.
За что?
Антонина Павловна.
Да вот за то, как справили мой день рождения. По-моему, все было очень удачно, правда?
Любовь.
Конечно, удачно.
Антонина Павловна.
Было много народу. Было оживленно. Даже эта Шнап была ничего.
Любовь.
Ну, я очень рада, что тебе было приятно... Мамочка!
Антонина Павловна.
А?
Любовь.
Мамочка, у меня ужасная мысль. Ты уверена, что это пришел сыщик, а не кто-нибудь... другой?
Антонина Павловна.
Глупости. Он мне сразу сунул свою фотографию. Я ее, кажется, передала Алеше. Ах нет, вот она.
Любовь.
Что за дичь... Почему он раздает свои портреты?
Антонина Павловна.
Не знаю, вероятно, у них так полагается.
Любовь.
Почему он в средневековом костюме? Что это -- король Лир? "Моим поклонникам с поклоном". Что это за ерунда, в самом деле?
Антонина Павловна.
Сказал, что от сыскного бюро, больше ничего не знаю. Вероятно,
Любовь.
Нет.
Антонина Павловна.
Что это нечто среднее между стихотворением в прозе и прозой в стихах. По-моему, комплимент. Как ты думаешь?
Любовь.
Разумеется, комплимент.
Антонина Павловна.
Ну а тебе понравилось?
Любовь.
Очень.
Антонина Павловна.
Только некоторые места или все?
Любовь.
Все, все. Мамочка, я сейчас зарыдаю. Иди спать, пожалуйста.
Антонина Павловна.
Хочешь моих капель?
Любовь.
Я ничего не хочу. Я хочу умереть.
Антонина Павловна.
Знаешь, что мне напоминает твое настроение?
Любовь.
Ах, оставь, мамочка...
Антонина Павловна.
Нет, это странно... Вот когда тебе было девятнадцать лет и ты бредила Барбашиным, и приходила домой ни жива ни мертва, и я боялась тебе сказать слово.
Любовь. Значит, и теперь бойся.
Антонина Павловна.
Обещай мне, что ты ничего не сделаешь опрометчивого, неразумного. Обещай мне, Любинька!
Любовь.
Какое тебе дело? Отстань ты от меня.
Антонина Павловна.
Я совсем не того опасаюсь, чего Алеша. У меня совсем другой страх.
Любовь.
А я тебе говорю: отстань! Ты живешь в своем мире, а я в своем. Не будем налаживать междупланетное сообщение. Все равно ничего не выйдет.
Антонина Павловна.
Мне очень грустно, что ты так замыкаешься в себе. Я часто думаю, что ты несправедлива к Алеше. Он все-таки очень хороший и обожает тебя.
Любовь.
Это что: тактический маневр?
Антонина Павловна.
Нет, просто я вспоминаю некоторые вещи. Твое тогдашнее сумасшествие и то, что папа тебе говорил.
Любовь.
Спокойной ночи.
Антонина Павловна.
И вот все это как-то повторяется. Ну, помоги тебе бог справиться и теперь с этим.
Любовь.
Перестань, перестань, перестань... Ты меня сама вовлекаешь в какую-то мутную, липкую, пошлую обстановку чувств. Я не хочу! Какое тебе дело до меня? Алеша лезет со своими страхами, а ты со своими. Оставьте меня. Не трогайте меня. Кому какое дело, что меня шесть лет медленно сжимали и вытягивали, пока я не превратилась в какую-то роковую уездную газель -- с глазами и больше ни с чем? Я не хочу. И главное, какое ты имеешь право меня допрашивать? Ведь тебе решительно все равно, ты просто входишь в ритм и потом не можешь остановиться...