Петербург в 1903-1910 годах
Шрифт:
29 ноября.Слышал от офицера военного телеграфа, как произошла в действительности история в электротехнической роте, перевранная газетами.
Электротехники поставлены так, как не снилось солдатам даже гвардейских полков, и потому петиция, поданная ими командиру об улучшении пищи и т. п., являлась простым результатом пропаганды.
1) Солдаты-электротехники свободны после служебных часов, и им не препятствовали заниматься частными работами, что давало им солидный заработок.
2) За работы во время забастовок солдаты получали по 2 руб. в день (по освещению города), унтера от 4 до 6,
3) Деньги эти, якобы задержанные их командиром (по словам их петиции), в действительности не были еще даже получены им от градоначальника.
4) Солдаты являются в этой роте, в сущности говоря, бесплатными учениками, по выходе из которой сейчас же получают прекрасные места по 60–100 и более рублей.
Вот такие-то молодцы (220 из 270) подали командиру, под влиянием агитатора-механика, заявление, в котором требовали исполнения в определенный срок всех пунктов (точно их не помню).
Командир обещал ответить, ушел и дал знать по начальству и градоначальнику.
В 5 ч. вечера (а не ночью), когда было уже темно, во двор бесшумно вошел батальон Павловского полка; с ним явился и сам командир полка несколько в нетрезвом виде и приказал командиру бунтовщиков «обезоружить» их.
Тот приказал вызвать к себе роту наверх, якобы для ответа, и когда те явились — нижние помещения, где стояли ружья, были заперты дневальными, поставленными из числа верных людей.
Наверху он заявил, что переговорит с ними на более просторном месте — во дворе. Ничего не подозревавшие бунтовщики стали сбегать с лестницы и попадали прямо в объятия павловцев.
Когда вся рота была окружена и арестована, ей выкинули матрасы и шинели и повели в Петропавловскую крепость, где и разместили в маленьком манеже.
С почтовой забастовкой неразбериха: газеты твердят, что она продолжается, между тем письма весь Петербург получает исправно.
30 ноября.От П. М. Кошкина, члена совета министра внутренних дел, слышал подтверждение разсказа Хитрово о Гапоне.
Гапон, как и Зубатов [188] , оказывается, тоже получал содержание из Министерства внутренних дел и является никем иным, как провокатором.
188
С. В. Зубатов (1864–1917) — надворный советник, полицейский администратор, один из создателей дореволюционной системы политического сыска; в 1896–1902 гг. начальник Московского охранного отделения, в 1902–1903 гг. глава Особого отдела Департамента полиции. Для борьбы с революционными симпатиями рабочих разработал и создал сеть легальных рабочих организаций (так называемая «зубатовщина»). В связи с разгогласиями с Плеве был уволен последним летом 1903 г. Застрелился в 1917 г. после отречения Николая II.
1 декабря.Государь, здоров и весел. «Цветет», по выражению видевших его лиц. Толки о стрельбе в него и ране, тем не менее, держатся.
2 декабря.После полудня сегодня у газетчиков конфисковано 7 газет: в них помещен «Манифест» Совета рабочих депутатов, социал-демократов и т. д. Манифест предписывает бойкот государственных бумаг, бумажных денег, обратное истребование вкладов и т. п.
На Невском проспекте буквально нет прохода от всякого возраста субъектов, выкрикивающих и предлагающих каждый день все новые и новые юмористические журналы и газеты. Плодятся, как грибы, теперь!
Обложка петербургского сатирического журнала «Ворон» (1906)
4 декабря.Левых газет в продаже нет до сих пор. Вчера в редакции «Руси» мне сказали, что она выйдет на днях под другим именем; так же поступят и остальные 6 газет.
В ночь на сегодня произведено много арестов.
У газетчиков полиция отбирала разные юмористические журналы.
5 декабря.На улицах расклеены правительственные афиши, предупреждающие, что лиц, подстрекающих к забастовке, будут штрафовать на 500 р., или сажать в тюрьму на 3 месяца.
Газета «Русь» вышла под именем «Молвы»: прочел в ней правительственное сообщение, взваливающее вину за все происходящее только на крайние партии.
Цель этих сообщений — еще более разъединить общество, и в этом отношении Дурново ведет политику умело!
Огромная масса общества уже струсила и под влиянием забастовок и рабочих манифестов пошла на попятный; то и дело слышишь всюду нападки на революцию, уже именуемую «безобразием».
Да, свобода нам действительно еще «не к рылу», как выразился один мой приятель!
Слышал сегодня толки, будто Семеновского полка офицеры, «запретившие» недавно «Руси» писать что-либо о них, явились третьего дня в редакцию этой газеты и перепороли розгами всех, начиная с Алексея Суворина. Кто только пускает такие утки?
7 декабря.С часа на час ждем новой всеобщей политической забастовки. Финансовое положение многих ужасное; рента, хотя биржевые бюллетени, составляемые казенными маклерами, показывают ее в 79–80 р., на самом деле уступается по 60. Банки дают под заклад ее только по 25 р. Разорение будет полное, но лучше пройти и через него, только поскорей был бы какой-нибудь конец!
От Л. В. Крапивина слышал нерадостные рассказы. Это отставной штабс-капитан, отказавшийся стрелять по толпе и самовольно бросивший полк, и за это попавший под суд.
Теперь он бедствует, живет в углах с рабочими на Шлиссельбургском тракте и постоянно вращается в их кругу.
Настроение среди рабочих, несмотря на все уверения газет — плохое; «жрать нечего» — это выражение Л. Крапивина я слышал не раз и от других лиц.
А тут еще праздники на носу, и всякий думает о лишнем гроше. Вдобавок, начинается возмущение против своих депутатов: вышла какая-то темная история с деньгами, которые собирались с рабочих в видах самопомощи.
Правительство играет в пятнашки: каждый день ловят и отбирают то № газет, то еженедельных журналов; вместо них появляются десятки новых, опять с остервенением накидывающихся на ловителей и т. д. без конца.
8 декабря.Объявлен бой: в 12 ч. дня назначена всеобщая забастовка. Лавки полны покупателями. Ночью арестован в типографии номер 3 «Северного голоса». «Молва» («Русь»), «Набат» («Русская газета»), «Наши дни» («Сын отечества») — полны резолюциями разных обществ и комитетов и так вызывающи, что наверное конфискуют и их.