Петербург. История и современность. Избранные очерки
Шрифт:
Я изъявил полную готовность устраниться, но Комендант Кравцов сказал, что это распоряжение ему крайне не нравится, что он находит, что этим наносится ни за что ни про что обида отличному служаке, и потому утром он будет говорить обо мне с Керенским, а меня просит пока исполнять свои обязанности и до его приказания должности никому не сдавать. На другой день я все время ждал себе смены, но вместо этого явился Кравцов и мне заявил, что я остаюсь на должности.
9 марта
В 10 часов утра в Трубецкой бастион прибыл в первый раз Министр Юстиции А. Ф. Керенский и обошел Екатерининскую куртину и Трубецкой бастион, а затем сидел в моем кабинете, где я имел с ним продолжительный разговор о разладе между солдатами и офицерами, о падении дисциплины и о том, что нужно эту дисциплину всемерно укреплять.
Я застал Керенского в № 2 Екатерининской куртины, где он разговаривал с Горемыкиным. [158] Здесь я представился Министру. Он сказал, что меня он знает и помнит. [159] Я ответил ему тем же и затем через квартиру провел его в Трубецкой бастион. Керенский просил, чтобы к нему были выведены все 34 человека арестованных [160] и что он хочет сделать им некоторое объявление. Я ответил, что это удобнее сделать в три очереди, по-коридорно, что и было сделано. Заключенным сановникам Керенский объяснил, что относительно некоторой части заключенных будет изменена мера пресечения, что избрано Временное Правительство, которое признано законным всеми учреждениями России и союзными государствами, что для расследования их проступков против народа учреждена Чрезвычайная Следственная Комиссия, [161] что разнообразные суды отменены, что он признает только суд присяжных, который их и будет судить, что он вошел с законопроектом об отмене смертной казни, что он уважает права каждого гражданина и поэтому даст им льготы против инструкции о содержании в Трубецком бастионе, «о чем вам может сейчас же засвидетельствовать полковник Иванишин». Я сейчас же засвидетельствовал, что им разрешено в изъятие из правил:
158
Иван Логгинович
159
А. Ф. Керенский, в частности, был защитником узницы тюрьмы Трубецкого бастиона Елены Александровны Ивановой (дело Летучего боевого отряда Северной области ПСР), осужденной в 1908 г. Петербургским военно-окружным судом.
160
Наряду с арестованными министрами, доставленными в крепость 1 марта 1917 г. (см. примеч. на стр. 176), к 9 марта в тюрьме Трубецкого бастиона находились в одиночном заключении С. П. Белецкий, Н. М. Боровитинов, А. Т. Васильев, В. Н. Воейков, кн. Н. Д. Голицын, В. Ф. Дейтрих, Н. А. Добровольский, А. И. Дубровин, Ф.-А. Зейн, К. Д. Кафафов, Е. К. Климович, М. С. Комиссаров, Н. С. Крашенинников, С. А. Куколь-Яснопольский, Н. К. Кульчицкий, А. С. Макаренко, И. Ф. Манасевич-Мануйлов, П. К. Ренненкампф фон Эдлер, П. И. Секретов, М. Н. Собещанский, А. И. Спиридович, А. С. Стишинский, М. И. Трусевич, Г. Г. Чаплинский.
161
Чрезвычайная следственная комиссия для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и других должностных лиц (ЧСК) была учреждена Временным правительством 5–12 марта 1917 г. при Министерстве юстиции и действовала до 31 октября 1917 г. См.: Падение царского режима. Материалы ЧСК: В 7 т. Л.; М., 1924–1927.
1. Находиться в собственной одежде.
2. Иметь собственное белье и постельные принадлежности.
3. Получать обед и ужин из Офицерского Собрания.
4. Иметь в камере тетрадь, чернила и перо для занятий.
5. Иметь свидания не через решетку, а в комнате, в присутствии товарища прокурора и заведующего арестантскими помещениями.
6. Получать из дому в день свиданий: а) сахар и чай, б) хлеб, сухари и печенье и в) масло и сыр.
После Трубецкого бастиона Министру представлен был перед Комендантской штаб-квартирой весь гарнизон крепости при ружьях. Керенский держал к ним речь, говорил о декабристах (тогда начали офицеры, но солдаты их не поддержали, потому что были рабы, и офицеры погибли, теперь, через 100 лет, начали солдаты, и офицеры их поддержали, а потому офицеры их друзья, их товарищи и их надо слушать и любить). В заключение благодарил за службу и спросил, может ли он передать Думе, что между солдатами и офицерами достигнуто полное единение. Получивши от солдат утвердительный ответ, Керенский при криках «ура» отбыл на автомобиле из крепости.
Некрополь красного террора в Петропавловской крепости
Тюрьма Трубецкого бастиона Петропавловской крепости – первый застенок советской власти. Главная политическая тюрьма царизма перешла на службу победившей революции еще в февральские дни 1917 года, [162] а в ночь с 25 на 26 октября сюда были доставлены арестованные в Зимнем дворце министры Временного правительства. В Трубецком бастионе, ставшем тюрьмой ПетроЧК, содержались сотни заключенных: участники юнкерского восстания, организованного Комитетом спасения Родины и революции, члены Союза защиты Учредительного собрания, лидеры кадетской партии, объявленные в конце 1917 года «врагами народа», заложники времен красного террора, участники Кронштадтского восстания 1921 года и т. д.
162
См.: Записные книжки полковника Г. А. Иванишина / Публ., предисл. и коммент. А. Д. Марголиса, Н. К. Герасимовой и Н. С. Тихоновой // Минувшее: Исторический альманах. Вып. 17. М.-СПб., 1995. С. 477–572.
В числе узников Петропавловской крепости первых месяцев «диктатуры пролетариата» – В. М. Пуришкевич, В. Л. Бурцев, Н. Д. Авксентьев, А. А. Аргунов, П. Д. Долгоруков, Д. И. Шаховской, А. И. Шингарев, Ф. Ф. Кокошкин, П. А. Сорокин, В. С. Войтинский, А. И. Вышнеградский и др. [163] В годы Гражданской войны крепость была не только застенком, но также местом казней и захоронения казненных.
В нашем распоряжении есть комплекс мемуарных свидетельств современников, в том числе узников Трубецкого бастиона конца 1917–1918 годов А. И. Калпашникова [164] и А. Д. Зиновьева, [165] а также члена районной тройки по проведению красного террора в Петрограде И. М. Ляпина, [166] о расстрелах и захоронении казненных на территории Петропавловской крепости. В частности, Ляпин называет Трубецкой бастион «ликвидационным» и утверждает, что там осенью 1918 года «были заполнены все камеры теми, кто должен быть расстрелян». [167] В дневнике З. Н. Гиппиус, [168] в воспоминаниях Д. С. Лихачева [169] есть упоминания о том, что каждую ночь, начиная с сентября 1918 года, со стороны Петропавловской крепости раздавались беспорядочные выстрелы и короткие пулеметные очереди.
163
Барабанова А. И., Вершевская М. В., Тихонова Н. С. Тайны «Русской Бастилии». СПб., 2000; Славнитский Н. Р. Тюрьма Трубецкого бастиона Петропавловской крепости в 1918–1940 гг. // Труды Гос. музея истории Санкт-Петербурга. Вып. 15. СПб., 2007. С. 167–179.
164
Калпашников А. И. Воспоминания. Нью-Йорк, 1920. С. 123.
165
Зиновьев А. Д. Переживания в Петрограде в июле и августе 1918 / Публ. С. К. Зиновьева и Н. С. Тихоновой // Труды Гос. музея истории Санкт-Петербурга. Вып. 2. СПб., 1997. С. 174. По свидетельству А. Д. Зиновьева, в начале августа 1918 г. в Петропавловской крепости содержалось 500–600 узников.
166
Петрова Н. Е. Неизвестные захоронения на территории Заячьего острова // Труды Гос. музея истории Санкт-Петербурга. Вып. 15. СПб., 2007. С. 132–133.
167
Там же. Мемуары И. М. Ляпина, обнаруженные старшим научным сотрудником Музея истории Санкт-Петербурга Н. Е. Петровой в ЦГАИПД СПб., были написаны в 1932 г. и отредактированы автором в 1950-х гг. В частности, он вспоминает: «Как сейчас живо помню, когда мы, группа активистов – руководителей партийной и советской организации, поехали на автомобиле в Петропавловскую крепость, захватив с собою несколько арестованных, чтобы там непосредственно произвести расстрел. Но, приехав в Петропавловскую крепость, в Трубецкой бастион, у охраны выяснилось, что могилы для предполагаемых к расстрелу не подготовлены, и еще какие-то мелкие формальности нам помешали произвести в тот момент сам расстрел».
168
Гиппиус З. Н. Живые лица: Стихи. Дневники. Кн. 2. Тбилиси, 1991. С. 188.
169
Лихачев Д. С. Воспоминания. СПб., 2006. С. 121, 123. В неопубликованной части воспоминаний Лихачева (рукопись датирована автором 28 октября 1997 г.) содержится более конкретное свидетельство: «Окна спальни и окна гостиной [нашей квартиры] выходили на Ораниенбаумскую улицу в сторону Петропавловской крепости. Ночью движение по улицам было запрещено и стояла полная тишина. Около 12 часов ночи (а м. б., и позже) раздавались выстрелы – то беспорядочные, то похожие на залпы. Однажды (или дважды) слышался пулемет. Рабочие типографии, хорошо относившиеся к отцу (С. М. Лихачев с осени 1917 г. работал в Первой государственной типографии на Петроградской стороне. – А. М.), говорили: „Это расстреливают“. Якобы выводили на полянку против Кронверка из ворот, ведших к протоку или чуть правее в сторону Каменноостровского проспекта, ставили к крепостной стене и тут расстреливали партиями и в одиночку. Мы открывали форточку в гостиной и через нее слушали [выстрелы] в ужасе» (цит. по копии рукописи, хранящейся в Архиве НИЦ «Мемориал»-СПб.).
В течение августа—сентября 1918 года ПетроЧК арестовало 6229 человек. Сразу после убийства М. С. Урицкого и ранения В. И. Ленина 30 августа в Петрограде расстреляли 512 заложников. [170] Газета «Северная коммуна» 6 сентября опубликовала список заложников, которые подлежали расстрелу в случае новых покушений. Первыми в этом списке стояли имена великих князей Дмитрия Константиновича, [171] Николая Михайловича, [172] Георгия Михайловича, [173] Павла Александровича [174] и князя императорской крови Гавриила Константиновича. [175] Романовых с конца лета 1918 года содержали в Доме предварительного заключения на Шпалерной ул., 25. Об их освобождении хлопотал Максим Горький, но ему удалось добиться разрешения на отъезд за границу только для Гавриила Константиновича. Четырех великих князей расстреляли. Сообщение об их казни было опубликовано в «Петроградской правде» 31 января 1919 года без указания причин расстрела, места и даты. Впоследствии эту расправу объясняли как ответ на убийство в Берлине Карла Либкнехта и Розы Люксембург. По различным данным, казнь совершилась между 24 и 29 января 1919 года. Восемьдесят лет спустя, в июне 1999 года, Генпрокуратура РФ реабилитировала великих князей, расстрелянных в Петрограде. Основанием для их реабилитации стала обнаруженная в архиве выписка из приговора, вынесенного ПетроЧК. [176]
170
В 2004 г. в Великокняжеской усыпальнице, примыкающей к Петропавловскому собору, была установлена памятная доска с именами великих князей, расстрелянных в январе 1919 г. См.: Гендриков В. Б. Узники Петропавловской крепости. СПб., 2008. С. 33.
171
Вел. князь Дмитрий Константинович (1860–1919), внук Николая I,
172
Вел. князь Николай Михайлович (1859–1919), внук Николая I, старший сын вел. князя Михаила Николаевича. Участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг., награжден орденом Св. Георгия 4-й степени за личную храбрость в сражениях. После окончания Николаевской академии Генерального штаба (1885 г.) десять лет служил в Кавалергардском полку, в 1897–1903 гг. командовал Кавказской гренадерской дивизией. Автор многих фундаментальных исторических исследований, посвященных эпохе Александра I и Наполеона, в том числе монографий «Легенда о кончине императора Александра I в образе старца Федора Кузьмича» (1907 г.), «Император Александр I» (т. 1–2, 1912 г.), «Дипломатические сношения России и Франции по донесениям послов императоров Александра и Наполеона» (т. 1–7, 1905–1914 гг.). При его участии и содействии изданы многотомные «Петербургский некрополь», «Московский некрополь», «Русский некрополь в Париже», «Русские портреты XVIII и XIX вв.». В 1892–1917 гг. – председатель Русского географического общества, в 1909–1917 гг. – председатель Русского исторического общества и Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины. Доктор философии Берлинского университета (1910 г.) и доктор русской истории Московского университета (1915 г.).
173
Вел. князь Георгий Михайлович (1863–1919), внук Николая I, сын вел. князя Михаила Николаевича. Служил в л. – гв. Конной артиллерийской бригаде, с 1909 г. – генерал-лейтенант. Обладатель одного из лучших собраний русских монет, автор каталога «Описание и изображение некоторых редких монет моего собрания» (1885 г.) и других работ по нумизматике. Почетный член Петербургской Академии наук, Русского географического общества, в 1898–1917 гг. – председатель Русского генеалогического общества. Длительное время состоял управляющим Русским музеем императора Александра III, принимал деятельное участие в создании коллекции музея. После Февральской революции вышел в отставку и уехал в Финляндию. В апреле 1918 г. арестован в Гельсингфорсе.
174
Вел. князь Павел Александрович (1860–1919), младший сын Александра II. С 1882 г. служил в л. – гв. Гусарском полку, затем командовал Конногвардейским полком (1890–1896 гг.), 1-й гвардейской кавалерийской дивизией (1896–1898 гг.), Гвардейским корпусом (1898–1902 гг.). В 1902 г., вопреки категорическому запрету императора, вступил в морганатический брак с Ольгой Валериановной Пистолькорс. Николай II уволил дядю от всех должностей и запретил въезд в Россию. Опальный великий князь жил во Франции до 1914 г., когда ему разрешили вернуться на родину. Вскоре супруга Павла Александровича и их дети получили титул князей Палей. В годы Первой мировой войны командовал 1-м Гвардейским корпусом. После Февральской революции вышел в отставку и жил вместе с семьей в Царском Селе. Арестован в августе 1918 г.
175
Князь императорской крови Гавриил Константинович (1887–1955), второй из шести сыновей вел. князя Константина Константиновича (поэт «К. Р.»). С 1907 г. служил в л. – гв. Гусарском полку, участник Первой мировой войны, награжден Георгиевским оружием. После Февральской революции вышел в отставку. В апреле 1917 г. женился на бывшей балерине А. Р. Нестеровской. В августе 1918 г. арестован. Благодаря хлопотам супруги, с помощью М. Горького сумел эмигрировать. С 1920 г. жил в Париже.
176
Славнитский Н. Р. Тюрьма Трубецкого бастиона… С. 171.
Американские историки Роберт Масси и Стафан Скотт, знакомые со свидетельствами, которые хранятся в архиве Стэнфордского университета, утверждают, что в январе 1919 великие князья были расстреляны и похоронены в общей могиле на территории Петропавловской крепости. [177] К аналогичному выводу пришел современный историк ВЧК—МГБ В. И. Бережков. [178] Описания последних дней великих князей-заложников содержатся в воспоминаниях их родственников, избежавших расправы и оказавшихся в эмиграции, [179] узников ДПЗ и Гороховой ул., 2, периода красного террора (В. Г. Оржеховский, А. Г. Мальцев, К. Ф. фон Брюммер, Н. Н. Пораделов), Ф. И. Шаляпина, Ф. Ф. Раскольникова, И. И. Мухина и других. [180] В России эти воспоминания стали публиковать с конца 1980-х годов. Свидетельства современников весьма противоречивы в деталях и требуют тщательного источниковедческого анализа, который еще впереди. Некоторые подробности казни содержатся в воспоминаниях княгини Ольги Палей, жены великого князя Павла Александровича, которая в январе 1919 года находилась в Петрограде: «Один старый тюремный служитель, видевший казнь, рассказал о ней [доктору] Мальцеву, поклявшись всеми святыми, что именно так и было дело. В среду Павла, одного, привезли на Гороховую и продержали до десяти вечера. Потом объявили, что увозят без вещей. С Гороховой привезли в Петропавловку. Трех других великих князей доставили со Шпалерной. Всех вместе отвели в тюрьму Трубецкого бастиона. В три ночи солдаты, по фамилии Благовидов и Соловьев, вывели их голыми и провели на территорию Монетного двора, где у крепостной стены напротив собора была вырыта общая могила, где уже лежали тринадцать трупов. Поставили князей на краю и открыли по ним стрельбу». [181]
177
Масси Р. Романовы: Последняя глава. Смоленск, 1998. С. 380; Скотт С. Романовы: Биография династии. М., 2002. С. 92.
178
Бережков В. И. Питерские прокураторы: Руководители ВЧК– МГБ. 1918–1954. СПб., 1998. С. 72.
179
Палей О. Воспоминания о России. М., 2005. С. 157; Воспоминания великой княгини Марии Павловны. М., 2004. С. 399–400; Вел. кн. Гавриил Константинович. В Мраморном дворце: воспоминания. М., 2004. С. 367; Вел. кн. Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М., 1991. С. 263.
180
См.: Красный террор в Петрограде / Сост., предисл., коммент. С. В. Волкова. М., 2011; Бережков В. И. Питерские прокураторы.
181
Палей О. Воспоминания о России. С. 157.
Нельзя игнорировать данные свидетельства как заведомо недостоверные, что иногда делают некоторые современные историки. [182] Для этого есть дополнительные основания. «На территории Монетного двора у крепостной стены», именно на том месте, которое указано в воспоминаниях княгини Палей о расстреле великих князей, с конца 1980-х годов в ходе строительных работ обнаруживают человеческие останки со следами насильственной смерти, револьверные и винтовочные пули, стреляные гильзы.
182
Граф К. Г. На службе Императорскому Дому России. 1917–1941: Воспоминания / Вступ. ст., подгот. текста, библиографический справочник и коммент. В. Ю. Черняева. СПб., 2004. С. 545.
В 1989 году при прокладке коммуникационной траншеи у стены левого фаса Головкина бастиона на глубине около метра были найдены останки четырех человек. Они были извлечены из земли и 8 лет хранились в фондах Музея истории Санкт-Петербурга без судебно-медицинской экспертизы и вообще без какой-либо огласки. [183]
В марте 2007 года при замене инженерных коммуникаций между Кронверкской протокой и стеной Головкина бастиона на глубине около двух метров от дневной поверхности было обнаружено захоронение двух человек, шинель, офицерский китель и другие фрагменты военного обмундирования образца 1907–1916 годов, стреляные винтовочные гильзы. На этот раз строительные работы приостановили и о найденных останках сообщили Петроградскому РУВД. Вместе с находками 1989 года они поступили в Бюро судебно-медицинской экспертизы. В августе 2007 года эксперты пришли к выводу, что фрагментированные останки принадлежат как минимум шести мужчинам в возрасте от 20 до 60 лет. Огнестрельные пулевые повреждения не оставляли сомнений относительно причины смерти. Констатировалось, что «расположение найденных останков позволяет с большой долей вероятности утверждать, что погребенные являются частью более многочисленного захоронения». [184] На месте находок 2007 года поисковый отряд «Ингрия» по заданию Музея истории Санкт-Петербурга заложил шурф 5 x 5 метров, но новых захоронений не выявил.
183
Кильдюшевский В. И., Петрова Н. Е. Находки захоронений жертв красного террора в Петропавловской крепости // Красный террор в Петрограде. М., 2011. С. 477.
184
Заключение эксперта № 154 медико-криминалистического отделения Санкт-Петербурга от 26.03.2007 г. Цит. по: Петрова Н. Е. Неизвестные захоронения на территории Заячьего острова. С. 129–130.
5 марта 2008 года писатель Даниил Гранин обратился с письмом к губернатору Санкт-Петербурга В. И. Матвиенко, в котором писал, что после революции «Петропавловская крепость служила не только тюрьмой, но и „лобным местом“. Полные списки расстрелянных в крепости людей пока не известны, но там погибли сотни людей. <…> Казненных хоронили, вероятно, у наружной стены крепости со стороны Кронверкского протока. Как раз там, где находят человеческие останки». В заключение Гранин предлагал установить у стены Головкина бастиона «памятный знак, напоминающий об этих трагических событиях». [185] Администрация города ответила на это обращение отказом. Вице-губернатор С. Б. Тарасов 15 апреля 2008 года сообщил писателю: «Факты о массовых расстрелах на территории Петропавловской крепости не подтверждены документальными свидетельствами. В опубликованных мемуарах того времени встречаются лишь отрывочные свидетельства о выстрелах в крепости. Кроме того, Петропавловская крепость является памятником федерального значения, в связи с чем размещение на фасадах зданий Петропавловской крепости каких-либо мемориальных досок., либо установка памятного знака, изменяющего внешний облик Петропавловской крепости, недопустимы в соответствии с требованиями действующего законодательства. Учитывая вышеизложенное, установка памятного знака на территории Петропавловской крепости не представляется возможной». [186]
185
Марголис А. Д. Первый остров архипелага Гулаг // Право на имя. Биографика XX века: Седьмые чтения памяти Вениамина Иофе. 20–22 апреля 2009 г.: Сб. докладов. СПб., 2010. С. 150.
186
Копии писем Д. А. Гранина и С. Б. Тарасова хранятся в Архиве НИЦ «Мемориал» (Санкт-Петербург).