Петербургский рубеж
Шрифт:
Сэр Артур Джеймс Бальфур прочитал вслух одну из поданных ему бумаг:
«5 марта 1904 года.
От специального корреспондента „Сан-Франциско Экзаминер“ Джона Гриффита Лондона, с борта русского военного корабля „Сметливый“.
Я уже писал про то, что в эту поездку у меня резко изменилось представление и о японцах, и о русских. А сегодня, под свинцовым мартовским небом в Восточно-Китайском море, я увидел, что собой представляют современные британцы.
Мне говорили, что ожидается возможная провокация со стороны англичан. Но на нашем корабле присутствовал член русской королевской фамилии — кронпринц Михаил. Принцесса Ольга заболела и убыла на госпитальный корабль. Именно о них я писал в своей предыдущей статье. Никто не ожидал, что британцы нападут на корабль, над которым развевается вымпел, указывающий на присутствие на его борту столь важной персоны, как наследник русского престола. Это всё равно, что напасть на американский корабль, на борту которого находится вице-президент или многоуважаемый спикер Конгресса. Цивилизованные нации смывают такое оскорбление только кровью врага.
И вдруг перед
Команда русского корабля приготовилась встречать соотечественников, но по трапу стали карабкаться на „Сметливый“ переодетые английские морские пехотинцы, которые сразу же открыли стрельбу из револьверов. Но команда русских с легкостью отбила нападение. Тогда „Тэлбот“ начал обстрел „Сметливого“, и два снаряда попали в борт корабля. Русские сразу открыли ответный огонь. Выпущенная в упор самодвижущаяся мина калибра двадцать один дюйм поразила „Тэлбот“. Заряд взрывчатки, способный потопить броненосец, разломил легкий британский крейсер пополам.
Тем временем русские безо всякой пощады перестреляли всех английских диверсантов из шлюпок, после чего стали поднимать якобы членов семей. Это оказались китаянки и их дети, переодетые в одежду русских крестьянок и мастеровых.
Русские не потеряли ни одного человека убитыми, но тяжелые травмы при взрыве английского снаряда получили принц Михаил, командующий операцией полковник Бережной и еще несколько человек из команды корабля и морских пехотинцев. Меня заверили, что жизнь принца Михаила вне опасности, несмотря на то что у него сломано несколько ребер, лучевая кость на руке и голень. Также имеет место общая контузия. Боюсь себе даже представить, что бы случилось, попади он в руки наших врачей.
Русские захватили множество пленных, включая самого коммодора Льюиса Бейли, а также командира английских диверсантов. Интересно будет узнать, что же они расскажут на допросе, и как они объяснят свое подлое нападение, нарушившее все законы цивилизованного поведения. Русское командование заверило меня, что после завершения следствия я получу доступ ко всем его материалам, за исключением тех частей, которые будут считаться секретными.
Полковник Бережной, немного оправившийся от контузии, сказал мне, что он готов поставить тысячу долларов против одного цента, что британский премьер-министр, руководитель Форин-офиса и первый лорд Адмиралтейства отопрутся от всего, что произошло этим утром. И я с ним согласен — от британцев ничего иного и ждать не стоит. Неужели это и есть истинная сущность современной Британской империи?
Тяжело вздохнув, лорд Бальфур положил на стол прочитанную статью американского журналиста и начал читать следующий лист:
«5 марта 1904 года.
От специального корреспондента „Сан-Франциско Экзаминер“ Джона Гриффита Лондона, с борта русского военного корабля „Сметливый“.
Интервью с полковником Вячеславом Бережным.
Никогда я еще не видел ни подлости, подобной британской, ни необыкновенной легкости, с которой русские уничтожили превосходящие силы англичан.
Пока я переваривал увиденное, ко мне подбежал русский матрос и попросил следовать за ним. Со мной хотел говорить сам полковник с труднопроизносимой для англосаксонского уха фамилией Бережной — командующий русской морской пехотой на Тихом океане, которая недавно наголову разгромила японцев, а только что столь эффективно отразила нападение англичан.
Полковник, с забинтованной головой, сидел на койке в лазарете корабля. Увидев меня, он приветливо улыбнулся.
— Садитесь, мистер Лондон, как говорят у нас в России, в ногах правды нет. У меня для вас всего лишь минут пять-десять, потом меня, увы, эвакуируют вместе с важными пленными и другими ранеными. Но я обещаю вам, что мы еще встретимся и поговорим обстоятельнее.
— Полковник, позвольте мне выразить свое искреннее восхищение действиями ваших солдат!
— Мистер Лондон, для этого они и тренируются каждый день, — ответил полковник. — Кроме того, мы знали, что провокация готовится, не знали только точно, каким именно образом. И мы надеялись, что они не позволят себе напасть на судно, на котором присутствует сам великий князь Михаил, наследник трона, то есть кронпринц Российской империи.
Увы, действия англичан были подлее, чем мы могли себе представить. Детали их плана были такими. На „Марокканке“ присутствовали английские морские пехотинцы, переодетые в русских моряков, а также китайские женщины и дети, которые были одеты в европейскую одежду, и должны были изображать семьи этих моряков. Поднявшись на борт „Сметливого“, они надеялись захватить судно. Когда это не получилось, „Тэлбот“ начал стрелять по кораблю под российским флагом. К счастью, в наш корабль попало лишь два снаряда.
— Какие потери понесла русская сторона?
— У нас несколько раненых и контуженых, включая великого князя и вашего покорного слугу, — ответил мне полковник. — Хуже всего досталось, увы, великому князю. У него сломано несколько ребер, кость на руке и голень. Есть вероятность внутренних повреждений. Но, как мне сообщили наши врачи, его жизнь вне опасности, и они, хоть и с долей осторожности, надеются на полное выздоровление. Тяжело ранен и один из морских пехотинцев.
Когда вы закончите все свои дела на этом корабле, я приглашаю вас посетить наше госпитальное судно „Енисей“, там вы сами сможете поправить свое здоровье и оценить искусство наших медиков.
— Интересно, как объяснит подобное нападение МИД Великобритании?
— Не знаю, но мне кажется, что они заявят, будто им ничего не было известно, и что это самодеятельность на местах. Или вообще — что это провокация русских против мирного французского корабля и сопровождавшего его корабля эскорта. Им, конечно, невдомек, что мы захватили
— Это очень важно и интересно, — сказал я. — Но, боюсь, моим читателям не доведется ознакомиться с их показаниями?
— А почему не доведется? — ответил мне полковник. — Мы вам дадим их почитать, кроме, конечно, тех тем, которые так или иначе придется засекретить. Да и вся операция была заснята на фотоаппарат и камеру синема. Я распоряжусь, и вы еще сегодня сможете посмотреть документальные кадры английской операции.
Тут в каюту вбежал матрос и что-то доложил по-русски. Полковник ответил ему на том же языке, после чего повернулся ко мне:
— Мистер Лондон, увы, мне пора. Надеюсь, что через два-три дня мы снова встретимся, тогда и поговорим более подробно. А сейчас, как говорят у нас — до скорой встречи!
Дочитав обе бумаги до конца, премьер-министр медленно сложил их вдвое, с трудом сдерживаясь, чтобы не разорвать в клочья.
— Джентльмены, это настоящая катастрофа. За этот провал нам придется ответить, и мы можем лишиться не только своих постов. Вы представляете, какой вой подымут (если еще не подняли) петербургские и берлинские газеты?!
— Сэр, — твердо сказал министр иностранных дел, — русские и германские газеты — это сущая ерунда. Как вы уже поняли, эти два слабоумных подчиненных нашего дорогого первого лорда Адмиралтейства сэра Уильяма — коммандер Бейли и майор Мак-Кейн — не отменили операцию, даже когда поняли, что будут атаковать корабль, на котором путешествует наследник российского престола. Теперь русский царь имеет моральное право сделать с нами всё что захочет: выслать посла, объявить эмбарго, морскую блокаду или даже войну. Хорошо, что принц Михаил только ранен, а не убит — может, это удержит царя Николая от крайних мер.
Все подавленно молчали. Наконец, первый лорд Адмиралтейства неуверенно спросил:
— Э-э-э, джентльмены, а кто-нибудь знает этого американского писателя? А вдруг это не он?
— Он это или не он — это теперь уже абсолютно не важно, джентльмены, — вступил в разговор премьер-министр. — Важно то, что мы будем делать дальше, после этого, не побоюсь сказать, оглушительного фиаско? Тем более что всем всё известно, а это равноценно тому, как если нас застали днем посреди Трафальгарской площади со спущенными штанами.
Первый лорд Адмиралтейства набрался храбрости.
— Во-первых, мы можем, сказать, что всё это наглая ложь, и что никто на русских не нападал, и что это они сами внезапно напали на наш крейсер…
— Не годится, сэр Уильям, — оборвал его министр иностранных дел, — в руках у русских оказались оба ваших героя, а также множество наших моряков, которых вы попросту отправили на верную смерть. Русские быстро разоблачат эту ложь, а немцы, и даже американцы, им в этом помогут.
Кроме того, во Франции, с которой мы с таким трудом наладили союзнические отношения, еще очень сильны антианглийские и, соответственно, прорусские настроения. Вы в курсе того, что командир крейсера «Паскаль» Виктор Сенес во исполнение союзнического долга собирался выйти на своем крейсере в бой вместе с «Варягом»? И слава всем богам, что его начальство в Сайгоне это запретило. Русская пропаганда, объясняющая разрыв франко-русского союза, построена очень хитро. Вся вина возлагается на Ротшильдов и контролируемое ими правительство, а сам французский народ объявляется вершиной культуры и рыцарства. Глупый галльский петух просто раздувается от гордости, а наши планы по созданию Антанты находятся под угрозой, поскольку мы будем не в состоянии защитить Францию от возможного германского вторжения.
Если это правительство рухнет, то следующее, скорее всего, махнет рукой на Эльзас и Лотарингию и присоединится к русско-германскому союзу под гарантии сохранности всего остального. При этом «Сердечное согласие» в Европе если состоится, то уже без нас и против нас. И смею заметить, сэр Уильям, что объединенные флоты России, Германии и Франции численно превосходят британский флот, а их объединенные судостроительные мощности в ближайшее время позволят еще больше увеличить этот разрыв.
— Знаю, — буркнул в ответ первый лорд Адмиралтейства.
— Таким образом, — продолжил сэр Генри, — наилучшим выходом было бы объявить, что нападение на русский корабль — это частная инициатива господ Бейли и Мак-Кейна, за которую они, по законам Британской империи, должны быть приговорены к тому, что заслужили. Помните, как говорят в таких случаях: «Вас уведут отсюда, повесят за шею, и вы будете висеть, пока от сего не приключится смерть. Да помилует Господь вашу душу!»
В нашей истории множество адмиралов и генералов за самовольство были вздернуты высоко и коротко. Чем лучше их какие-то коммандер и майор? Мой дорогой сэр Уильям, надеюсь, вы не оставили для истории никаких письменных следов своего участия в этой операции?
— Нет, сэр Генри, — ответил первый лорд Адмиралтейства, — у меня всё чисто.
— И тем не менее, джентльмены, русские каким-то образом узнали о ваших планах. Вот и этот мистер Лондон пишет, что русские были заранее предупреждены о предстоящих событиях. Вам лучше поберечься, мой друг, в вашем ближайшем окружении может оказаться русский шпион.
— Итак, джентльмены, — подвел итог дискуссии сэр Артур Джеймс Бальфур, премьер-министр его величества, — поступим по тому варианту, который нам здесь изложил сэр Генри. В крайнем случае во всем будет виновен сэр Джерард Ноэл, командующий нашей эскадрой в тех водах. Крайним этот случай можно считать потому, что следующим на растерзание волкам придется отправить присутствующего здесь уважаемого сэра Уильяма, а я этого очень не хочу, потому что сэр Уильям, несомненно, утянет за собой в могилу и нас с сэром Генри.
— Разумеется, — кивнул сэр Ульям, — я не собираюсь в одиночестве быть козлом отпущения.
Премьер-министр послал первому лорду Адмиралтейства ответный поклон и продолжил свою мысль:
— Исходя из этого, для недопущения развития событий по негативному сценарию, мы должны немедленно ускорить все работы по устранению из жизни самой главной из помех нашим планам — императора России Николая Второго. Сэр Генри, как там у вас обстоят дела?
— Сэр Артур, — кивнул министр иностранных дел, — мои люди вышли на некоего Евно Азефа, самого именитого из бомбистов-революционеров. У него всё готово. Но дело в деньгах — это грязное животное просит у нас за работу два миллиона фунтов.