Петербургский сыск. 1874 – 1883
Шрифт:
– Нет, впервые.
– Как он выглядел?
– Высокий, красивый, в одежде от хорошего портного.
– Это ты сразу отметила?
– Я не знаю, как Вам объяснить.
– Хорошо, опиши его глаза, нос, лицо наконец.
– Лицо продолговатое, меня поразила, когда я открыла дверь, его бледность, глаза, – она говорила спокойно, щеки порозовели, – мне показалось, что карие, хотя могу ошибиться, ведь в коридоре не так светло.
– А волосы, усы?
– Усов и бороды не было, а цвет волос… Нет, – покачала головой, –
– Ты сможешь его опознать?
– Думаю да.
– Что ж, злодей будет найден.
Иван Дмитриевич поднялся с дивана, собираясь попрощаться, когда в дверь кабинета раздался стук.
– Входите, – произнёс начальник сыска.
– Господин Путилин, – выпятил вперед грудь вошедший полицейский, – там извозчик прямо—таки рвется к Вам, говорит, что с неотложным делом.
У входа в гостиницу возле коляски стоял бородатый извозчик, нервно покусывающий губы.
– Слушаю, – подошел к нему Иван Дмитриевич.
– Господин Путилин, – наклонил голову к уху начальника сыска и зашептал, – с час тому ко мне подсел молодой человек с пистолетом в руках, я был напуган, но он просил отвезти в Свечной переулок, там он вышел у доходного дома Туляковых и с лихорадочной торопливостью в него вошел.
– А далее?
– Я поначалу на Офицерскую к Вам, там мне сказали, что Вы в «Европейской», ну я сюда, а тут узнал, что какой—то господин застрелен.
– Ты его узнаешь?
– Как же не спознать.
Путилин подозвал одного из полицейских, стоящих у входа.
– Вези, голубчик, нас к твоему молодому человеку.
Небольшая квартира, которую занимал в доходном доме молодой человек, носила следы поспешного бегства, только бросалась в глаза стоящая на столе бутылка французского вина в обществе одинокого фужера.
Привратник стоял у двери.
– Я слышал, как он извозчику говорил: «Гони на Николаевский», – торопливо говорил он, словно был в подозрении и стремился к своему оправданию, – я рядом стоял.
– У него в руках что—нибудь было, когда он приехал?
– Не заметил, он быстро пробежал мимо меня и сразу к себе.
– Закрывай дверь и вызови околоточного, чтобы никто сюда не имел доступа.
– Так точно.
Путилин показал сопровождающему его полицейскому следовать далее на вокзал.
Через час в комнате допросов сидел задержанный, проживавший в доходном доме Туляковых под фамилией Герца Ганса Францевича. Паспорт при нем оказался искусной подделкой. При осмотре ни на одежде, ни на белье не было ни одной метки, говорившей об первых буквах имени и фамилии владельца, небрежно срезаны острым предметом, как казалось в спешке.
На вокзале молодой человек не оказал никакого сопротивления, а был словно не в себе. Пистолет был найден в кармане брюк, готовый в любое мгновение выпасть. По всей
Ни на один вопрос, задержанный не ответил, безучастно глядя на руки, лежащие на столе. Только когда попытались снять с его шеи крест, задержанный, словно ополоумел, поначалу бросился в драку, а потом слезно умолял вернуть золотой крестик с выгравированными буквами «Е» и «С».
– Иван Дмитрич, – Миша Жуков, помощник Путилина, барабанил пальцами правой руки по листам писчей бумаги, сложенной стопкой, – Герц молчит, словно воды в рот набрал, но не это важно, улик хватает. Служанка умершего его опознала, извозчик тоже.
Путилин молчал, устремив задумчивый взгляд в окно, где на столицу начинал опускаться ранний вечер.
– Иван Дмитрич, – повторно обратился к начальнику помощник.
– Так—то оно так, —вскинул брови и сжал губы, потом продолжил. – Посуди—ка сам. Идет человек на убийство, а для чего, скажи—ка, срезает метки с одежды.
– Не знаю.
– Не знаешь… А для того, мил—государь, чтобы мы не узнали истинного имени и фамилии. значит у задержанного есть своя тайна, которую нам предстоит узнать, тем более… Ладно, слушай свое задание по теперешнему делу, ты должен собрать все, что сможешь откопать о неком господине Ильине, как ты знаешь застреленном в одной из дорогих гостиниц столицы, а я займусь личностью задержанного.
Следующим утром Иван Дмитриевич был удивлен визитом родственника убитого Петра Серафимовича, который сам предложил взглянуть на задержанного, уж больно интересно было ему, кто соизволил покуситься на жизнь дражайшего Василия Иосифовича, в жизни мухи не обидевшего.
– Господин Путилин, мне сообщили, что вы занимаетесь поимкой злоумышленника, и я безумно удивлен происшедшим и не могу найти объяснения случившемуся злодеянию. Василий Иосифович в последнее время часто бывал в столице по настоянию родных, ибо после смерти жены Машеньки два года жил безвыездно в своем имении, а ведь он еще крепкий мужчина. К сожалению, Бог не дал ему наследника, но несколько месяцем я видел Василия в хорошем расположении духа.
– Господин Ильин не собирался жениться?
– Я думал об этом, но он бывал иногда скрытен и любил устраивать неожиданные сюрпризы. Так что вполне может быть.
– Скажите, у Василия Иосифовича написана духовная?
– После смерти Машеньки он написал, но об этом может знать его поверенный, кажется, им был господин Скарабеевский, проживающий здесь, в Петербурге
– Велико ли состояние Ильина?
– Я думаю, что все состояние около двух миллионов.
– Он путешествовал один?
– Нет, всегда со своим верным Санчо Панса, как я называл Ивана, слугу Василия, но в этот раз, как говорил Ильин, он слег с какой—то болезнью и не имел возможности быть рядом с хозяином.