Петр Великий, голландский. Самозванец на троне
Шрифт:
И точно, с неделю, до приезда Лефорта с караваном карет, русский бомбардир изучал пушечное искусство, и даже затем получил патент бомбардирского капитана.
***
Теперь шли на барже. Ну, как шли… Остался с ними лишь проводник-голландец, Хаанс Лууп и сам Александр Данилович Меньшиков. Посольство укатило в Амстердам, а царёв денщик, вместо красот города ехал на верфь, руки ломать да мозоли трудить.
– Да, брался в Амсердаам, а приехал в Саардам, – выдал грустный стишок Меньшиков.
–
Алексашке стало грустно совсем, и он опять посмотрел на берег канала. Как заметил, вся Голландия перекопана, словно огород у рачительного хозяина. И их кораблик тянули четыре тяжеловоза по берегу реки. Видывал он подобное, только в России бурлаки, то есть люди, таскали баржи. Оно так вернее… Лошадь скотинка нежная, сдохнуть может, а человечишка, ничего, выдержит…
Мимо канала не спеша пробегали домики, крытые черепицей. Рядом неспешно работали крестьяне в сабо или кломпах. Деревянных башмаках, в общем. В России крестьяне для бережения сапог лаптями пользовались, а эти колоды на ногах таскают. Алексашку аж передёрнуло. Прикинул, каково это деревяшки на ногах… Трут небось, и только головой покачал.
– Хаанс, как они на ногах такое носят? – спросил он, не вытерпев.
– Так уж принято. Европейский обычай.
Меньшиков только плюнул в воду от отвращения и отвернулся.
« И так во всём. Нас жизни учат, а сами в дерьме живут, да торфом греются. Вот, давеча ночевали, так из жадности в шкафах спят. Куда приехали …»
Совсем загрустил Александр Данилович. Дома- то оно куда лучше.Ну, правда, было и забавное. Мельниц куда, как много стояло на полях и берегах.
– Это машины. Они перетирают верно, поднимают воду, да и много чего хорошего делают, – объяснял Лууп.
И цветы ему понравились. Тюльпаны, которых он и в донских степях под Азовом насмотрелся.
– А это тюльпаны. Очень дорогие цветы, их покупают утончённые люди. Многие разбогатели, их выращивая, – с удовольствием рассказывал Хаанс.
– Так у нас их лазоревиками называют. Приезжай к нам на Дон, там такого добра в степях много растёт, и платить не придётся!
Этими словами неутончённый Меньшиков вогнал в ступор несчастного голландца, и тот надолго замолчал. С цветочками точно здесь конфуз вышел… И опять воняло просто немилосердно горелым торфом..
Новый Царь и великий князь Всея Руси.
– Вот здесь и будете жить, – и Хаанс показал на вполне себе приличный дом, по местным меркам.
Носильщики снесли с баржи четыре сундука, Меньшиков нс свй мешок на плече.
– Ну что…Я буду всё оплачивать и следить
И Хаанс пожал на прощание руку новому товарищу. Голландец быстро забрался на баржу и помахал русскому на прощание, и упряжка коней потащила судёнышко по каналу.
– Ну а мне дело исполнять, как обещался, – тихо прошептал Алексашка.
Надвинул шляпу поглубже , чуть не до ушей, и храбро дёрнул ручку входной двери.
– Кто здесь? ( Whose is it? ) – услышал он на голландском.
Высоченный человек, верно, выше на голову Петра Алексеевича, стоял к нему спиной. Чёрные волосы до плеч, стройная фигура, и табачный дым поднимался от деревянной трубки. Он повернулся, и Меньшиков пытливо вгляделся в лицо незнакомца. Круглое, кошачье, черные глаза. Похож, конечно. Но нет приметной родинки, и кожа, будто оспой чуть побита.
– You are Aleksahka? Ты Алексашка?
– Так и есть. Александр Данилович Меньшиков, ваше царское величество.
– No. Piter. Herr Piter. Называй меня только так.
– Может быть, я могу вас называть Мин херц ? ( моё сердце)
Великан гортанно рассмеялся, чуть закинув голову назад, и крепко схватил Меньшикова за плечи. Этот Пётр был силён, и очень силён, и денщик это ощутил на себе.
– Ты поможешь мне, а я помогу тебе. Клянусь, ты не прогадаешь! – сразу заявил Пётр.
– Нам надо много учиться, мин херц.А тебе выучить русский язык, читать и писать, запомнить лица десятков людей. Пётр Алексеевич прекрасно знал латынь, был очень начитан.
– И я люблю читать. Ты же забыл, Aleksashka, что Пьотр Алексеевич- это я!
Первый урок затянулся до самого вечера. Меньшиков достал Степенную Книгу, и принялся читать её вслух по- голландски. Piter слушал весьма внимательно, не перебивал. Затем рассматривал рисунки. Видно было, что рассказ денщика заинтересовал голландца.
– А ты, Aleksashka. дворянин?
– Записан в дети боярские, по отцу. Он помощник начальника Царских конюшен.
Великан кивнул. Конечно, титул comes sacri stabuli известен со времён Древнего Рима.
– А что, к примеру пьют в России?
– Квас, медовуху, пиво, сбитень, узвар ягодный, кисели всякие. Ну, водку, конечно
Тут Piter улыбнулся снова, и налил себе в стакан можжевеловой.
– Одежда чудная какая-то, – наконец изрёк голландец.
– Так мин херц, обычай такой. Ничего не поделаешь. Царь- это и многие обязанности. Народ должен видеть силу государя и его особость.
– Ладно, приеду в Москву, всем запрещу бороды носить. По-дикарски это, – строго сказал Piter.