Петровна
Шрифт:
— А в бутылке? — Петровна обошла стороной смердящую миску.
— Рыбья кровь. Тухлая.
Тошнота подкатила к горлу с новой силой.
— Скажи спасибо, что не человечья, — произнесла Валентина. — Он ее больше любит, но это уж сам хозяин кормит.
— Он кормит его своей кровью? — ужаснулась Петровна.
— Нет, Морак предпочитает женскую.
В памяти Петровны тотчас всплыл рассказ мужичка.
— Жены, — ахнула она.
Валентина кивнула.
— Как старая заканчиваться начнет, хозяин на новой женится.
Петровне
— Так он поэтому тебя не выпускает, — поделилась жуткой догадкой она.
— И поэтому тоже. Женщины в замке давно перевелись. Только я и осталась. Да вот ты теперь. Но он и мужчин не отпускает, так, на всякий случай. Мужскую-то кровь Морак не жалует, но если рыбья закончится, тоже пить будет.
“Бежать! — пронеслось в мозгу Петровны. — Бежать прямой сейчас!” Вместо этого она без сил плюхнулась на табурет — в ногах образовалась предательская слабость.
И тут они услышали шум. Вначале отдаленный, невнятный, он он с каждым мгновеньем становился громче. Доносился он из того же угла, куда скрылся монстр. За стеной что-то взвизгнуло, застрекотало, послышались звуки борьбы, а затем хруст, который могут издавать только переломанные кости. Тяжеленная печь со скрежетом отъехала в сторону, от стены откололся здоровенный кусок, подняв тучи пыли, и в образовавшийся лаз просунулась мохнатая голова, а затем и вся меховая тушка очень знакомого очертания.
Валентина взвизгнула, схватилась за нож, Петровна чудом успела ее остановить.
— Спокойно, это свои, — воскликнула она с радостью.
Маруська, чихая от пыли, выбралась из угла и подошла к Петровне. Из закрытой пасти высовывался, извиваясь, фиолетовый ящеричный хвост. Одно глотательное движение, и он исчез без следа.
— Это… это… — Валентина не могла оправиться от потрясения.
— Это моя кошечка, Маруська, — Петровна погладила питомицу по голове и разулыбалась. — Нашлась.
Валентина переводила взгляд с Маруськи на Петровну и никак не хотела придти в себя.
— Да что с тобой? Это же просто кошка, только большая. Не бойся, она хорошая.
— Ва… ва…
— Важная?
Валентина отрицательно замотала головой.
— Ва… ва…
— Ваше величество? — пришло в голову Петровне.
Подруга посмотрела на нее безумным взглядом.
— Ва… варивана. Это же хищник. Опасный. Их почти всех истребили, потому что они неуправляемые.
— Ну так и не надо ими управлять, — вступилась за любимицу Петровна. — Чего сразу управлять-то. Может она умнее нас, и не хочет, чтобы ей командовали.
Маруське ее слова понравились, она лизнула Петровнину руку и довольно муркнула.
— Постой, — до Валентины внезапно дошло, — это она сейчас Морака съела?
— Похоже на то.
— Нам конец, — Валентина осела на табурет, с которого недавно вскочила Петровна. — Сейчас сюда придет хозяин, у него с этой тварью связь, — добавила она слабым голосом. И побледнела, словно собиралась потерять сознание.
— Мда, неприятно получилось, — произнесла Петровна. — Но может он как-нибудь это переживет?
— Он-то да, а мы — вряд ли, — на Валентину было жалко смотреть. Даже Маруська воззрилась на нее с сочувствием.
— Ну тогда бежим! — воскликнула Петровна.
— Куда? — подруга подняла на нее совершенно мертвый взгляд. — Тут один выход — через коридор. Там он нас и встретит… Вон, слышишь? Уже бежит.
Петровна прислушалась и действительно уловила шум — что-то приближалось. Но звуки совершенно не походили на топот бегущего человека. О чем она и сообщила подруге.
— А с чего ты взяла, что он человек?
Петровна подумала, что Валентина шутит или слегка повредилась рассудком, но тут услышала тихое утробное рычание, бросила взгляд на Маруську и увидела, что та, вздыбив шерсть и выпустив клыки, неотрывно смотрит на дверь.
— Надо бежать, — повторила Петровна. И Маруська, рыкнув, бросилась обратно в угол, из которого появилась.
Тоннель, который она прокопала, расширив лаз Морака, оказался извилист. И достаточно обширен, чтобы протиснуться человеку — во весь рост не разогнешься, но передвигаться можно.
Дверь сотряс удар. Стены вздрогнули, посыпались осколки камня, и в образовавшуюся щель просунулась гигантская, поросшая шерстью паучья лапа.
Маруська первой бросилась в тоннель, за ней Петровна, следом Зинаида.
В тоннеле было темно. Звук следующего удара они услышали даже здесь. Судя по грохоту и звону посуды, дверь все-таки вылетела. А судя по хрусту и треску, нечто, именуемое “хозяин” пыталось протиснуться за ними.
Беглецы ускорились — Маруська мчалась со всех ног, Петровна, поймав второе дыхание, не отставала, подруга почти наступала ей на пятки. Над ними, освещая путь, летел слабенький, сотворенный Валентиной пульсар.
Когда им стало казаться, что опасность миновала, позади послышался нарастающий гул.
— Скорее! — взвизгнула Валентина. — Он уже близко.
Они припустили еще быстрее. Шум приближался, и вскоре Петровна уже начала различать скрежет, словно кто-то терся о стены чем-то жестким. А выхода по-прежнему видно не было. Перспектива умереть в тоннеле, сожранной гигантским пауком казалась настолько дурацкой, что на какой-то миг Петровне стало смешно. Но тут к скрежету добавилась еще и вонь — монстр был совсем близко — и она поняла, что это конец. Ну что ж, мелькнула мысль, зато в конце жизни мне выпало столько приключений.
И тут произошли сразу две вещи: что-то вспыхнуло, и Петровна почувствовала, что куда-то падает.
Глава 6. Петровна и синяя птица
Падение оказалось жестким. Когда Петровна открыла глаза, то обнаружила, что лежит на траве. Трава была синей. Валентина с Маруськой находились тут же. А рядом, в воздухе висело мерцающее овальное окно, из которого высунулась знакомая волосатая конечность, и ее обладатель уже примерялся вылезти целиком.