Петровна
Шрифт:
— Мы по скидке для пожилых, — сделав серьезное лицо, заявила Петровна.
— Скидок не делаем. Следующий!
Их оттеснили, и подруги поплелись прочь.
— Жаль, — вздохнула Валентина. — Так хотелось на котиков посмотреть.
Петровна нахмурилась.
— Хочется, значит посмотрим, — произнесла она решительно.
— Но как? Нас же не пустили.
— Значит пойдем другим путем.
Схватив Валентину за руку, Петровна выбралась из толпы и двинулась в обход шатра.
Как она и предполагала, черный вход нашелся сразу за цирковыми повозками.
— Скорей, там вора поймали, помощь твоя требуется! — подскочив к нему, воскликнула Петровна. И, пользуясь замешательством, добавила: — Беги, мы посторожим!
Тот кивнул и, сорвавшись с места, исчез в толпе.
— Зина, ты его обманула! — воскликнула подруга, и совсем непонятно, чего в ее голосе было больше — возмущения или восторга.
— Скорей, пока он не вернулся!
Миновав повозки, они юркнули внутрь шатра через служебный вход.
Место, куда они попали, оказалось сумрачным, заставленным клетками и ужасно вонючим. Клеток было так много, что они образовывали коридор. В конце этого коридора виднелся занавес. Оттуда неслась музыка: звенела медь, били барабаны, словом, стоял тот самый гвалт, который они слышали у входа.
Часть клеток была пустой. В остальных сидели зверюшки самых разных размеров, похожие на тех, что были изображены на афише.
— Никогда таких не видела, — разглядывая их, произнесла Валентина.
— Идем, надо пробраться в зал, — поторопила подругу Петровна.
Тут послышались приближающиеся голоса, и подруги спрятались за ближайшую клетку. Присели на корточки, замерли.
— И чтобы я больше этого не видел! — голос одного из подошедших принадлежал мужчине. Низкий бас с властными нотами. — Иначе вылетишь отсюда в два счета!
— Хорошо, хозяин, — второй голос Петровна тотчас узнала. Чудом удержалась, чтобы не выскочить. И очень вовремя удержала Валентину, которая порывалась сделать то же самое.
Лязгнула клетка. Послышалось шипение. Обладатель второго голоса еле слышно вскрикнул. Первый сердито выругался.
— Ничего-то тебе поручить нельзя. Последнее выступление работаешь, парень. Мне такие работники не нужны.
— Не надо было его бить. Животные этого не любят.
— Поговори мне тут. Знаток нашелся. Живо все убрал, и к кулисам, Проксу помогать. Я сказал — живо! — От удара о металл со всех сторон послышались шипящие звуки, животные забеспокоились. — Подобрал тунеядца на свою голову, — буркнул мужчина и зашагал прочь.
Первой выскочила Петровна. И убедилась, что слух не обманул.
— Алмус, внучек! — она бросилась к парнишке.
Худой, обтрепанный, со здоровенным синяком под глазом и опухшей щекой, тот бросился к ней навстречу.
— Бабазина!
— Алмус! — Валентина отстала всего на пару шагов.
— Тетушка Тина!
Петровна улыбнулась, услышав это домашнее прозвище. По началу Алмус звал ее подругу исключительно “госпожа декан”. За год жизни в доме Карлуса и Валентины “декан” превратилась в “тетю”, а Карлус в “дядю”. Да и не удивительно, своих детей у Валентины и Карлуса не было, и Алмус как-то незаметно занял пустующее место.
— Вы пришли за мной? А господин Карлус с вами? А почему вас так долго не было? А пойдемте уже домой!
Петровна с Валентиной переглянулись и вместе посмотрели на Маруську. Точнее, собрались посмотреть, потому что ее рядом не оказалось.
Нашлась она возле клетки в самом конце ряда. Сидела и смотрела внутрь немигающим взглядом. С той стороны на нее смотрели точно такие же желтые глаза. Узник клетки был почти ее копией, только поменьше и послабее. Настолько, что не сидел, а лежал на грязной соломенной подстилке. Вид у него был до крайности изможденный.
— А вот это уже варивана, — негромко произнесла Валентина. — и, кажется, она умирает. Что за изверги ее мучили?
— Это не я, — произнес Алмус. — Я пытался ее лечить, но не получилось.
— Лечить? Погоди-ка? — Валентина обернулась и посмотрела на подопечного. — А чем ты вообще тут занимаешься?
— Да так, — парень смутился, — всем помаленьку. Присматриваю за животными, клетки чищу, кормлю, лечу как могу… Тут магия не работает. Я хотел ей помочь, — он кивнул на варивану, — но не получается.
— Ну-ка, — Валентина повернула руки ладонями вверх. Сосредоточилась, замерла — зеленоватые искры над ладонями сверкнули и тут же погасли.
— Вот, я же говорил, — вздохнул Алмус.
— Простейшего пульсара не сотворить, — голос Валентины дрогнул. Затем она посмотрела на Маруську. — А если мы здесь застрянем?
— Что будет, то будет, — произнесла Петровна. — Лучше давайте подумаем, как этой бедняжке помочь.
— Боюсь, что никак, — сказала Валентина. — Они без магии не лечатся.
— А можно клетку открыть?
Алмус достал ключ. Замок оказался навесным, суровым.
— Зина, осторожней, — предупредила Валентина, — она может кинуться, вариваны — хищники.
Дверь, скрипнув, открылась, и, опередив хозяйку, внутрь прошмыгнула Маруська. Узница подняла голову, и тут же уронила. Бока тяжело вздымались. Маруська, обнюхав, принялась лизать ее мохнатую морду.
Тихонько приблизившись, Петровна присела на корточки и осторожно погладила свалявшуюся шерсть. “Хорошая кошечка, славная кошечка, — зверюшка, в начале напряженная, постепенно расслабилась и еле слышно заурчала, — держись, милая, мы тебе поможем, — варивана тяжело вздохнула, — вытащим тебя отсюда и отправим домой. Ты же хочешь домой? Хочешь. Тогда держись. Хорошая кошечка, хорошая…”
Дыхание сделалось спокойней, и вскоре Петровна поняла, что варивана уснула.
В этот момент невдалеке послышался шум.
— Бабазина, сюда идут! — воскликнул Алмус.
Петровна едва успела вылезти из клетки, когда к ним подскочил разъяренный мужчина в цилиндре и черном фраке. Выглядел он точь в точь как на плакате. И оказался тем самым обладателем баса.
— Что тут происходит? Вы кто такие? — накинулся он на Петровну и Валентину.
— Костюмеры. Вы их вчера наняли, — торопливо произнес Алмус.