Петрушка на балу
Шрифт:
– А то! – подхватил парень. – Льешь минералку ему на лысину и довольна!
Директор строго на него взглянула.
– С тобой, Захар, поговорю отдельно. Исчезни.
– Зла на нее не хватает! – Охранник прикрыл за собой дверь.
Прекратив всхлипывать, официантка лишь теребила фартук. Директор прохаживалась по кабинету.
– Возможности, Наталья, у тебя две, – произнесла она. – Либо держать с клиентом дистанцию, либо…
– Ой, Катерина Васильевна! Удержишь такого павиана, как же! «Ягодка, можно тебя
– Либо, – невозмутимо закончила директор, – обратиться к Захару. Не поднимая шума, разумеется. А что сотворила ты?
Официантка вздернула острый подбородочек.
– Не выношу козлов! И потакать им не собираюсь!
Директор вздохнула.
– Вполне с тобой солидарна. Хочешь уволиться?
Осознав, что перегнула палку, официантка заканючила:
– Просто нервы не выдерживают, Катерина Васильевна! Конечно, я не права…
В дверь вновь заглянул охранник.
– Катерина Васильевна, тут…
– Захар! – прикрикнула директор. – Я сказала: с тобой – потом!
Охранник нимало не смутился.
– Тут к вам из милиции. Удостоверение предъявил: капитан Хомяков. Говорит, срочно: что-то по театру «Балбес». Пр'uмите?
Директор замерла. Охранник и официантка взирали на нее с любопытством. Повисло молчание.
– Из милиции? – тихо переспросила директор.
– Катерина Васильевна, может, вам воды? – засуетилась официантка.
Директор перевела дух.
– Иди, Наталья. Хорошо подумай.
– Примите? – повторил вопрос охранник.
– Да, Захар. Пригласи.
Но капитан Хомяков приглашения не дожидался. Нырнув под мышку охраннику, он оказался в кабинете. На фоне двухметрового Захара сутулый милиционер выглядел пигмеем.
– Крутой у вас заслон! – хмыкнул он, переводя взгляд с официантки на директрису. Рот Хомякова невольно приоткрылся. «Брошеная женщина, ни фига себе!» – мелькнуло у него в голове. Версию, однако, следовало отработать. – Екатерина Васильевна, могу я задать вам несколько вопросов?
Директор заметно напряглась.
– О чем?
– Насчет театра «Балбес». Знаете такой? – Поскольку дама не ответила, Хомяков предложил: – Не отпустить ли вам сотрудников? Много времени у вас я не отниму.
Директор словно очнулась.
– Да-да, разумеется… – Она опустилась в рабочее кресло. – Захар, никого ко мне не пускай.
Охранник и официантка вышли, сгорая от любопытства.
Капитан Хомяков, придвинув стул к столу, присел и выложил из папки блокнот с авторучкой.
– Звать меня Виталий Павлович, – представился он. – Можно просто Виталий.
– Что там случилось? Не тяните! – нервно проговорила директор ресторана. Вправду ли она так обеспокоена или умело изображала тревогу, предстояло выяснить.
В тридцать своих лет Виталий был ментом тертым и, не взирая на ослепительную красоту подозреваемой, повел себя жестко.
– Что случилось? – переспросил он, листая блокнот. – Да так, пустячок. Пожар в декорациях, у балетмейстера ожоги… А вы как бы не в курсе, да?
Побелев как полотно, женщина приподнялась в кресле.
– Что с ним?.. Где он?.. – Казалось, она сейчас хлопнется в обморок. Неужели игра?
Хомякову стало не по себе.
– Обошлось, Екатерина Васильевна. Пожар потушили, ожоги пустячные, и все отплясывают… Вы правда не знали?
– Откуда? – Синие глаза набухли слезами. – Разве мне что-нибудь говорят? Велика для меня честь. Когда это произошло?
Хомяков смотрел на нее пристально.
– В субботу. Как раз после вашего ухода.
Эта многозначительность и милицейский взгляд на нее не подействовали. Рука женщины потянулась к телефону.
– Извините, я должна выяснить…
Капитан отобрал трубку.
– Позже. Сперва я кое-что выясню у вас. Мое время тоже не резиновое, так что давайте…
– Подозреваете поджог? – прервала его директор ресторана.
Хомяков вновь впился в нее взглядом.
– Почему вы так решили?
Она грустно усмехнулась.
– Если уж вы почтили меня визитом… Я умею сложить два и два. Виталий Павлович, у него правда ожоги пустячные?
– Такими вещами я не шучу, – нахмурился Виталий.
– Простите, а кто вас навел? То есть… кто посоветовал побеседовать именно со мной?
– Давайте, Екатерина Васильевна, сыграем в такую игру: вопросы задаю я. Ладно?
Она пожала плечами.
– Спрашивайте.
Хомяков ткнул авторучкой в страничку блокнота.
– Давно вы знакомы с Макаровым Сергеем Павловичем?
Глаза ее вдруг вспыхнули гневом.
– Зачем вам это?! Никакого отношения к пожару в театре…
– Екатерина Васильевна, – интонация Хомякова давала понять, что милицейское терпение имеет предел, – вы забыли, в какую игру мы играем? Повторяю вопрос: как давно знакомы вы с Макаровым?
Поднявшись, она прошлась по кабинету и остановилась у окна спиной к Хомякову.
– Девятнадцать лет, – безжизненно прозвучал ее голос.
* * *
На том дне рождения Катя слегка напилась. Совсем чуть-чуть. Именинник Валька был на высоте – красивый, умный, галантный – мечта любой девчонки. И друзья у него оказались замечательные. За исключением Сержа Макарова – пижона и наглеца, подкалывавшего Катю своими шпильками. Простите, разве балерины читают книжки? Неужели читают? Тяжело, небось, бедняжкам? Уж арифметику-то, надеюсь, им знать не обязательно?.. И глаза при том как у плута, и волосы торчат клоками. Самодовольный надутый тип! Ей-то, Кате плевать: встретились да разбежались. Но Валькину сестру жаль. Двенадцать лет соплячке, а втрескалась в этого Сержа, сразу видно, по уши. Подпала под его влияние – имея такого брата!