Пейтон-Плейс

Металиус Грейс

— Привет, Эллисон.

— Привет.

— Ну, мой папа ждет в машине.

— Хорошо.

— Ты берешь пальто или что-нибудь?

— Я возьму это. Это вечернее пальто.

— Ну, пошли.

— Я готова.

— До свидания, миссис Маккензи.

— До свидания, мама.

— До свидания. — Констанс поймала себя как раз вовремя: она чуть не сказала «дети». — До свидания, Эллисон. До свидания, Родни. Желаю хорошо повеселиться, — сказала она.

Они ушли, и Констанс устало опустилась в кресло. Это была тяжелая неделя. Эллисон то была вся в нетерпении, то целыми часами страшно паниковала. Проснувшись утром в день

выпускного вечера и обнаружив у себя на подбородке ужасный красный прыщик, она разрыдалась и потребовала, чтобы Констанс немедленно позвонила Родии и сказала, что Эллисон заболела и не может пойти на вечер. Констанс прикурила сигарету и посмотрела на фотографию на камине.

— Ну, Эллисон, — сказала она вслух. — Вот, наконец, мы и одни.

«Твоя сирота дочь намылась, завилась, надушилась, сделала маникюр, одела вечернее платье, и вот, Эллисон, ты и я ждем ее возвращения с ее первого официального свидания».

Констанс испугалась того, как она думает об этом, — с горечью и жалостью к себе. Она вдруг поняла, что последнее время злится не только из-за того, в каком положении ее оставил Маккензи четырнадцать лет назад. Последние недели она с горечью думала о том, что осталась один на один с подрастающей дочерью, и всю вину за это складывала на плечи своего покойного любовника. Мысль о том, что с ней может случиться, должна была возникнуть у него раньше желания поскорей уложить ее в постель. Он подумал об этом, когда было уже слишком поздно, и Констанс закончила тем, что позволила себе привыкнуть к нему. Она знала, что не любит его, иначе их отношения складывались бы по-другому. Любовь и брак были для Констанс синонимами. А брак, как она считала, основывается на общности вкусов и интересов, сходстве происхождения и точек зрения. Все это вместе взятое и называется «любовь», а секс совсем не входит в это понятие. Следовательно, рассуждала Констанс, она никогда не любила Эллисона Маккензи. Она снова посмотрела на фото на камине и подумала: где она найдет нужные слова, когда придет время объяснить все Эллисон? Раздавшийся в эту секунду звонок прервал цепочку ее рассуждений. Констанс глубоко вздохнула, потерла занемевшую шею. Эллисон, предположила она, наверное, забыла в спешке носовой платок.

Констанс открыла дверь и увидела на пороге Майкла Росси. Она не то чтобы удивилась, ей показалось, что это происходит во сне, и от этого чувства Констанс не могла ни заговорить, ни пошевелиться.

— Добрый вечер, — сказал Майкл онемевшей Констанс. — Так как вы все время умудряетесь избегать меня на улице и даже в вашем магазине, я решил нанести вам официальный визит.

Констанс продолжала стоять молча, одной рукой держась за дверную ручку, а другой опираясь о косяк. Майкл продолжал в том же духе.

— Я понимаю, — сказал он, — что это не совсем общепринятая манера поведения. Я должен был подождать с визитом, пока вы не пригласите меня, но я боялся, что вы так никогда и не исполните свой соседский долг. Миссис Маккензи, — продолжил он, ненавязчиво проталкиваясь внутрь, — я простоял на улице полчаса, в ожидании, пока уедут ваша дочь и ее молодой человек, мои ноги чертовски устали. Могу я войти?

— О да. Пожалуйста, — наконец сказала Констанс. — Да, пожалуйста, проходите.

Она стояла, прислонившись к двери. Росси прошел в холл.

— Позвольте, я возьму ваше пальто, мистер Росси, — сказала она.

Майкл снял пальто, перебросил его через

руку и подошел к Констанс. Он стоял так близко, что для того, чтобы посмотреть на него, ей надо были поднять голову, и, когда она сделала это, он мягко улыбнулся и сказал:

— Не бойтесь. Я не причиню вам боль. Некуда торопиться, я здесь надолго.

ГЛАВА XXVI

Спортивный зал средней школы Пейтон-Плейс был весь украшен розовыми и зелеными гирляндами, свисавшими с потолка и со стен. С их помощью замаскировали баскетбольные щиты: какой-то старшеклассник, не лишенный фантазии, разочарованный видом голых баскетбольных корзин, украсил их разноцветными весенними цветами, а еще кто-то подвесил воздушные шары — везде, где можно было привязать нитку. На стене за оркестром огромными буквами, вырезанными из фольги, было выведено:

«Добро пожаловать на ежегодные весенние танцульки в средней школе Пентон-Плейс!»

Старшеклассники из комитета оформления зала с чувством полного удовлетворения осмотрели плоды своего труда и облегченно вздохнули. Никогда еще спортзал не был так здорово оформлен к весенним танцам, говорили они друг другу. С тех пор как в Пейтон-Плейс открылась средняя школа, весенние танцы стали ежегодной традицией. Организовывали вечер выпускники, — он как бы приветствовали ребят из начальной школы, которые осенью должны были перейти в среднюю. Этот вечер означал для каждого свое. Для большинства восьмиклассниц это было время первого официального свидания с мальчиком, а для мальчишек этот вечер был связан с первой официальной отменой комендантского часа, установленного их родителями. Мисс Тронтон в своем черном шелковом наряде походила на пожилую даму, сопровождающую молодую леди на бал. В этот вечер она каждый раз видела детей, которых учила целый год, с новой для себя стороны. Мисс Тронтон замечала в них возникновение первой заинтересованности друг в друге, она знала, что этот интерес — предвестник поисков и находок, которые последуют за ним.

Правда, думала мисс Тронтон, некоторые из них уже нашли то, что искали.

Она наблюдала за кружащимися в танце Селеной Кросс и Тедом Картером. И хотя мисс Тронтон не верила в миф о влюбленных детях, которые выросли, поженились и жили счастливо до конца своих дней, она надеялась, что у Теда и Селены все будет именно так. И совсем другие чувства она испытывала, глядя на Эллисон Маккензи и Родни Харрингтона. У нее защемило сердце, когда она увидела, что Эллисон пришла с Родни. Мисс Тронтон невольно подняла руку и тут же быстро опустила ее, надеясь, что никто этого не заметил.

«О, будь осторожна, дорогая, — подумала она, — ты должна быть осторожна, иначе тебе будет очень больно».

Мисс Тронтон увидела Бетти Андерсон в красном платье, которое было слишком взрослым для нее, наблюдающую за Эллисон и Родни. Бетти пришла на танцы со старшеклассником из средней школы, у этого парня уже была репутация лихого водителя и любителя выпить. Но Бетти весь вечер не отрывала глаз от Родни. К десяти часам Родни набрался храбрости и подошел к ней. Он сделал это, когда Эллисон оставила его на минутку, когда же она вернулась в зал, Родни уже танцевал с Бетти. Эллисон подошла к ряду стульев, на которых сидели взрослые, и, не сводя глаз с Родни и Бетти, села рядом с мисс Тронтон.