Phantoms and friends
Шрифт:
— Показания снимались, когда вы ещё не были способны трезво мыслить, — сурово сдвинув брови, отчеканил Сойер. — Не будь мистер Хеллер уже мёртв, у нас с ним вышел бы весьма неприятный разговор. Подозреваю, вами манипулировали. Вы не виноваты. Но сейчас вопрос в другом. У нас нет гарантий, что возникшие во время сеанса образы на все сто процентов реальны. Доктор?
— Именно об этом я и хочу поговорить, — Хоппер в очередной раз поправил вечно съезжавшие на кончик носа очки и повернулся к Лив. — Скажи, какие отношения… связывают тебя с Виктором Вэйлом?
Теперь щеки девушки пылали от смущения. Она вновь потупила глаза, уткнувшись носом
— Никаких.
— То есть, как это? — Бут подпрыгнул на месте. — Этот ваш Вэйл во время проводимого мной допроса заверил меня, что у вас с ним, мисс Мур, отношения… Или я что-то не так понял? Объясните мне, будьте добры. Или у вас, в Сторибруке, всё не так, как…
— Он ляпнул это, чтобы вытянуть из тебя информацию, идиот, — сорвался Дэвид, впервые в открытую нахамив Буту.
— Мне кажется, что вы, шериф, слиш…
— Довольно, — вмешался в назревающую перепалку Сойер, пригвоздив обоих мужчин к местам своим тяжёлым взглядом.
— Мы с Виктором работаем вместе, — вздохнув, пробормотала Оливия, когда внимание вновь вернулось к её персоне. — Мы друзья. Но романтических отношений между нами нет. И не было.
— Сформулирую вопрос по-другому, — неловко крякнув, продолжил доктор Хоппер. Габриэла уже поняла, к чему он клонит. Мало того, что сегодня они влезли в голову Оливии, так теперь ещё нагло роются у неё в душе. — Какого рода… чувства… ты к нему испытываешь?
— Мне обязательно отвечать?
Бедняжка не знала, куда себя девать. Габриэла ободряюще сжала её руку.
— Нет, Лив, не обязательно, — Доусон с нажимом взглянула на Арчибальда. — Думаю, мы и так понимаем, что хочет сказать доктор Хоппер.
— Разве понимаем? — развёл руками Бут.
— Речь идёт о конфабуляции[2], детектив, — Хоппер снял очки и стал протирать стёклышки краем своей рубашки. — Как подвид парамнезий[3]…
— Воу-воу, а можно обойтись без замудрённых терминов? — Август перевёл взгляд на Габриэлу. — Мисс Доусон, прошу. Вы ведь сечёте в этой теме. Можете человеческим языком объяснить, что хочет донести до нас доктор Собель[4]?
Хоппер надулся, обиженно засопев. Габби с трудом подавила желание закатить глаза.
— Воспользуюсь аналогией, приведённой самим доктором Хоппером, — Габби бросила на психотерапевта ободряющий взгляд, но тот, задетый подначками Бута, никак не отреагировал, продолжая с преувеличенным интересом тереть свои очки. Невероятно. На весь этот детский сад нет времени. Как они не понимают? — Наша память — это сумма всего, что мы когда-либо сделали, подумали, почувствовали, скрученная в одну единую нить. Череда отдельных кадров, склеенных в одну плёнку, которую мы время от времени просматриваем, чтобы напоминать самим себе, кем мы являемся на самом деле. Плёнка мисс Мур повреждена: вы сами ощутили, насколько сильно. Травмы, нанесённые Кэссиди, воздействие наркотика… нить воспоминаний Оливии разорвана в некоторых местах. И она пытается восстановить её. С помощью ложных образов. Фантазий.
— Хотите сказать, что она сама себе выдумала появившегося в той комнате Вэйла? — с неподдельным недоверием поинтересовался Август, прищурившись.
— Я не утверждаю это со стопроцентной уверенностью, — отвечать пришлось самому Хопперу, так как вопрос детектив адресовал именно ему. — Но вполне вероятно, выбрав… несколько неверный образ в начале сеанса, я спровоцировал… замещение.
— Поля с подсолнухами?
— Да нет же, Господи! — Хоппер, как и все здесь, устал от саркастических
Вряд ли все эти годы кто-то всерьёз размышлял о том, почему занавес в тот день открылся. Народ был поглощён разыгравшимся на их глазах спектаклем, смакуя позор, обрушившийся на голову Джонса. Никто не подозревал, что помимо Свон и Киллиана, участие во всём этом действии принял и кто-то третий. Кто-то, остававшийся всё это время в тени.
— Я напомнил Оливии о… неудачном опыте влюблённости. Пусть и совсем детской. Но эмоции были сильными, — аккуратно подбирая слова, продолжал вещать Арчи. Лив прятала глаза, опустив голову. Габби было невыносимо наблюдать за тем, как психотерапевт прилюдно препарирует личную жизнь девушки, но иного выбора не было: необходимо разобраться. — Что могло послужить причиной… мнестической[5] конфабуляции. Схожие по… фундаменту… чувства, которые она испытывает к Виктору Вэйлу сейчас, нашли выход в появлении его образа в роли спасителя в момент критической опасности.
— Получается, она «увидела» Вэйла только потому, что вы напомнили ей, как он чёрт знает сколько лет назад лизался на сцене с другой девицей? — Бут, в отличие от доктора, в выражениях не стеснялся.
— Это был не Вэйл, — тихо проронила Оливия, продолжая выводить пальцем узоры на поверхности кружки с кофе.
— Где? На сцене? Или в комнате? — Август вздохнул. — Копались в мозгах у неё, а голова болит у меня. Мисс Мур, не могли бы вы — лично для меня — уточнить?
— На сцене.
— Тогда кто, если не доктор Вэйл? — задал вполне резонный вопрос Сойер, который так же, как и Бут, не был посвящён в хитросплетения сторибрукских любовных передряг.
— Киллиан Джонс, — на этот раз ответил Дэвид, избавляя Оливию от необходимости исповедоваться.
— Час от часу не легче, — нервно хохотнул Бут. — А девушкой, я так подозреваю, была недавно убитая Эльза Фрост?
— Не Эльза. Эмма, — отвечал снова Дэвид, так как остальные продолжали сохранять молчание.
— Эмма… Эмма Свон? — детектив нахмурился, видимо, взывая в памяти информацию о жителях города, которую уже успел выяснить. — Ваша кузина, мисс Мур?
Оливия кивнула.
— Итак. Эмма Свон, — по глазам Августа Габби поняла, что в голове у мужчины уже выстраивается одному ему понятная цепочка. — Та самая, что находилась в весьма близких отношениях с Нилом Кэссиди на момент, когда он учинил все эти зверства. Та самая, что бросила своего жениха, — последовал красноречивый взгляд в сторону Доусон, который Габриэла намеренно проигнорировала, — на репетиции свадьбы. Та, самая, что имела, как выяснилось, связь и с Киллианом Джонсом. Звено, объединяющее всех подозреваемых. Роковая женщина, стоит полагать.
— С каких пор Роберт Чейз и Киллиан Джонс — подозреваемые? — выразила всеобщее недоумение Габби. — Похоже вы, детектив, вновь отвлекаетесь от сути дела совсем не на те аспекты.
— Почему же? — наигранно удивился Бут. — То есть подозревать Вэйла можно, потому что вы, агент, не испытываете к нему приязни, а вот Чейза и Джонса — нет?
— Сейчас речь о конкретном случае, детектив, а не о симпатиях и антипатиях, — одёрнул Августа Сойер. Затем, повернувшись к Арчибальду, кивнул: — Доктор Хоппер, продолжайте.