Пикирующий орел
Шрифт:
— Шум сильный. Наверное, здесь большой водопад.
— Он питает всю округу, поэтому Лапитос зеленее и намного богаче других мест с незапамятных времен. — Кипрос сделал выразительный жест рукой.
Тесса взяла Пола за руку, и немного погодя они пошли в кафе. Его владелец, с типичным для киприотов дружелюбием и гостеприимством, подсел к их столику и заказал напитки, которые выпил вместе с ними. Как и уверял Кипрос, вид был великолепный — оливковые рощи и пальмы на фоне голубого неба, яркие дома, прилепившиеся на склоне горы, причем некоторые из них казались такими
— Вы первый раз в Лапитосе? — спросил владелец кафе, внимательно разглядывая Пола и Тессу. «Странный грек», живущий в горах у Беллапаиса, был известен всем в округе как отшельник, который вдруг начал появляться… вместе с молодой женой. Насколько Тессе было известно, они стали предметом постоянных обсуждений, потому что любой киприот хочет знать, что происходит не только в его непосредственном окружении, но и в радиусе нескольких миль. И всякий незнакомый человек, появившийся в деревне, будет немедленно подвергнут детальному обследованию; ему будут задавать вопрос за вопросом, до тех пор пока, совершенно непонятно как, вся его жизнь не станет достоянием общества. После чего человек перестает быть незнакомцем, и все его принимают и радостно улыбаются при встрече, будь то мужчина, женщина или ребенок.
— Да, это наш первый визит, — вежливо ответил Пол. — Кажется, где-то здесь поблизости есть руины большого города?
— Да, его теперь называют Ламбуза, но это старый город Лапитос. Он находится на берегу моря, а не в горах, как современный город.
— И можно осмотреть эти руины?
— Да, конечно, любой человек может это сделать. Но там мало что осталось — все было разрушено во время землетрясения, а теперь строения еще и заросли растительностью. Но, конечно, некоторые из них можно посмотреть. Говорят, что там под землей зарыты сказочные сокровища, но еще никто не занимался раскопками.
— А где это?
— Около полутора миль вон туда. — Он показал в сторону Кирении. — На берегу моря, как я уже сказал.
Они остановились у руин по дороге домой, и, к своей большой радости, Тесса нашла ручку от большой амфоры и кусок ободка от другой, поменьше.
— Потрогай, Пол… нет, вот эту ручку. Ты чувствуешь узор? Он очень нечеткий. Как мне повезло!
— Да здесь их полно! — Подобным заявлением Кипрос опустил ее на землю, а Пол смеялся, чувствуя, как она разочарована, — Они везде валяются. Люди, которые здесь живут, не хотят их брать. И никогда не собирают.
— Кажется, тебе лучше их выкинуть, — заметил Пол насмешливо. — В конце концов это не музейные редкости.
— Все равно я их оставлю. Только представь себе, они были сделаны почти две тысячи лет назад. Да, конечно, я оставлю их!
Кипрос смеялся с чувством превосходства, и она подумала, что, наверное, он всегда так себя ведет, когда орды туристов собирают эти черепки, которые, как она теперь заметила, валялись здесь сотнями.
— Надеюсь, ты не будешь загромождать ими веранду или крыльцо?
— Загромождать? — Она сунула находки в карман и взяла его за руку, потому что почва стала неровной и каменистой и, кроме того, Кипрос шепнул ей, что здесь водятся змеи. — Как можно загромоздить большое крыльцо двумя маленькими черепками? — Теперь она встревожилась, и единственным ее желанием было убраться подальше из этого мертвого пустынного города прошлого.
— Конечно, но, если тебе так нравятся эти старые глиняные черепки, я убежден, что ты двумя не ограничишься. Кипрос же сказал, что здесь их полно.
Они сели в машину и уже не останавливались до самого дома. Было поздно, небо потемнело, по-видимому собирался дождь.
— Давай я тебе почитаю, — предложила Тесса, когда Пол сказал, что на улице прохладно. — Что ты хочешь?
— Сначала английскую газету, — попросил он, опускаясь на стул. — Люсинда, ты не принесешь мне стакан воды?
— Конечно. — Она прошла в кухню. Такие ушел в деревню навестить свою старую мать и передать ей овощи, которые, по настоянию Пола, носил два-три раза в неделю. — Я поставлю его на обычное место, — сказала она Полу, возвратясь. Подавая ему стакан, его ставили всегда на угол стола справа. Но когда Тесса хотела его поставить. Пол протянул руку. Стакан покачнулся, и вода пролилась ему на одежду.
— Неуклюжая девчонка! — огрызнулся он. — Дай мне полотенце.
Тесса застыла на месте и смотрела на него, как будто не верила своим глазам. Никогда раньше Пол не брал так стакан. Он всегда ждал, пока не отойдет человек, который его ставит. И никогда раньше не говорил ей резких слов… Никогда? Она вспомнила неприятное ощущение, возникшее, когда он разговаривал с ней о машине.
— Куда ты пропала? Ты принесла полотенце?
— Нет, сейчас принесу. — Тесса вышла и вернулась через несколько секунд. — Давай я сделаю, — предложила она, — но он забрал у нее полотенце. — Вода на куртке, Пол…
— Не приставай, Люсинда! Я уж как-нибудь сам. — Теперь его голос был спокойным, раздражение исчезло. — Знаешь, до твоего приезда я отлично со всем этим справлялся…
Она почитала ему, затем приготовила ужин. Он был нежен, как всегда, и уже поздно ночью, когда она лежала с открытыми глазами, ласково обнял ее.
— Что с тобой, дорогая?
— Ничего, Пол, — прошептала она дрожащим голосом. — Только… только обними меня покрепче. Обнимай меня крепко… всегда.
Глава IV
Дюжина черных глаз пристально рассматривала стройную фигурку Тессы, начиная с головы до загорелых ног. Она уже привыкла к этому и просто улыбалась мужчинам, сидевшим около кафе и проводившим время, как полагается истинным киприотам. Тесса пришла пешком, чтобы посмотреть, нет ли ей писем.
— Там, на полке, мадам Люсинда. — Владелец кафе широко улыбнулся и показал ей ящик, стоявший на полке, где хранились письма для иностранцев. Письма для местных жителей валялись на стойке около кассы.