Пилот мечты
Шрифт:
— О морали и нравственности! Вообще без тормозов чувак! Это еще тогда было ясно, а уж теперь… «Алые Тигры» мне даже нравятся, не то что отморозки из «Синдиката». Зверье, живодеры! Главным у «Тигров» некто Гай Титанировая Шкура. Кто такой? Не знаю! Никто его в глаза не видел! Но умен! И стратег! За последнее время он здорово поднялся…
То, что «подняться» означает среди местных вовсе не «положительно прирастить свою координату по оси Z», а «заработать денег» и вообще «стать успешным», я уже успел усвоить и переспрашивать
— …Пять лет назад Иеремия начал войну с «Нефритовой Триадой», были такие подонки, базировались в системе Шао. Блад их вырезал под корень, но и у него сил поубавилось. А «Тигры» не ввязывались до последнего, ждали, чья возьмет, и захапали освободившиеся делянки. Вот тогда они здорово укрепились, а «Синдикату», считай, ничего не перепало. Блад с тех пор «Тигров» очень не любит.
Сантуш, как выяснилось, работал в Тремезианском поясе уже тринадцатый год. Выучился на пилота истребителя в родной субдиректории Бразилия, но из-за какой-то мутной истории из ВКС его выперли, совсем как меня. И совсем как я, он оказался вольным художником в Тремезианском поясе.
(Впрочем, позднее я слышал, как он рассказывал другому парню иную версию своей биографии. Дескать, он португалец из Европейской Директории и изначально учился на гражданского пилота. Полагаю, на обеих версиях лежал отблеск истины и в то же время вполне правдивой не могла называться ни одна из них).
Сантуш рассказал о настоящих побоищах. Вымерзающие, изрешеченные из пушек флуггеры в астероидных поясах, звездолеты, взятые на абордаж, торпедные атаки и десанты на планетоиды в самодельных бронескафандрах… Пропавший отряд, утянутый смертоносными гравитационными щупальцами черной дыры Проклятая Шао за горизонт событий…
Мои наотарские приключения разом побледнели.
Вот кому надо было писать книгу, а не мне!
В конце концов Сантуш здорово нализался и сделался неприятен. Он развалился в мягком углу дивана, извлек из-за пазухи какую-то коричневую плитку, отломил кусочек и положил за губу.
— Чо вылупился, парень? А? Думаешь, это мескаль? Ни хера это не мескаль!
— Простите, Комачо…
— Чо ты мне все время выкаешь?! Обращайся на ты, как мужик!
— Хорошо… я не думал про мескаль, я даже не знаю, что это такое…
— Не, ну ты погляди на него, Дан! Он не знает, что такое мескаль! У-ха-ха! Эх, молодость… А знаешь анекдот про генерала Родригеса? Во! Подходит вице-директор Ферейра к генералу и спрашивает: «Генерал, а вы были в молодости членом суда?» А генерал ему: «Эх молодость, молодость! Членом туда, членом сюда!» У-ха-ха-ха! Неплохо, скажи, Дан?
— Я не так сильно понимаю русский, Комачо. Объясни мне юмор.
— Хороший ты мужик, Дан, но такой бываешь тугой! У-ха-ха! Да, Андрей, это не мескаль! Это жевательный табак. Привычка а-а-твратительная, н-но не без пользы. Жуй табак и станешь таким же сексуальным халкозавром,
— Даже не знаю, что сказать.
— А ничего не надо говорить! Хочешь бесплатный совет? Никого не слушай и оставайся в Тремезианском поясе. Тут место для нас с тобой, парень! Ты волчонок, Андрей. А через пару лет станешь волком! У тебя ледяные глаза, как будто ты смотрел в душу самой пустоты. Космос таких любит, это я тебе говорю. Здесь настоящая жизнь! Еще не каждый космический булыжник засижен цивилизацией! Оставайся, сам поймешь. А космос не выдаст, если он любит. Тебя он любит, я знаю.
— Спасибо, Комачо. Правда, очень приятно слышать комплимент от такого человека…
— Это не комплимент! Ты не баба, чтоб тебе комплименты говорить. Это правда, п-понял?.. Ладно, проехали. Продолжай, чё ты там хотел сказать.
— Да вот, последнее время меня все норовят осчастливить советом.
— Ставлю сотню, что предыдущим советчиком была одна вонючая крыса и беспринципная свинья, карьерист Тойво Тосанен! Он советовал тебе паковать манатки и валить подобру-поздорову?
— Угадал!.. Но как?!..
— Подумаешь, загадка! Как я уже сказал, у тебя в глазах лед! А Тосанен сделает все, чтобы убрать со своего радара такого, как ты! Еще один совет: послушай Тосанена и сделай наоборот! Ик… надо выпить.
— Комачо, ты имеешь в виду, что надо остаться в концерне? Какое твое мнение? Что ты думаешь о «Дитерхази и Родригес»? Ты — опытный человек, интересно послушать.
— Я их на болту поперек резьбы в-вертел.
— Не понял… кого?
— А-а-абоих. И Дитерхази… и Родригеса.
— Ага. А что ты думаешь по поводу «Эрмандады»?
— Я их на болту поперек резьбы в-вертел. Всех.
— А вот такой вопрос…
— Слушай, вали отсюда, щегол. Ты меня утомляешь. Не обижайся, ты мне нравишься, но вали пока, ладно? А мы с Даном еще выпьем.
Я ушел, понятное дело. Не стал напоминать Комачо, что Данкан не пьет вообще ничего, кроме вареной воды. Комачо, похоже, было уже все равно.
Потом был банкет. Роблес произнес длиннейший и скучнейший тост. А после высшие руководители базы — все эти херенте супериоры — страшно наклюкались. Настолько страшно, что состояние Комачо Сантуша можно было высечь в хрустале, как эталон трезвости.
В углу сидел прямой, как палка, невозмутимый, как сто чоругов, и одинокий, как марсианский Олимп, Тойво Тосанен, баюкая в ладони стакан турбо-колы (треть водки, треть «Цилиньского Листа» и треть газировки).
— Горько мне, горько, куда я попал?! — возопил ваш покорный слуга и отправился спать.
Впереди было шесть блаженных дней отпуска.
Глава 4
МИРНЫЙ КОСМОС
Август 2621 г.
Орбитальная база «Тьерра Фуэга»